Меня не видно изнутри
Шрифт:
– Эта тихоня в жизни не делала ничего запретного.
Как в шахматной партии все перевели взгляды с Марго на меня. Её синие глаза сверкали сквозь дым. Я поднесла фильтр ко рту. Марго приподняла брови. Её мягкие губы приоткрылись.
– Почему бы не попробовать, – сказала я.
Голос прозвучал на удивление твёрдо. Я жутко нервничала. Бахвальство было мне несвойственно. Импульсивная попытка изменить образ жизни могла принести больше вреда, чем пользы. Впоследствии я всегда жалела об опрометчивых решениях, но раздумье длилось недолго: не хотелось бы, чтобы и здесь меня запомнили занудой.
Щёлк. Пламя
Фрэдди заворожённо наблюдает. Он хочет помешать, но не решается.
Сделав ещё одну неглубокую затяжку одновременно с Марго, откидываюсь на диван и снова ловлю на себе внимательный немигающий взгляд сквозь клубы дыма. Но в этот раз он принадлежит не Диане, не Марго, и даже не Фрэдди. Нет. Из темноты бара на меня взирают пронзительные взрослые глаза, полные внутренней силы и… власти.
Живот сводит холодом. Я задерживаю дыхание, пытаясь прийти в себя, и быстро опускаю сигарету под стол. Глупо. Он всё видел. Мистер Делир стоит около нашего столика с женским жакетом в руке, и не отводит глаз, оценивая мою развалившуюся на диванчике фигуру. Растрёпанные волосы и затуманенный взгляд – явно не то, чем бы я хотела его впечатлить.
Вот уж «впечатлила»…
Я вытягиваюсь по струнке и сажусь, игнорируя вопросительный взгляд Фрэдди. От резкого движения начинает кружиться голова. Ухающие басы рок-музыки не позволяют мне собраться:
__________
Паденье вниз… И ты всё ниже…
Не глядя на меня, парила ты всегда…
И я теперь смотрю,
Как ты падаешь вниз…
Всё ниже…
Куда уж ниже…
__________
Марго оборачивается в направлении моего взора, и её тело уверенно выгибается под мужским взглядом. Минималистичное алое платье с узким вырезом до солнечного сплетения подчеркивает стройную талию и красивую грудь. На неё пялятся парни из каждого уголка бара.
– Добрый вечер, мистер Делир, – учтиво произносит Марго, пока я, пользуясь моментом, рассматриваю нашего преподавателя в повседневном образе.
Он расслабленно стоит в джинсах и черной футболке, обтягивающей крепкий торс. Такой обольстительный и спокойный – только взгляд его напряжён. Волосы чуть намокли от жары, и даже на расстоянии я ощущаю, или додумываю, как от него пахнет: свежо и пряно.
Мистер Делир открыто встречает мой взгляд, давая понять, что прочёл в нём нездоровый интерес. Я краснею. Вовсе не хочется напоминать бестолковых однокурсниц, бесконтрольно пялясь на него как на объект влажных фантазий. Отворачиваюсь к Фрэдди, лишь бы не смотреть, – и застывшее как желе время восстанавливает свой ход.
– Не успели познакомиться, а уже посвящаете подругу в религию раздолбаев? – поинтересовался мистер Делир, одарив присутствующих своей неповторимой усмешкой.
– Да она всего-то ничего выпила. И вообще только попробовать… – завёлся Рем, и тут же замялся, услышав его удивительно мягкий и одновременно холодный смех.
Все молчали, ожидая слова Делира. Он обладал гипнотической способностью удерживать внимание любой аудитории, просто находясь в помещении. На его занятиях никто не смел болтать, и уж тем более – дремать. Как только что-то шло не так, пространство сковывал могильный холод. Не было ни выговоров, ни отстранений от занятий. Делир просто замолкал.
Какое-то время старшекурсники пугали нас университетской легендой, что одному идиоту приспичило вывести его из себя – отпускать клоунские шуточки за спиной мистера Делира. Медленно и тихо он подошёл к возмутителю спокойствия, наклонился к нему, упершись кулаками в парту, и неслышно для всех остальных с ласковой улыбкой сказал что-то такое, что парень онемел на сутки. А когда обрёл дар речи, наотрез отказался рассказывать, что за фраза так его испугала.
– Спокойно. Я не собираюсь вас отчитывать, – произнёс мистер Делир, со скукой наблюдая за наигранным, раздражающе подростковым безразличием Марка и Севера. – Просто проследите, чтобы все добрались домой. Особенно девушки.
Не дожидаясь послушного ответа, он развернулся и подал жакет подошедшей красавице в обтягивающем чёрном платье. Его спутницей была высокая блондинка с тонкой талией, что казалось, обнимешь её – и она переломится пополам. Про таких обычно говорят: «Всё на месте». Марго, осознавая бессмысленность конкуренции, расслабилась и откинулась на спинку дивана.
Блондинка всем доброжелательно улыбнулась, отчего парни приосанились – даже Марк позабыл, что держит Шейлу за руку. Мистер Делир подставил плечо, чтобы девушка взяла его под локоть. Сверкнул свежий маникюр. Они направились к выходу. Парни чуть не свернули шеи, дружно провожая пару взглядом.
Марк кивнул в сторону Делира и его спутницы, а затем продемонстрировал Северу какой-то пошлый жест. Оба заржали.
Я затушила сигарету в пепельнице и сделала несколько больших глотков пива, чтобы заглушить противный привкус во рту. Согласно играющей песне, падать ниже мне было некуда, поэтому остаток вечера я молча пила и слушала беседу.
Марго тоже затушила окурок и обняла меня. Стало лучше, хоть и недостаточно для того, чтобы избавиться от ощущения никчёмности. Делир, его проницательный взгляд, отпечатался в моей памяти мощной пощечиной.
Глава 4. «Фанатизм»
Большего отвращения к себе я не чувствовала никогда и предпочла бы всю ночь кататься на карусели, сбившейся с оси, чем ещё раз спать пьяной. Каждое движение шарахало в голове отбойным молотком.
Нужен аспирин.
Мысль о лекарствах извлекла из памяти обрывок прошедшей ночи, больше похожий на утомительный сон:
…Тусклый свет в окнах аптеки. Мимо пролегает наш путь к морю. На крыльце в кресле-качалке затаился аптекарь, мистер Морелиа – пожилой мужчина, похожий на измученную веками мумию. Он мрачно мигнул из темноты, и от этого потухшего, пустого взгляда меня придавила потусторонняя тоска.