Мёртвая столица
Шрифт:
— Наверное, он не настолько умён, чтобы по порядку обследовать все улицы, — предположил Линсон.
— Куда интереснее, что это создание не подвержено действию Порчи, — прогудел пёс, вместе со всеми наблюдая за налёгшей на свежие обломки тушей. — Как и луркеры.
— Само собой. Их же, в конце концов, Порча и породила, — ответил проводник.
— И что с того? — упёрся голем. — Тела у них вполне материальные, и к тому же живые. Порча должна действовать на них так же, как на всё остальное.
— Но, как видишь, не действует.
— А это значит… — прогудел пёс столь таинственным тоном, словно
— И что же это за способ?
— Пока мы можем лишь строить догадки. Наличие особых веществ в организме. Правильная скорость передвижения. Действие наложенного заклинания. Способность временно нейтрализовать сгустки Порчи при соприкосновении. Обладание защитным амулетом или артефактом… Господин Марей, а вы, случаем, никогда не пробовали зайти в Порчу с Окуляром на лице?
— Катись ка ты знаешь куда, юморист блохастый? Вот купишь его, тогда сам и полезешь куда вздумается.
— Определённо стоит проверить. А также — обязательно! — забрать для вскрытия тело хотя бы одного луркера.
— Опять тебя понесло… — пробормотал проводник. — Так, всё, он уползает. Двигаемся дальше. На перекрёстке справа Порча, обходим по другому краю.
Конец проспекта упирался в не слишком протяжённую, но массивную каменную стену, вынужденный разделиться на две дороги, огибающие препятствие с разных сторон. Таким образом центральная площадь до последнего момента оставалась скрытой от глаз, и являла себя лишь в тот момент, когда прибывший полюбоваться столичными красотами турист, сгорая от нетерпения, наконец обойдёт последнее препятствие на пути.
— Хорошая стена, до сих пор стоит, — заметил Алмейтор, проходя мимо.
— Но руками я бы её не трогал. Так, на всякий случай, — сказал Линсон.
Поворот направо, проход меж стеной и обломками менее устойчивой каменной ограды справа, затем налево, и перед гостями из Кеварина и Сат-Харима открылась огромная площадь, когда-то способная вместить в себя небольшое войско, а ныне ставшая пристанищем для целого кладбища костей.
— Позвольте вам представить Туртский Капитолий, величайшую архитектурную гордость славного Бартелиона! — продекламировал Линсон, простирая открытую ладонь в середину площади, где, затмевая прочие строения не столько высотой, сколько массивностью и непоколебимостью, протянулось длинное здание, обрамлённое рядами белоснежных колонн. Из центра его поднимались второй и третий этажи, верхушку которых венчал гигантский купол.
Примерно так оно, должно быть, выглядело во времена своего былого величия. За прошедшие годы Порча покрасила здание в серый цвет, выщербила стены, перегрызла несколько колонн и расколола, словно яичную скорлупу, ореол купола, где ныне зияла приличных размеров прореха.
— Красиво, — согласилась Сайтеми. — И жутко. Но у меня больше не осталось семян, да и сажать их здесь было бы негде. Алмейтор, а у вас что?
— Всё чисто, — ответил стальной пёс. — Даже странно: центральная площадь, самое людное место в городе, и ни одного голема в день катастрофы. Но так или иначе, душ здесь нет. Хотя, если исходить из числа пропавших назад големов, мне не хватает ещё троих. Возможно,
— Разве Искатель Душ не указал вам точное местонахождение всех пропавших?
— К сожалению, он не обладает столь высокой точностью. Искатель улавливает примерное место, откуда исходят сигналы, но ему не распознать точное число находящихся там големов, и уж тем более не определить их личности. Известно было лишь одно — в Турте есть души, а их количество мне сообщили, исходя из записей о пропавших големах и их ориентировочном местонахождении.
— Значит, здесь больше никого нет? Вы уверены?
— Мой портативный детектор молчит, ни малейших колебаний со стороны площади. Да, я уверен. Там пусто.
— Барахлит твой детектор, голем, — сказал Линсон, когда спутники уже повернулись было к выходу. — Вон там, справа, возле обломков телеги. Присмотрись-ка повнимательнее.
Алмейтор присмотрелся. У деревянной телеги, перевозившей латные доспехи на продажу, отломилось колесо и отвалилась левая стенка, отчего всё содержимое вывалилось на землю. Шлемы, кирасы, поножи, перчатки и набедренники смешались в единую кучу и тоже развалились от времени. Первая жатва застала воз ровно на середине этой стороны площади, и разглядеть форму брони с такого расстояния не представлялось возможным. Но среди груды серых лат, вполне типичных для людского племени, механические глаза без труда различили несколько тёмных пятен.
— Голем? Не исключено… — задумчиво прогудел пёс. — Нужно разглядеть поближе.
— Нужно, да не можно, — сказал проводник. — Тут, в центре, всё сплошь залито Порчей.
— Тогда… Я видел ремесленную лавку по пути сюда, с ещё сохранившейся вывеской. Возможно, там отыщется подзорная труба. Давайте вернёмся.
— Давай планы буду строить я, ладно? Не надо никуда возвращаться, у меня всё с собой.
Линсон открепил защёлки Окуляра, снял его с лица и приложил к собачьей морде, присев возле механоида.
— Неужто ты думаешь, что волшебная стекляшка, способная видеть Порчу, не способна на такую мелочь, как увеличение картинки? Подкрутим вот здесь… Ну как, видно?
Голем ответил не сразу, завороженный представшим перед ним зрелищем. Но, решив пока не отвлекаться от своей главной миссии, попросил:
— Чуть правее, пожалуйста, — и повернул голову. Линсон сместил Окуляр, чтобы линза снова оказалась у Алмейтора на глазу. — Вот так, теперь вижу. Да, это определённо каркас голема… Голову чем-то наклонило вперёд и со временем сорвало макушку. Наверное, тем набедренником, что лежит у него на коленях. Теперь и душу видно… Да, это душа! Но постойте… Детектор ничего не показывает.
— Говорю же, сломался. — Линсон встал и выпрямился.
— Нет, устройство в полном порядке, — упёрся голем. — Прочность корпуса пострадала от Порчи, но основные функции продолжают работать.
— С чего ты так уверен?
— Вот с чего. — Пёс кивнул мордой на сумку Сайтеми, где покоились шестнадцатьсобранных черепков. — Детектор исправно улавливает их все.
— Потому что ты стоишь в шаге от них.
— Интересная теория… И ничто не помешает нам её проверить.
— Хорошо, я встану вон там, — вызвалась Сайтеми, но была тут же остановлена проводником: