Мертвая голова

Романов Станислав

— У меня тоже есть пистолет, — сказал Сергеев, нехорошо улыбаясь, — и мне очень хочется пустить его в ход.

Портье проворно нырнул под стойку. Администратор гостиницы попятился, отступая подальше от федералов и бормоча:

— Я не виноват… Я распорядился…

Иванов немножко потеснил Сергеева и спросил:

— Как он выглядел?

— К-кто? — администратор стал заметно заикаться. — К-катер?

— Н-не в-вас с-спрашивают, — грубо передразнил его Иванов. Перегнувшись через стойку, он выудил оттуда спрятавшегося портье и как следует встряхнул. — Как выглядел этот твой «мент»? Высокий, худой,

в черных очках?

— Не было у него очков, — зачастил портье, постукивая зубами. — А ростом он был пониже вас, коренастый такой, волосы ежиком…

— Понятно, — сказал Иванов. Отпустил портье и повернулся к Сергееву. — Се ля ви, как сказал бы один тип.

— Пошли ловить гондолу, — сказал Сергеев. Уходя, он пригрозил администратору и портье. — Я еще вернусь, и тогда… — Он намеренно не договорил, что будет тогда, оставив обоих провинившихся теряться в ужасных догадках.

Как нарочно, у причала не было ни одной гондолы. Сильвия на своем плоту ничем не могла помочь Иванову и Сергееву. Она все же предложила федералам поразвлечься, не надеясь, впрочем, на положительный ответ. Положительного ответа и не последовало, Сергеев лишь нервно отмахнулся, словно отгонял назойливую муху. Сильвия обиженно фыркнула и больше не предлагала федералам скрасить их вынужденное ожидание.

— Какой-то ты чересчур напряженный сегодня, — заметил Иванов.

— У меня нехорошее предчувствие, — сказал Сергеев, глядя вдоль улицы. Улица была странно пуста. Солнце припекало.

— А-а, — сказал Иванов.

Но вот, на удачу федералам, из переулка за углом гостиницы показалась свободная гондола. Иванов и Сергеев оживились.

— Э-эй! Сюда! — закричали они на два голоса, подпрыгивая и махая гондольеру руками.

Гондольер подвел лодку к причалу. Иванов и Сергеев в один момент запрыгнули на борт, сели на скамью под полосатым тентом.

— В городское управление правопорядка! — распорядился Сергеев.

Иванов нетерпеливо ерзал на жестком деревянном сиденье и взволнованно барабанил себя пальцами по коленям. Гондольер вывел лодку на фарватер и неторопливо погреб по пустынной улице.

— Нельзя ли побыстрее? — раздраженно спросил Сергеев.

— Тише едешь — дальше будешь, — философски ответил гондольер и затянул баркаролу под названием «Ай шот зэ шериф».

У Сергеева усилились его нехорошие предчувствия.

И не зря.

Когда гондольер выгреб на нужную улицу, и здание городского управления правопорядка оказалось в поле зрения федеральных агентов, Иванов привстал со скамьи и громко чертыхнулся, а Сергеев сказал коротко:

— Опоздали.

…Клещ и Жан-Поль опередили Иванова и Сергеева на те самые полчаса, что были потрачены федералами на выяснение того, куда подевался катер, на ожидание гондолы и на дорогу до городского управления правопорядка. Телефон гостиницы «Балтика» прослушивался бандитами (и не только ими) с помощью хитрого электронного устройства, замаскированного под обычный радиоприемник. Стоило Клещу услышать в телефонном разговоре слова о «похожем на кастрюлю предмете», и он сразу же скомандовал Жан-Полю выезжать. Весьма кстати пришелся угнанный утром катер. Для налета на милицию бандиты вооружились серьезно, куда серьезнее, нежели во время пробного визита в гостиничный номер федералов. Впрочем, тогда у бандитов и цели были несколько другие.

Жан-Поль выжал из катера лейтенанта Колотилова максимальную скорость, он гнал по улицам как заправский нахтфишер. Уже через пять минут бандиты подкатили к причалу городского управления правопорядка.

Милиционер с удочкой изумленно вытаращился на катер, наскочивший на причал. Катер был милиционеру знаком, он принадлежал, помнится, лейтенанту Колотилову. Двое людей в катере были милиционеру не знакомы, они были вооружены автоматами. Милиционер с удочкой изумился так сильно, что не тронулся с места и не поднял тревогу.

Клещ первым выпрыгнул из катера на дощатый настил причала и коротким резким ударом в горло сбросил милиционера с удочкой в воду.

Жан-Поль не стал возиться со швартовочными концами, передернул затвор автомата и кивнул Клещу.

Бандиты вошли в здание.

Дежурный сержант, сидевший за деревянным барьерчиком и разговаривавший с кем-то по телефону, замолчал на полуслове. Клещ выстрелил от живота, не целясь, веером пустив десяток пуль. Одна пуля вдребезги разнесла телефонную трубку, две — голову сержанта, остальные продырявили висевший на стене стенд с фотографиями объявленных в розыск преступников.

В Северной Венеции никогда не было вооруженных налетов на городское управление правопорядка, даже нахтфишеры не осмелились бы на такое, и потому милиционеры оказались не готовы к обороне. Всполошенные стрельбой, они выбегали из комнат, на ходу расстегивая неудобную кобуру с табельным оружием, — и попадали под пули бандитов.

Клещ и Жан-Поль методично расстреливали всякую движущуюся мишень. Они прошли первый этаж, застрелив еще троих милиционеров, — остальные отступили на второй этаж, а кое-кто затаился по кабинетам, боясь пошевелиться в ужасе перед убийцами. На лестнице между первым и вторым этажами милиционеры попытались организовать контратаку, но вооружены они были плохо, а стреляли еще хуже — никто из них не смог даже ранить бандитов. Клещ уложил еще троих милиционеров, и двоих — Жан-Поль. Оставшиеся в живых отступили на третий этаж и попрятались кто где.

Лейтенант Колотилов, в отличие от большинства своих коллег, прошел действительную военную службу в погранвойсках на южной границе. Он не побежал в коридор на звук автоматных выстрелов, а запер дверь и придвинул к ней письменный стол. Стол упирался во вмонтированный в стену несгораемый шкаф, и дверь, распахивавшуюся вовнутрь, теперь было невозможно открыть. Колотилов достал свой любимый пистолет и вжался в угол кабинета, который не простреливался через дверь. Руки дрожали, и болел живот, — Колотилов чуть не надорвался, ворочая тяжеленный стол.

Не встретив серьезного сопротивления, Клещ и Жан-Поль поднялись на третий этаж. Здесь их штурм унд дранг остановился.

Клещ яростно подергал дверную ручку кабинета, на двери которого висела табличка «старший оперуполномоченный лейтенант Колотилов П. М.»

— Закрылся, гад!

Он отступил от двери на шаг и, вскинув автомат, всадил в замок полмагазина. Замок вылетел, в двери образовалась дыра размером в пару бандитских кулаков. Клещ с силой пнул дверь ногой и скривился от боли.

— Т-твою мать! — сказал он с недоумением и даже некоторой долей обиды. — Не открывается.