Мера зверь
Шрифт:
— Да! Ни товаров, ни денег! Ни хрена не досталось!
— Вы его убить хотите, идиоты?! А потом как будете желтым доказывать, что этот зверь раскидал всех?
Мне кажется, я даже сквозь гул в голове услышал скрип в мозгах разбойников. Им, как и мне, повезло — предводитель умный достался.
Сквозь боль я пытался собрать крупицы деталей из разговоров бандитов. Желтый приор действительно замешан… Ну, по крайней мере, какие-то желтые точно. Караван отбился, купец сбежал. На душе даже
Я попытался пошевелиться… Движение сразу отняло столько сил. Вот же дерьмо нулячье, как я устал.
— Лежать, нулячья твоя мера!
До меня стало немного доходить, что чувствовали Скорпионы, которые были в заточении у Серых Волков. Они ведь тоже были связаны такой веревкой с колючками. И от каждой по телу распространялся мороз, отнимающий все силы, но не убивающий.
Только холод и усталость. Да еще спать дико хотелось…
— Слушай, а ведь правильно Драм говорит. Желтые на нем злость сами выместят. Увидят, какой сильный!
— Верно! А то в прошлый раз Дирка ни за что убили.
Послышались одобрительные возгласы. Я повернул голову, пытаясь на слух определить, сколько вокруг зверей. Кажется, очень много.
Меня снова начали поднимать, схватили за ноги. Кто-то специально повернул лицом вниз, чтобы ехал так по земле. Сволочи!
— Погоди, Драм!
— Ну, дичь поганая, чего тебе еще?
— Ну, я хотел…
— Слушай, мы сделали, что могли. Я кучу народа потерял.
— Все равно надо подумать…
— Ляшка, пусть в Рубиновом Городе думают. Там, говорят, тоже свои звери есть, теперь купец их проблема.
— Я не про то, Драм. Зверь необычный, с купцом до последнего бежал. Обыскать надо, вдруг что ценное пропустим?
— Ха, а ты дело говоришь. Будешь помощником, Ляшка.
— Эй, я был помощником!
— Выдра, молчи лучше. Засаду проспали, дурни пустоголовые.
Мои ноги отпустили, коленки ударились об землю, и все тело жалобно отдалось тупой болью.
Звери стали препираться. Послышались удары — как я понял, дрались бывший и новый помощники. Главарь не мешал, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй».
— Ляшка драная, укуси меня за ляжку!
— Выдра вонючая!
Сильные руки подхватили меня, дернули, и посадили. Я стал заваливаться назад, но сзади грубо подперли коленом.
Пальцы зашаркали по моему лбу, стали приподнимать разбухшие веки.
— Проснись и пой!
Мы в овраге, ночь еще не кончилась. Передо мной незнакомое лицо, разукрашенное разноцветной краской, в глазах поблескивает звездное небо. Много зверей, воинов двадцать, не меньше — стоят вокруг зловещими тенями, их глаза жгут меня с ненавистью.
Я попробовал посмотреть меру главаря, но сил не было, в голове все плыло. Он, ухмыльнувшись,
— Держи, дружище. Говорят, это исцеляет.
Его подельники вокруг заржали, а я замотал головой. И противно, и унизительно. Твари!
— Я Драм, хозяин Шмелиного Леса, — прошептал зверь, — Запомни это имя, дичь!
Собрав всю волю, я разлепил разбитые губы.
— Запомню, — вырвалось у меня сипло.
Кажется, я сказал четко, но вокруг заржали еще больше, разбойники стали передразниваться, толкая друг друга локтями:
— Вапомню! А-ха-ха! Ты слышал? Вапомню!
— Жапомню, он шкажал! Шавка бежжубая!
— Ой, хватит, не могу!
Звери веселились. Видимо, после неудачной погони и ночной схватки они словили истерику.
Главарь улыбался, и я прохрипел, заставляя губы шевелиться:
— Копье тебе улыбку подправит.
Тот чуть склонился, прислушиваясь, и я добавил:
— Запомни…
Снова взрыв хохота вокруг. Но главарь оставался хладнокровным, не разделяя общего веселья. В его глазах я видел, что он думает совсем о другом. Ну, на то он и главарь.
— Обыскать, — сказал он и встал.
Меня схватили сзади, и наглые руки полезли во все закрома. Разбойники не отличались целомудрием — уж они-то знали, где можно спрятать самое ценное.
Чья-то ладонь схватила талисман Рычка и рванула — шнурок с легкостью треснул. Не знаю, откуда взялись силы, но я рванулся, уперевшись пятками, и достал затылком до чьего-то подбородка…
— А-а-а!
Мне в спину прилетело ногой — чуть позвоночник не сломали!
— Сволошь пованая!
Я хищно ощерился. Теперь тут еще одна шавка бежжубая…
Но мне добавили ногой по животу, с ненавистью схватили за волосы и приложили лицом об землю! Снова дернули, посадили.
— Крепче держите, болваны. Что ты там у него забрал?
— Волосня какая-то на веревке.
— А, мусор…
Нет! Мой талисман! Я застонал и завертел головой. Ничего не вижу! Они выкинули его?! Или забрали?!
— Что у него еще есть?
— Сейчас…
Нагрудника на мне уже не было, но все мои ценности были под рубахой. Единственные две мои ценности!
Руки полезли туда, и я заворочался, заюлил, как змея, перевернулся на живот.
— Не-е-е… — прохрипел я, но силы быстро кончились.
У меня слезы потекли, когда меня вернули в сидячее положение, а потом вытянули свитки, подаренные приором. И ничего нельзя сделать…
Белиар, твою демоническую мать! Где-ты?!
Тишина… Не слышу демона. Видимо, у меня совсем кончились силы…
— Бумаги какие-то.
— Дай сюда! — послышался шелест бумаг, — А, не понимаю. Ляшка, читай.