Меняющие Суть
Шрифт:
В светлых глазах Луки плеснулось недоумение, словно он просто не мог понять то, что слышал. Он посмотрел на Ледя, будто тот мог что-то объяснить ему. И другие оборотни стаи, не все, но некоторые, тоже смотрели в сторону Златополка! И напряженное молчание, повисшее вокруг, стало почти осязаемым! Казалось, секунды остановились, тягучей смолой застыв на дереве времени. Ледь тряхнул длинными темными волосами, убрав руку с плеча Луки, и шагнул назад к Заниле, остановившись всего в амме от нее. Он почти так же, как она сама минуту назад, окинул взглядом всех оборотней, находящихся в храме.
– Будет так, - проговорил он, и его голос тоже взлетел под самые своды, - как сказала Кай'я Лэ!
По рядам оборотней прокатился шум. Кто-то глухо и недовольно рычал, кто-то просто менял облик, поняв, что здесь и сейчас схватки не будет. Занила не смотрела на них: у нее еще будет время объяснить им и свое решение, и то, что война не закончилась - она еще только ждет их впереди. Она думала лишь о том, что сказал
Занила никогда не стремилась к власти. Год назад в Годруме ей пришлось принять ее, потому что если бы оборотни узнали, из-за чего именно она вызвала на бой и убила Хозяина Родослава, мстить начали бы уже ей! А с целой стаей ей было не справиться. А собственная жизнь тогда уже вновь была дорога ей... Вернувшись в Догату, она вновь начала борьбу за власть. И снова отнюдь не ради этой самой власти. Все, что ей было нужно тогда, это месть! И даже призывая Силу Леса, она в последнюю очередь думала о том, кого сможет подчинить своим новым могуществом. И уж точно она не хотела власти над Ледем! Над ним - никогда! Ей нужна была его сила, его верность, он сам рядом с ней, но никогда - подчинение! Почему, принося ей клятву крови, он не сказал, что ей придется заплатить такую цену?
– Кай'я Лэ...
– проговорила она, словно еще раз пробуя это слово на вкус, позволив губам дрогнуть в горькой усмешке. Она всего лишь едва слышно прошептала, но Ледю, стоящему всего в амме от нее, этого было достаточно, чтобы услышать. Он шагнул вперед, еще ближе подходя к ней, почти вплотную, так, что она почти могла ощутить жар его кожи сквозь одежду. А потом протянул руку, скользнув ладонью по ее щеке, проведя кончиком большого пальца по губам, очерчивая их контур, стирая с них горечь, боль и страх, заставляя их уголки приподняться в улыбке.
– Да. Но для меня у тебя ведь всегда найдется другой титул?..
Часть II. Война
Глава 1. По тропинкам дождя
Дикий лес к северу от Вольного княжества Махейн, земли стаи. Первый месяц осени 1279 года от Сотворения мира.
Осень пришла на земли стаи, тяжелым туманным сырым покрывалом опустилась на древний лес, еще зеленый, не успевший окраситься в багряно-золотые краски, но уже притихший, попрощавшийся с караванами перелетных птиц. Холодный ветер подул с севера, проникая под кроны столетних деревьев, выстуживая покинутые гнезда и дупла, в которых еще прятались их обитатели - серые быстрые белки, напоминая им, что пора готовить припасы на зиму. Белая госпожа уже вновь смотрит в сторону своих излюбленных владений. Впрочем, те, кто из века в век обитал в Диком лесу, и без северного ветра-гонца знали, как коротко лето в этих неприветливых землях. И не им было бояться зимы, обжигающих морозов и метелей, голодными волками завывающих в обнажившихся ветвях. А осень и подавно - самая любимая пора - время богатого урожая меда, орехов и диких яблок, время золотых листьев, прозрачной паутины и самого светлого в мире неба!.. Или, как сегодня, молочно-белого марева дождя, щедро поящего землю.
Водяная взвесь висела над лесом с самого утра, не дождь и не туман. Воздух сырой и плотный, им тяжело дышать. Капли слишком мелкие, чтобы сорваться с неба на землю, но все вокруг уже пропитано влагой. Мельчайший водяной бисер оседает на листьях и стволах деревьев, заставляя их глянцево блестеть; на тончайших нитях паутины, протянутых между ветвей искусными и упорными мастерами; на земле, покрытой слоем прошлогодних прелых листьев, наполняющих воздух густым и тревожным ароматом; на белоснежном густом мехе огромных кошек, стремительно несущихся через лес. Их шерсть уже стала влажной, но звери лишь недовольно фыркают, не удостаивая мелкий дождь своим вниманием. Он не способен остановить их или хотя бы помешать. Всего лишь дождь. Что он может, если даже древний лес, неухоженный и дикий, хватающий за лапы горбами выпяченных из земли корней, преграждающий дорогу оврагами, грозящий выколоть глаза низко нависающими ветвями, - не помеха для них?! Кошки в стремительном беге-полете несутся вперед, сильные тела стелятся к земле, широкие лапы с втянутыми когтями упруго ударяют в покрытую прелыми листьями дорогу, что существует лишь для них, потому что ни один человек не сумел бы пробраться сквозь этот лес. Да людям сюда и нет хода, у этого места с начала времен свои Хозяева, и им лес с готовностью раскрывает свои тайны, и проводит по тропам, и шепчет в нервные бархатистые уши о добыче, что затаилась в колючих зарослях. Впрочем, сегодня оборотни вышли не на охоту, и серый быстрый заяц, еще не начавший менять свою летнюю шубку, может скакать дальше. Другая цель ждет Хозяев леса впереди. Два месяца назад их древние враги, которых стая считала исчезнувшими с лица этого мира, объявились вновь. И не было дальше другого пути кроме, как начать вновь ту, казалось бы, давно оконченную войну! Йат Сваргуэ... Теперь эти два слова на Древнем языке вновь не были пустым звуком. И от них, от воспоминания о магах, посмевших вторгнуться на земли стаи и бросить им вызов, ноздри оборотней нервно трепетали, словно уже чуяли горячий и сладко-соленый аромат свежепролитой крови, и кошки еще стремительнее неслись вперед сквозь лес. Не охота ради добычи или забавы - настоящая война!
