Мерле и повелитель подземного мира
Шрифт:
— И Арчимбольдо ему подчиняется? — допытывался Дарио.
Подул холодный ветерок, Серафин поежился.
— Наверно. Старик не только зеркала для него делал. Он Мерле и Юнипу гоже по его приказу из приюта взял.
— Но они сами… — начал Дарио и осекся. Он терпеть не мог обеих девчонок, однако не отважился их в чем-то обвинить. — Ну и что дальше? — сказал он.
— Дальше нечего рассказывать. Ты сам знаешь, что Юнипа была слепой, а старик Арчимбольдо вставил ей зеркальные глаза по желанию Лорда Света.
— Эти проклятые глаза, — пробормотал
— Чего не знаю, того не знаю, — Серафин уловил недоверие во взгляде Дарио, — Нет, честно, я не знаю. Думаю, сам Арчимбольдо не очень-то знает. Он сделал то, что ему велели. Хотел спасти свою мастерскую и вас, своих учеников. Он боялся, что придется всех вас отправить обратно в приют, если отказаться от заказов Лорда Света. Он пошел на это ради вас, — Серафин поколебался и добавил: — Конечно, ему хотелось и Юнипе помочь. Он радовался, когда она смогла наконец всех увидеть.
— Ну и зачем мы сюда пришли?
— Таламар, посланец Лорда Света, потребовал, чтобы Арчимбольдо выдал ему Юнипу. И назначил срок. Потому нам надо Юнипу, Унку и мастера срочно переправить в надежное место, чтобы…
— Чтобы этот Таламар не успел похитить девчонку, — заключил за него Дарио. — И не смог бы наказать Арчимбольдо за непослушание.
— А ты не раздумал идти со мной? — Серафин еще не забыл, что не так давно Дарио набросился на него с ножом в мастерской, а в драке прятался за Юнипой, как за живым щитом. Но сейчас Дарио вроде бы уже не тот, что был: стал лучше относиться к людям, да и к самому себе тоже.
— Не болтай попусту. Пошли. — Дарио вытащил из пожен саблю — оружие в его руках опасное, но сейчас бесполезное — и добавил: — Какая разница, с кем придется сразиться. Если там Фараон с Лордом Светом за свое здоровье пьют, мы им обоим зададим перца.
Серафин только усмехнулся и пошел вперед. До мастерской уже оставалось несколько шагов. Вывеска над дверью — «Волшебные зеркала Арчимбольдо» — потеряла свою былую загадочность и значимость. Этой ночью казалось, что все боги и волшебники бросили Венецию на произвол судьбы.
Пустая лодка мастера-зеркальщика, стоявшая в канале на привязи, тихо стукнулась о каменный парапет. Серафин и Дарио невольно замерли. Что-то погнало легкую волну по воде. Нет, скорее всего — ветерок.
На небе не было ни единого летучего льва.
Дверь в дом оказалась незапертой. Дарио удивленно взглянул на Серафина, тот пожал плечами. Когда они осторожно вошли внутрь, то увидели, что все дверные запоры были не только сломаны, но разбиты вдребезги, как и сама дубовая дверь. Ярость и сила взломщика были так велики, что на стене остались вмятины и осыпалась штукатурка.
Дарио напряженно всматривался в темноту.
Серафин прошептал только одно слово: «Таламар».
Он сам не знал, откуда взялась такая уверенность. С одинаковым успехом можно было приписать вторжение
— Таламар, — повторил он громче и злее.
И бросился вперед, не обратив внимания ни на окрик Дарио, ни на тьму, целиком заполнявшую прихожую, подобно дегтю в котле ведьмы. Он взлетел вверх по лестнице, вбежал на первый этаж, еще два шага — и он в ужасе застыл на месте. Вместе с ним справа и слева по стенам неслись какие-то смутные фигуры, неясные призраки. Но тут же он понял, что это его собственное отражение двигалось и плясало в бесчисленных зеркалах, развешенных по стенам.
Дарио бежал за ним по пятам, когда оба услышали оглушительный вопль. Дарио припустился со всех ног и почти обогнал Серафина.
Кто это кричал? Мужчина, женщина или девочка? Нет, это был скорее не крик о помощи, а пронзительный, ликующий, победный визг, в котором можно было разобрать и слова.
Эти слова эхом разлетались по коридорам и этажам пустого дома: «Желание выполнено, волшебство возымело действие, договор соблюден!»
Мальчики завернули за угол и выбежали в коридор, который вел прямо к двустворчатой двери. За дверью была рабочая комната Арчимбольдо, более напоминавшая лабораторию алхимика, чем мастерскую ремесленника. Здесь он создавал свои волшебные зеркала из серебряного стекла с помощью магии и дыхания Королевы Флюирии.
Однако зловонные испарения, летевшие из комнаты, ничего общего не имели ни с алхимическими субстанциями, ни с волшебным дыханием. Это был запах проклятых адских мест и черных дел Таламара. Дьявольский запах, знакомый Серафину, который уже успел его нанюхаться и запомнить на всю жизнь. Инстинкт предостерегал его от страшной опасности, а разум повелевал удирать отсюда со всех ног.
Тем не менее он, преодолевая страх, бежал вперед с саблей наголо и с яростным криком. Через распахнутую настежь дверь он влетел в густое облако душных вонючих испарений, споткнулся и остановился, едва не задохнувшись. И — увидел.
В ближнем углу лежала Унка — то ли мертвая, то ли без сознания. В легком тумане, окутавшем комнату, трудно было понять, жива она или нет. Лицо было без маски, но обращено к стене. Серафин не знал, видел ли Дарио когда-нибудь русалку без маски, а если нет, то хорошо, что ее голова была повернута к стене. Русалочья пасть могла его здорово испугать.
В тумане что-то задвигалось. Нечто похожее на огромного паука с четырьмя конечностями. Его руки и ноги были неестественно вывернуты, как у марионетки, повисшей на ослабленных нитях брюхом вверх; подбородок на лысой голове тоже торчал вверх, хотя глаза косили вниз. Странное существо походило на человека, делающего «мостик», но в то же время в нем не было ничего человеческого.