Мерле и Королева Флюидия
Шрифт:
– Ты знаешь дорогу?
– спросила Юнипа.
– Я ей покажу, - быстро сказала Унка. Арчимбольдо кивнул в знак согласия.
Мерле и русалка переглянулись. Глаза Унки сверкали, но, возможно, они всего лишь казались сверкающими на фоне темных глазниц маски.
В последний раз Юнипа схватила Мерле за руку.
– Будь счастлива, - проговорила она глухо.
– Береги себя.
– Со мной Королева Флюидия.
– Слова вырвались сами собой, Мерле еще не успела ни о чем подумать. И тут же сообразила, что Королева вмешалась, чтобы успокоить Юнипу.
–
Мерле успела оглянуться на открытую дверь мастерской. Там стояли Юнипа с Арчимбольдо. На мгновение Мерле привиделось, будто она сама стоит там рядом с мастером-зеркальщиком, который положил руку ей на плечо. Но тут же ее собственный образ опять обратился в девочку с зеркальными глазами, не темноволосую, а белокурую, очень худенькую и хрупкую.
Унка привела Мерле на внутренний дворик, прямиком направилась к колодцу и велела ей спуститься вниз.
В глубине холодного каменного колодца Мерле ступила будто на что-то живое и теплое, и подумала:
– Начинается не так плохо. Правда, не так уж плохо.
ПО КАНАЛАМ
Русалки! Как много русалок!
В серо-зеленой мгле их чешуйчатые хвосты отливали серебром и поблескивали то тут, то там, как светлячки летней ночью. Две из них поддерживали Мерле под руки и несли по каналам Венеции.
Унка спустилась в колодец вместе с Мерле. Девочка не сразу поняла, что вовсе не вода издает какие-то странные звуки. Что-то быстро шныряло и крутилось у ее ног, поглаживало едва ощутимыми пальцами, чуть касаясь, почти не дотрагиваясь, наподобие собаки, которая обнюхивает незнакомца. У Мерле, тем не менее, было такое ощущение, будто эти прикосновения проникают в самое сердце и будто кто-то прекрасно понимает, что творится у нее в душе.
Унка произнесла несколько слов на непонятном языке морских дев. Звуки ее голоса гулко и таинственно отзывались в глубине колодца, уходили глубоко под воду, достигая слуха тех, кто ее понимал и знал, что надо делать.
Чья-то бледная рука высунулась из воды и протянула Мерле большой стеклянный шар с какими-то прожилками, оказавшийся своего рода шлемом. Унка помогла ей надеть его на голову и закрепила кожаными тесемками на шее. И у Мерле исчез всякий страх перед этим местом и перед этими существами.
– Я с тобой, - сказала Королева Флюидия.
Она возвращалась в свое королевство, лишенная свободы в теле Мерле, но нашедшая там защиту от губительных чар египетских магов.
Унка осталась в колодце, а Мерле отправилась в путь по каналам вместе со стаей русалок. Куда они ее влекут? Отчего ей так хорошо дышится в этом стеклянном шлеме? И почему от русалок исходит такое приятное тепло, что даже в ледяной воде совсем не холодно?
В голове Мерле громоздилась куча вопросов, накапливалась масса сомнений.
– На некоторые из них я могу дать ответ, - сказала Королева Флюидия.
Мерле не решалась вступать в разговор из боязни израсходовать воздух в стеклянном шлеме.
– Тебе
– Пора бы это запомнить.
Мерле напряглась, стараясь мысленно сформулировать четкие вопросы.
– Сколько времени я могу дышать в этом пузыре?
– Столько, сколько тебе понадобится.
– Унка тоже его надевает, когда по ночам спускается в колодец?
– Да. Но этот шлем не сделан специально для нее. Он пришел к нам из тех незапамятных времен, когда жители моря владели ныне утраченными знаниями, когда всюду была вода, а жизнь в океанах была представлена самыми разнообразными формами. От той поры кое-что сохранилось, то, что ушло под воду вместе с древнейшими городами и покоится в глубинных впадинах и расщелинах морского дна. Позже не раз снаряжались экспедиции на поиски утонувших городов и порой им удавалось находить сокровища, такие, например, как твой шлем.
– Эта штуковина - результат мастерства или волшебства?
– Волшебство есть мастерство, недоступное большинству людей, недоступное - пока еще или уже и навсегда?
– Казалось, Королеву позабавила эта, высказанная ею, мысль, но через пару секунд она серьезно продолжила: Однако по-своему ты права. С твоей точки зрения, в твоем понимании шлем скорее предмет волшебства, чем изделие мастера. То, что тебе представляется стеклом, на самом деле - отвердевшая вода.
– Арчимбольдо говорил, что для изготовления волшебных зеркал он берет воду из Лагуны. И что у него только тогда все может получиться, если ты там присутствуешь.
– Да, Он создает нечто подобное. Внешне его зеркала кажутся изготовленными из обычного стекла. В действительности их поверхность не что иное, как полированная затвердевшая вода. Тысячи лет тому назад, в эпоху подводных королевств ремесленники работали с водой так, как ныне люди работают с деревом и металлом. Разные времена, разные знания! Арчимбольдо один из тех немногих, кто теперь еще умеет пользоваться древним ремеслом, хотя его умение - это лишь очень малая часть того, что некогда могли делать морские обитатели. Арчимбольдо сказал правду: мое присутствие в воде Лагуны делало воду такой, какой она была. Без меня ее никто не сможет сделать твердой.
Мерле задумчиво кивнула. Объяснения Королевы Флюидии навели ее на одну интересную мысль. Поколебавшись, она все-таки спросила Королеву:
– А сама ты тоже вышла из моря? Из древнего народа морских обитателей?
Королева ответила не сразу. Впереди и вокруг Мерле поблескивали во тьме танцующие хвосты русалок.
– Я - очень стара, - сказала наконец Королева.
– Неизмеримо древнее всякой жизни в водах океанов.
В раздумчиво сказанных словах королевы Флюидии Мерле расслышала нечто такое, что ее заставило в них усомниться. Эти слова, понятное дело, не ложь, но, наверно, и не вся правда. Мерле знала, что Королева читает ее мысли и в курсе всех ее сомнений, но почему-то не желает отвечать. Вместо всяких пояснений она заговорила о другом.