Плотный туман, опутавший лес своей паутиной, скрадывал все звуки, и оттого казалось, что между деревьев несутся не огромные звери, а бесплотные светлые тени. И лишь тихо шуршали ветви, задеваемые плечами и головами, - шума не больше, чем от порывов ветра, когда он врывался под своды деревьев. Впрочем, сегодня как раз ветра и не было, словно даже ему слишком тяжело было шевелить влажный и плотный воздух, - только оборотни, летящие вперед. Лес внезапно расступился, выпуская их из своих объятий, и дорогу кошкам перерезал провал оврага. Глинистый край закрошился и начал осыпаться под мощными лапами, и вожак стаи с глухим недовольным рыком отступил назад. Здесь, на открытом пространстве, туман казался еще гуще, низко нависая над головами зверей. В сплошном молочно-белом мареве лишь с трудом угадывался противоположный край оврага, темно-зелеными тенями вставали ели на нем. А со дна раздавалось приглушенное журчание воды - быстрый ручеек тек по гладким и холодным камням. Неглубокий, судя по звуку - можно и перебраться. Но для этого вначале нужно спуститься в овраг, а потом подняться по осклизлому от дождей склону. Неизвестно, получится ли, да и время терять не хочется!
Вожак повел мощной лобастой головой сначала вправо, потом влево, пытаясь высмотреть в сплошном тумане, не отыщется ли где более удобного места, чтобы перебраться. Впрочем, он уже знал: если овраг лег на их пути, значит та, что направила оборотней этой дорогой, знала, как им пересечь его! Вожак раскатисто зарычал, созывая к себе стаю, потом отступил на несколько шагов назад, к кромке леса, и присел, пружиня мощные задние лапы. Овраг в ширину был почти пятнадцать аммов - обычному зверю никогда не перепрыгнуть, да и простой оборотень, скорее всего, сорвался бы вниз, на острые камни, и даже сила, бурлящая в его кружеве, не помогла бы ему. Но так было лишь раньше, до того, как Сила Леса ответила на зов Кай'я Лэ стаи, до того, как Хозяйка разделила ее между своими оборотнями, каждому из них дав частичку своего могущества! Вожак снова раскатисто зарычал, запрокинув голову к молочно-белому бессолнечному небу, и на этот раз на его зов откликнулись не только оборотни его стаи. Сила Леса дохнула откуда-то с вышины, прошелестев по верхушкам деревьев, заставляя их пригнуться, сбрасывая с темных ветвей брызги серебряного тумана, и сама, вместе с этим дождем пролилась вниз. Вожак почувствовал, как энергия в его кружеве вздыбилась, упругой силой наполняя мышцы. Все тело мгновенно превратилось словно в натянутую струну, до предела, до звона - только отпусти! И нет больше сил держать...
Мощные лапы распрямились, толкая тело огромной кошки вперед и вверх. Оборотень взвился в воздух, стрелой, спущенной с тетивы взрезая густой туман над оврагом. Ослепительно-белая кошка в молочно белом мареве... И лишь черные полосы на поджарых боках извиваются и смазываются, текут, словно струи дыма. Гигантский прыжок занял всего долю мгновения, и вот уже длинные когти взрыли темную почву на другой стороне оврага! Вожак припал брюхом к земле, гася инерцию удара, а потом выпрямился, встряхнувшись всем телом, сбрасывая со своей шерсти мельчайшие капли осевшего на ней тумана, и снова раскатисто зарычал. Его сильное тело пело и звало лететь вперед. Теперь вряд ли кому-то удастся встать у него на пути серьезной преградой! Но позади еще оставалась его стая, и вожак повернулся к оборотням, отыскивая их взглядом в молочной дымке. Они слышали его довольный торжествующий рык и теперь тоже в нетерпении метались по краю оврага. И вожак приказал им прыгать! Не зарычал, хотя и этого было бы вполне достаточно. Просто для такого случая у него был другой способ.
Те, кого он сегодня вел за собой, были оборотнями его стаи, и с каждым из них у вожака существовала кровная связь, а значит, их он мог почувствовать на любом расстоянии и передать приказ, не сомневаясь, что они его поймут. В зверином обличье формировать мысленные образы у вожака всегда получалось легче, чем в человеческом: не лезли в голову и не путались глупые и ничего не значащие слова. Вот и сейчас нужный образ соткался легко, словно сам собой, из ощущений, которые дарила сила, все еще бурлящая в крови. И все, что вожаку оставалось делать, это отпустить его, толкнув в сторону оборотней, а потом слышать, как марево тумана дрожит и колышется, разрываемое согласным раскатистым рычанием. Оборотни слышали приказ своего вожака, и еще они тоже, как любой из рода Хозяев Леса, чуяли Силу, что продолжала витать в воздухе, и, отвечая на зов которой, в предвкушении трепетала энергия в их кружевах. И нужно было лишь отпустить ее на волю, освободить собственное тело из-под контроля разума, позволить себе лететь туда, куда она зовет: вперед и вверх, на другую сторону оврага, сквозь молочно-белый туман, и дальше - под темными и мохнатыми лапами елей, тяжелыми и блестящими от влаги, вперед, через лес, зовущий своих детей... И невозможно остановиться, когда новая сила течет по венам, и цель, пьянящая как долгожданная добыча, уже ждет впереди!