Меня разбудил кот (сборник)
Шрифт:
Все еще пребывая под воздействием адреналина, Белка смотрит на лист, висящий над столом:
Задача 387. Белка, о которой идет речь в задаче 377, хватает камень, моментально замечает, что это не орех, и бросает его обратно в горизонтальном направлении со скоростью 2 м/с относительно земли. Вычислите скорость белки в этом случае. Объясните, изменится ли ответ задачи, если белка задержит камень в лапках на несколько секунд, прежде чем бросить его обратно.
«Конечно изменится, — думает Белка. — Хороший процент по вкладам даже за секунду приносит заметный доход». И она запускает
Vorobey: Тебя не было в сети 2 часа, что-то случилось?
Belka: Тараканов гоняла.
Vorobey: Успешно?
Belka: Как обычно.
Vorobey: Рад, что ты в хорошей форме.
Belka::)
Vorobey: А если бы все сломалось?
Belka: Ты же знаешь, у меня столько запчастей…
Vorobey: Запасливая Белка, все тащит в дупло:)
Belka: Мне без этого нельзя.
Vorobey: В последнее время я начинаю думать иначе.
Belka: Ты пугаешь меня.
Vorobey: Я хочу оживить тебя.
Belka: Опять за свое? Спасибо, я живая.
Vorobey: Что тебя убеждает в этом?
Belka: Я говорю с тобой.
Vorobey: Самое ненадежное доказательство.
Belka: Я сплю, ем, читаю, пишу.
Vorobey: Нет, пожалуй, вот это — самое ненадежное.
Belka: И у тебя конечно же есть рецепт…
Vorobey: Хочу просто предложить тебе кое-что.
Belka: Ну наконец-то ты созрел! Предлагай.
Vorobey: Итак…
Гаснут настольные лампы и люстра, затихает холодильник и кондиционер. Комната погружается в полумрак. Истерически верещат блоки бесперебойного питания, стартует обратный отсчет: аккумуляторов хватит на пять минут.
На экране, в окне — надпись: «Vorobey покинул чат».
Белка сохраняет открытые файлы, аккуратно выключает систему. Больше не горят экраны, не светятся красные и зеленые огоньки на корпусах. Быстро затихает шипение вентиляторов на процессорах и блоках питания.
Пока не появится электричество, можно заняться книгой. Но для чтения слишком темно. Белка не может раздвинуть шторы. Она сидит неподвижно и ждет, вспоминает, что собиралась делать дальше.
«Что же он хотел предложить? — думает она. — Неужели он скатится до какой-то банальности, вроде прихода в гости? Ты не нужен мне тут. Ты прекрасен на расстоянии, но что я буду с тобой делать, если ты придешь? Я не хочу видеть тебя, я хочу общаться с тобой. Не опускайся до общего уровня, ты нужен мне такой, какой ты есть. Я не хочу перемен».
Белка включает музыку. В плеере наполовину разряжен аккумулятор, но его хватит на несколько часов. У Белки огромная коллекция музыки — можно подобрать музыку для любого настроения и события. Музыка оказывает на нее примерно такое же воздействие, как и книга. С той лишь разницей, что музыка сиюминутна, быстротечна и поддерживает нужное Белке состояние только во время звучания.
Музыка для Белки не имеет зрительных атрибутов. Книга одним своим видом заставляет вспомнить ощущения, охватывавшие Белку во время чтения. Мелодии же имеют только название в списке воспроизведения и иногда ассоциируются с текстами песни. Чаще всего Белке требуется включить песню, чтобы вспомнить. Поэтому она поступает проще: пока музыка еще звучит, Белка сортирует ее, собирая в группы.
Группы насчитывают сотни песен, Белка включает какую-то группу целиком и наслаждается непрерывным
Заряд аккумулятора плеера подходит к концу. Сознание освобождается от влияния музыки, мелодия больше не тащит Белку за собой, не доминирует в полудремотном состоянии. Белка всплывает из пучины безмыслия, оглядывает безжизненный интерьер.
Широкое лезвие солнечного луча, просунутое в щель между шторами, сдвинулось и теперь режет раскаленным кончиком незаправленную постель. Кондиционер молчит. Воздух нагрелся и набух, с трудом проникает в легкие. Чтобы проветрить комнату, Белке нужно открыть окно. Но даже отодвинуть штору — уже невозможно. Белка беспокойно озирается.
Она идет на кухню и пьет холодную воду из электрического чайника. В недрах холодильника капает.
Мобильник уже разрядился. Белка берет трубку домашнего телефона, но понимает, что звонить некуда. Она не помнит номера ремонтной службы, вообще не помнит ни одного номера наизусть. И если звонить, придется произносить слова вслух.
Стены словно начинают медленное движение к центру комнаты, норовя стиснуть Белку с четырех сторон. Белка смотрит на черные экраны. Рука невольно тянется к выключателю, но Белка одергивает себя. Стиснув зубы, она садится на край кровати, зажмуривает глаза, чтобы не видеть готовый упасть потолок.
Немного успокоившись, она встает и подходит к входной двери. Смотрит в глазок. Напротив — стена коридора и дверь соседней квартиры. Эту картину она привыкла видеть, забирая принесенные курьером продукты.
Дверь открывается, выходит человек. Серая обвисшая майка, костлявые руки. Черные тренировочные штаны, мешком висящие на заднице. Он кашляет, бульканье в горле разносится эхом по всему коридору.
Белка замирает. Человек с той стороны — источник информации. Ей нужно знать, что происходит. Белка тоже кашляет. Человек за дверью оглядывается. Белке не нужно показываться собеседнику, она привыкла к общению вслепую. Все же придется заговорить.
— Что происходит? — спрашивает Белка, прижимая губы к замочной скважине. Звук своего голоса непривычен и резок.
— А, там эта, света нету, — сипло выдавливает человек. — Пойду, гляну, чо деется.
В пузыре окуляра глазка странно раздутая фигура движется к лестнице и пропадает за углом. Белка воображает, что человек пропал навсегда, бессильно приваливается к двери, тяжело дышит. Волна холода опускается вдоль позвоночника.
Сжав губы, Белка решает открыть дверь. Представить, что принесли заказ. Открыть на цепочке, только узкую щелочку.
Воздух в коридоре, в этой бетонной кишке, такой же жаркий и душный, как в квартире. Белка дышит ртом, как собака, но облегчение не приходит. В коридоре и на лестнице — тишина. Белка прислушивается.
Внизу хлопает железная дверь. Человек не пропал за углом. Он добрался до двери внизу и вышел на улицу. Значит, Белка может сделать то же самое, не опасаясь, просто пройти по его следам.
В шлепанцах и безразмерной футболке до колен, Белка медленно движется к углу. Заглядывает. Там лестница вниз. Осторожно, держась за перила, Белка спускается на один пролет, на два, на три.