«Мертвая голова»
Шрифт:
Шульце приблизился к нему.
— Вставай, парень! — рявкнул он.
Молодой боец с трудом поднял голову.
— Не могу, унтершарфюрер.
— Парень, если ты не встанешь и не пойдешь, то русские клещами утащат тебя в свой ад.
Но его угроза не возымела никакого действия. Голова парня упала обратно в снег. Этот ССманн уже ни на что не был способен, он был совершенно раздавлен.
Шульце зло пнул его в бок.
— Вставай, мерзавец! — проревел он. — Шевели ногами!
Но боец лишь простонал в ответ. Тогда Шульце нагнулся и, кряхтя, взвалил бойца себе на плечи. Свободной рукой он швырнул винтовку парня в снег.
— И это — чертов героический батальон
Когда несколько часов спустя они плелись сквозь густой еловый лес, за их спинами неожиданно послышался какой-то звук. Стервятник взмахнул рукой, и все тут же опустились в снег.
— Русские! — шепотом передали бойцы «Вотана» по цепочке. Неожиданно всю усталость как ветром сдуло. Даже те, кто за минуту до этого шел, едва переставляя ноги из-за того, что страшно мучился дизентерией, насторожились. За последние дни они столкнулись с таким количеством замученных немецких пехотинцев, которые отстали от своих и попали в руки Иванов, что никому не хотелось стать следующей жертвой. Все были готовы отчаянно сражаться до конца, лишь бы только не достаться врагу живыми.
Стервятник еще раз взмахнул рукой, подавая сигнал Шварцу и фон Доденбургу. Шварц тут же пополз в сторону, а Куно залег рядом с Шульце, который замыкал их маленькую колонну. Они глубоко зарылись в снег, вдобавок растянув над головой кусок белого маскировочного халата, который сорвали с тела одного убитого русского бойца-лыжника. В следующую секунду в лесу показались похожие на белые привидения русские солдаты. Все они были в белых маскхалатах; медленно и осторожно враги продвигались вперед на своих лыжах, непрерывно оглядываясь по сторонам. Пальцы эсэсовцев легли на спусковые крючки автоматов.
— Я беру на себя первого ивана, с красной звездой на шапке, — прошептал унтершарфюрер Шульце. — Хорошо?
— Хорошо, — ответил фон Доденбург и взял на прицел следующего русского. Фон Доденбург знал, что Шульце стреляет лучше, чем он, и было логично предоставить ему право застрелить идущего впереди офицера, который, скорее всего, являлся или командиром, или комиссаром этого отряда.
Русские подходили все ближе. Эсэсовцы явственно видели их лица под капюшонами маскхалатов.
— Огонь! — закричал Стервятник.
Эсэсовцы открыли бешеную стрельбу из автоматов. Русские падали десятками. Сами они не видели замаскировавшихся в снегу эсэсовцев — и погибали практически без сопротивления. Шульце первым же выстрелом поразил командира русских, который шел во главе их колонны. Сзади неприятеля поливал огнем из своего автомата унтерштурмфюрер Шварц. Русские делали отчаянные попытки вырваться из западни, но эсэсовцы не ведали жалости. Это была настоящая кровавая баня. Лишь нескольким русским удалось вырваться из огненного кольца. Бросая оружие, они рванули прочь, мечтая лишь об одном — спасти себе жизнь.
Когда бой закончился, эсэсовцы обыскали убитых врагов, выуживая из их карманов куски хлеба и остатки еды.
Прислонившись спиной к высокой ели, Стервятник покачал головой:
— Животные, самые настоящие животные!
Фон Доденбург с тревогой покосился на Гейера. Он впервые увидел его по-настоящему подавленным. Сейчас Стервятник даже забыл вставить в глаз свой монокль. А его голос полностью утратил всегда присущую ему циничную интонацию, с которой он обычно подавал свои реплики.
— Что будем делать теперь, господин штурмбаннфюрер? — тихо спросил его фон Доденбург.
— А теперь, мой дорогой фон Доденбург, — медленно проговорил Стервятник, — мы пойдем дальше. Но если к вечеру мы не найдем себе еду и кров, то батальон СС «Вотан» прекратит свое существование.
Он распрямился и двинулся вперед походкой очень старого человека.
Они наткнулись на резиденцию гауляйтера [23] совершенно случайно. Позади них русские стали все чаще и чаще запускать в небо осветительные ракеты и вести огонь из пулеметов. Стало ясно, что они уже буквально наступают эсэсовцам на пятки. Но в этот момент лес вдруг расступился, и они увидели несколько деревянных зданий. Рядом с ними стояли мотосани с работающими моторами. Над центральным зданием как ни в чем не бывало развевался флаг со свастикой.
23
Гауляйтер — высший партийный функционер НСДАП, возглавлявший областную партийную организацию. — Прим.ред.
Фон Доденбург почувствовал, как сердце в груди у него подпрыгнуло от радости.
— Мы спасены, господин штурмбаннфюрер! — закричал он. — Это наши!
— Подожди, подожди минуту, — остановил его Стервятник. — Надо все-таки сначала проверить…
Но, прежде чем фон Доденбург успел ответить, дверь центрального здания распахнулась, и оттуда на снег выбежали две совершенно нагие женщины.
— О, черт! — выдохнул ошеломленный Шульце. — Они же абсолютно голые — и на таком морозе!
Вслед за женщинами на порог вышел дородный мужчина в светло-коричневой форме. На груди у него блестел Железный крест времен Первой мировой войны и Золотой значок члена нацистской партии.
— Золотой фазан, золотой фазан [24] !! — грянул дружный хохот эсэсовцев.
Теперь уже ничто не могло сдержать бойцов «Вотана». Смеясь и крича, как сумасшедшие, они устремились к зданию, над которым развевался флаг со свастикой. Они наконец-то добрались до своих!
Толкнув дверь, солдаты влетели в центральное здание. В огромном прокуренном помещении вольнонаемные сотрудники немецкой армии из числа русских торопливо заколачивали какие-то ящики. В креслах развалились несколько пьяных девушек. Они пили водку прямо из бутылок и закусывали семечками.
24
Насмешливое прозвище высших партийных работников Третьего рейха. — Прим. ред.
— Кто здесь главный? — рявкнул фон Доденбург.
Русские девушки разом перестали смеяться. Они удивленно уставились на грязных завшивленных эсэсовцев, точно те были пришельцами из другого мира.
— Прикройте эту чертову дверь, — раздался громкий голос из внутренних помещений. Он явно принадлежал мужчине, который умеет вкусно и хорошо поесть и знает толк в выпивке. — Снаружи так холодно, что можно запросто отморозить себе яйца.
Фон Доденбург прошел мимо вольнонаемных, которые сразу побледнели, завидев страшные руны СС у него в петлице. Следовавший за ним унтершарфюрер Шульце выхватил бутылку водки из рук у одной из девиц и сделал здоровенный глоток, крикнув: «На здоровье!». Преодолев первоначальное замешательство, девушки уже облепили эсэсовцев, суя им в руки водку и семечки. Прислонившись спиной к стене, Стервятник с выражением полного бессилия на лице наблюдал, как одна из молодок вышла на середину помещения и стала тренькать на балалайке. Другая тут же пустилась в пляс.