Мэри. Не герой моего романа
Шрифт:
Эмма была старшей, ей исполнилось двадцать восемь в январе, она уже четыре года как была замужем и редко навещала мистера и миссис Камминг. Но когда всё-таки приезжала в родной дом - разговорам не было конца.
Маргарет была самой младшей из трёх детей Каммингов. Ей шёл двадцатый год. Она была так же доверчива и наивна, как Мэри, но немного глуповата. Правда, внешне Мэри ей уступала. Но это всё было неважно, пока между ними не возникало соперничества. Эти две девушки очень близко сошлись между собой, поверяли все мысли и тайны друг
Мэри вышла из сада через боковую калитку, которую тоже оплетал плющ. Калитка была частью заброшенной кованой ограды, окружавшей имение Лоджей. Но от старости из всей ограды в нормальном состоянии остались лишь два-три пролёта, да калитка. Мэри даже иногда думала, что кроме неё и старого садовника, никто не знает, что у сада вообще есть ограда.
Маленькая тропинка, развернулась широко и привольно, стоило ей только выбежать из под ограды сада. Она словно почувствовала свободу. Так же, наверное, ощущала себя и Мэри, выбравшись, наконец, из матушкиных владений. Беспричинная радость заполнила всё её существо. Она весело и легко рассмеялась и заспешила по тропинке к дому Маргарет. Маленькие ножки в удобных туфельках быстро-быстро замелькали среди свежей зелени.
Когда она уже подходила к Стоунсу, её нагнал какой-то всадник, и молча поехал рядом. Мэри была неприятно удивлена такой молчаливой слежкой, поэтому она, выждав пару минут, резко остановилась и повернулась к всаднику. Он тоже остановился. И Мэри узнала мистера Треверса. Ну, конечно, кто бы ещё это мог быть? Только его дерзость могла оправдать такой поступок. Но в любом случае, дальше она не пойдёт, пока не выяснит, что ему надо. И Мэри осталась на месте, делая вид, что внимательно рассматривает пчелу, которая взобралась на цветок и упрямо искала сладкий нектар. Молчание затянулось. Наконец девушка спросила:
– Мистер Треверс, боюсь, вам не понравится то, что я скажу, но не могли бы вы перестать следовать за мной и разрешить мне спокойно дойти, наконец, до Стоунса? Я спешу.
Мистер Треверс отозвался не сразу. Казалось, он немного растерялся.
– Я, право, не думал, что вам может быть неудобно моё общество и надеялся, что мы спокойно побеседуем. Но, если вы так спешите - я уеду, не буду мешать.
Мэри задохнулась от такой наглости и не сразу нашлась, что ответить, но потом всё же произнесла:
– Если молчаливую слежку вы называете словом "побеседовать", то я вас разочарую - мне неприятна такая беседа.
Всем своим видом, она словно давала понять мистеру Треверсу: мне неприятно ваше присутствие и я не хочу с вами общаться. Мистер Треверс какое-то время ещё молча разглядывал девушку, потом, не сказав ни слова, спокойно развернул коня и не спеша поехал в обратную сторону. На его лице, казалось, было написано сожаление о том, что он однажды сменил свою дерзость на подобие любезности.
Мэри даже не взглянула в его сторону, пока он не скрылся за ближайшим поворотом дороги, хотя ей почему-то отчаянно этого хотелось. Но она гордо подняла голову и продолжила свой путь к Стоунсу. Теперь она отделалась от этого странного гордого человека. Мистер Треверс больше не вернётся и не будет досаждать ей своими любезностями. Но в глубине сердца застыло сожаление. Ей казалось, что если ей доведётся ближе узнать эту загадочную и интересную личность, то общение с ним принесёт в её жизнь новые краски.
– Мэри! Папа, Мэри пришла!
– закричала Маргарет, когда Мэри переступила порог Стоунса - небольшого (по сравнению с Блекберри Холлом) поместья.
Мэри приветливо поздоровалась с родственниками, и Маргарет тут же утащила её в сад.
– Мэри, ты знаешь что-нибудь о мистере Треверсе?
– Не больше, чем ты, дорогая. А что, он тебя чем-то привлёк?
– Он точь-в-точь как принц Арабиан из книги Джайлса - такой загадочный и интересный! За его загадочностью и дерзостью, наверное, скрывается возвышенная и благородная натура.
– А по-моему, он просто грубиян, - и Мэри рассказала кузине про разговор с Треверсом.
– Ах, Мэри, я бы на твоём месте сразу же в него влюбилась! Это так романтично!
– Уж в него я точно влюбляться не буду! И ничего в этом нет романтичного, - однако молодая особа, гордо заявлявшая такие вещи, вовсе не считала, что влюбляться - это неромантично. Ведь она сама прибегала иной раз к Маргарет с очередным романом и дочитывала шёпотом последнюю главу, где все влюблённые обязательно встречались, венчались и жили долго и счастливо. И плакала при этом совсем уж до неприличия искренне.
Поэтому Мег и сказала:
– Ты, на самом деле, так не считаешь.
Мэри промолчала, чем признала, что, возможно, кузина и права. Она бежала к Маргарет с желанием поделиться эмоциями от недавно прочитанной книги и спросить о приезде Эммы (которая известила об этом сестру в письме). Но, после встречи с мистером Треверсом все эти новости показались почему-то совсем неинтересными. Она немного погуляла с Мег, пытаясь казаться весёлой, но мысли путались, а молчать хотелось больше, чем говорить.
– Что с тобой, Мэри? Ты сегодня какая-то странная. Ты не заболела, случаем?
– Нет, всё нормально, Мегги.
Они ещё какое-то время побродили по саду, и Мэри, распрощавшись с кузиной, отправилась домой.
Май в этом году был тёплый и душный как никогда, и если бы Мэри посмотрела на небо, она заметила, как быстро оно темнеет. Потом появились первые предвестники грозы: похолодало, подул сильный и резкий ветер, птицы перестали петь. И, наконец, стало необычно темно. Мэри подняла глаза. Тёмные, клочковатые тучи вставали сплошной свинцовой стеной оставляя позади маленький кусочек голубого неба. Загрохотал гром, молния, как яркая стрела, прорезала небо, затем ещё одна и ещё.