Мерле и повелитель подземного мира
Шрифт:
Ответ нашелся сам собою и поверг его в полную растерянность: «Сфинксы внушили эту мысль Фараону. Аменофис не врет. Их видение — не выдумка. Сфинксы страшатся Лорда Света».
Сет с трудом овладел собой и спросил:
— А что именно видели сфинксы?
— Ничего, — сказал один из сфинксов, впервые заговорив без спроса. Аменофис его не перебил и не обругал.
— Ничего?
– Наши видения — это не картины, — сказал сфинкс со всей серьезностью. — Нам открывается истина. Мы испытываем предчувствия. Но наши видения смутны,
Сет снова рассмеялся, но гораздо тише.
– Значит, у кого-то из вас появилось дурное предчувствие и потому вы желаете убить Лорда Света? Развязать войну с Адом? — Он в волнении сделал несколько шагов взад и вперед. И снова замер на месте. — Все это — полнейшее безумие!
Сфинкс не обратил внимания на его слова и продолжал:
– Некто явится из Ада и уничтожит Фараона. Таково предсказание. И ты должен воспрепятствовать его исполнению.
Фараон махнул рукой. В одной из стен отрылась дверца, там что-то зашуршало, и оттуда кто-то выскользнул. Через минуту отрывисто протрубила труба.
Сет поспешил к окну и увидел, что воины-мумии, высоко подняв ятаганы, надвигаются на плотную толпу жрецов.
— Остановитесь! — Голос Сета прозвучал глухо и подавленно.
Снова — взмах руки и еще один трубный сигнал. Воины-мумии замерли на месте.
Какие-то мгновения царила мертвая тишина. Даже снизу, с площади, не доносилось ни звука.
— Я сделаю то, что ты требуешь, — сказал Сет.
– Мы это знаем, — Фараон снисходительно улыбнулся. — Мы в этом не сомневались. Ведь жрецы тебе как родные дети.
— Верховный жрец несет за них ответственность. И Фараон тоже.
Аменофис скривился.
— Хватит пустой болтовни! Ты выступаешь в поход сегодня же.
— Почему — я?
— Потому что ты нам предан. Только по этой причине. — Аменофис, казалось, был искренне удивлен вопросом. — Потому что мы можем на тебя положится. В нынешнее время никому нельзя доверять. Но тебе, Сет, можно. Мы это знаем. И ты быстро справишься с поручением.
Ярость Сета грозила выплеснуться наружу, но он сдержал себя и спокойно сказал:
— Как мне добраться отсюда до Оси Земли?
— Один наш друг доставит тебя во владения Лорда Света, — сказал Фараон. — К самому его трону.
Дверь распахнулась, и в зал вошел такой огромный сфинкс, каких Сет еще не встречал. Его длинные, отливавшие медью волосы были связаны на затылке в пучок и ниспадали на спину «конским хвостом». Его большие мускулистые руки не уступали по силе его мощным нотам-лапам, и Сет поклялся бы, что в жизни не видывал такого могучего торса ни у одного человека. Лицо сфинкса тоже выглядело необычно: на подбородке торчала светло-рыжая бородка, как на морде у льва. Это казалось тем более удивительным, что все остальные сфинксы были безбородыми. Его зрачки мерцали, как у дикой кошки.
Сфинкс улыбнулся Сету, обнажив острые клыки. Он будто ненароком напружинился
«Такого не бывает, — пронеслось в голове Сета, — У сфинксов нет крыльев. И глаза и зубы у них как у людей».
Но перед ним было совсем другое существо, от которого веяло силой и жестокостью, как близкой угрозой от темной тучи.
— Это Искандер, — сказал Аменофис и — невероятно! — склонил перед ним голову и, обратившись к Сету, тихо прибавил: — Он будет тебя сопровождать.
8
Фермитракс мощным прыжком оторвался от края гигантского каменного уха.
Мерле потеряла всякую ориентацию. То слева, то справа, то внизу, то вверху мелькали скалы в красноватом свете. Какая-то дикая круговерть. Мертвая голова, в которой они только что сидели, пронеслась мимо них, и лев попал и ее вихревой след. Его тряхнуло, бросило набок, едва не перевернуло вниз головой. На миг он замер почти в вертикальном положении.
Но только на миг.
Фермитракс рыкнул, напряг свое сильное тело и сумел выровнять полет прежде, чем Мерле оторвалась от его гривы и скатилась с его спины в бездну.
У нее так колотилось сердце, что она ничего не соображала и не чувствовала. В голове темнело до боли, и не было времени о чем-то подумать.
И вот уже к ним несется вторая мертвая голова и происходит нечто совершенно невообразимое. Обсидиановый лев снова рыкнул, рванулся вперед, за что-то уцепился и с размаху куда-то грохнулся. У Мерле стукнули и хрустнули, казалось, все косточки и все суставы. Будто кто-то швырнул ее боком о стену.
Когда она пришла в себя, то увидела, что они с Фермитраксом лежат в огромной ушной раковине на чем-то мягком. Она пощупала — вроде бы черный пух. Там, в своем мире, она приняла бы это за птичий пух, но здесь, в преисподней, один Лорд Свет знает, чьи это останки.
Не хватало только, чтобы их соседом оказался какой-нибудь хищник, выбравший это место для своей зимней спячки.
Перышек под ними было неимоверное количество, и пахли они дегтем, как тот ветер, что гуляет над адской пустыней.
— Тут нет никого, — ответила Королева се мыслям, — В ухе никого нет.
— Мы там, куда мы… куда хотели попасть?
— Не мы, а ты хотела.
«Какая разница?» — подумала Мерле и сказала:
— Это та самая вторая голова?
— Да, — ответил Фермитракс вместо Коро левы. — Именно так. Мы не промахнулись.
Мерле попыталась встать на ноги. В голове все еще гудело, будто под Рождество ее засунули в церковный колокол. Она качнулась, и Фермитракс хотел было подпереть ее своим львиным хвостом. Но Мерле тряхнула головой, собралась с силами и удержалась на ногах без посторонней помощи. Нечего распускаться, впереди предстоит нелегкое дело. И она доведет его до конца.