Мертвец Его Величества
Шрифт:
Долина сама по себе не была какой-то бедной, ресурсы здесь имелись. Но! Чтобы их разрабатывать, нужно убедить народ здесь селиться, а это уже проблема. Потому что помимо Перевала нужно перекрыть ещё и горные тропы, через них ходят небольшие отряды. В общем, приходить сюда надолго и заниматься неспокойной землёй никому не хочется, королевство ещё осваивало земли после недавних, относительно, завоеваний. А забить на приказ короля Хаарт не мог, потому что невеста его — младшая королевская дочка.
— Что? Нет никаких вариантов?
Хаарт посмотрел на меня. Сказал бы, что он заглянул мне в глаза, но глаз у меня не было.
— Есть. Сижу, решаю, стоит ли оно того.
Я начал плавать из стороны в сторону, выражая нетерпение и волнение. Я же призрак, не могу я чесаться, даже если очень хочется.
— А подробности? Повелитель, я не могу ничего сказать, если вы не говорите, что задумали.
Орк хмыкнул:
— Хаарт, нет в его мире магии. Откуда ему понимать такие нюансы?
Понимание, что орк уже сообразил, о чём речь, а я ещё туплю, вызвало у меня обиду.
— Ты подходишь для создания Лича, — огорошил меня некромант.
Я даже замер на одном месте.
— Ему это ничего не говорит, — вставил слово Шоршаг.
— Неправда! — вновь возмутился я. — Лич, это маг-некромант, ставший нежитью, по одним версиям — после смерти, по другим — вместо смерти. Могущественный колдун, желающий стать Личем, проводит так называемый «ритуал вечной ночи», во время которого некромант приносит человеческую жертву, или несколько, и заключает свою душу в специальный предмет, филактерию, после чего умирает и спустя некоторое время возрождается уже полноценным Личем. Так считалось в нашем мире.
Хаарт впервые улыбнулся, но никакой радости в улыбке не было.
— На удивление близко, учитывая, что магии у вас нет. Лич — это волшебная нежить. Могуществом он всегда будет уступать живым магам, пока не обретёт высшую форму, возвращаясь истинной мёртвой жизни, это аксиома. Филактерия совсем необязательна, но её использовать вполне возможно, — объяснил он.
Но главное из его ответа я вычленил.
— Но управлять прочими мертвецами Лич может?
— И даже способен поднимать, — подтвердил орк. — Любое разумное создание будет всеми силами отпираться от участи быть превращённым в Лича.
— Но для тебя, — подхватил Хаарт, — призрака, не всё ли равно?
Я бы покивал, да нечем.
— Да, в общем-то, действительно всё равно. А Лич, он как вообще выглядит? Скелет, только магический?
— Изначально — да, — кивнул повелитель. — Обычный скелет, способный к заклинаниям, что был оставлен ему проводившим ритуал. Но с ростом могущества Лич развивается, постепенно возвращая себе подобие живого тела.
Я удивился.
— Но...
— Запомни! — оборвал меня Хаарт. — Живая плоть или её имитация необходимы для любой сколько-нибудь могущественной магии. Это законы мироздания. Лич, с наращиванием силы, возвращается себе то тело, что имел при жизни. Пусть оно и будет мёртвым.
Я поднял тени, изображая поднятые руки.
— Сдаюсь, я понял. Вы, повелитель, настоящий маг, вам лучше знать. Не смею спорить.
Шоршаг хмыкнул, но промолчал.
— Ты не потерял рассудок. Видимо, мышление вообще не пострадало. Только поэтому вообще есть шанс, что тебя можно переподнять, но нам нужно тело, — проложил размышлять Хаарт.
— Не проблема, в окрестностях скелетов полно, всяких и разных, — вставил орк.
— Любое тело не подойдёт. Никаких детей. Поднявший тело ребёнка ловит пожизненное проклятие, мне такие даром не нужны. Женщина не подойдёт. Те, что даруют жизнь, не подходят для вместилища смерти...
— И я был мужчиной, — вставил я, высказывая свои пожелания.
Меня проигнорировали.
— Отлично подошёл бы шаман троллей, но их сжигают. Сгоревшие костяшки не подходят.
Шоршаг предложил альтернативу:
— А этот кретин Дейл? Его похоронили прямо под стенами. Выкопаем, только скажи.
Повелитель поморщился.
— А теперь представь, что этот, — кивок в мою сторону, — разовьётся до истинной формы? Как я буду родственникам Дейла это объяснять?
Шоршаг хмыкнул:
— Это ЕСЛИ он разовьётся. И КОГДА ещё такое событие случится, учитывая, что он вообще в магии ноль.
Аргументы подействовали, Хаарт кивнул.
— Ладно, выкапывайте его. Тело надо подготовить.
— А филактерия? — вставил я свой вопрос.
— А зачем она тебе? — спросил повелитель, и тут же сам ответил на свой вопрос. — А затем, чтобы ты отсюда не сбежал. Будет тебе филактерия.
Шоршаг хмыкнул и направился к выходу.
— Понимаешь, какая задача перед тобой стоит? — уточнил Хаарт.
— Конечно, повелитель! Первое — реставрировать форт. Второе — поставить заставы на всех тропах. Третье — заселить долину...
— Смотри, какой шустрый, — мрачно улыбнулся повелитель. — Всё намного проще. Твоя задача — продержаться год. Дальше уже делай что хочешь, но в течение года ни одного зеленорожего дикаря не должно вступить в долину...
— А если раб?
Я понимал, что нарываюсь, но слишком нервничал.
— Что? — лорд сбился с мысли.
— Если я захвачу нескольких в рабство? Их же я могу привести в долину?
Хаарт поморщился.
— Зачем они тебе? Они не умеют работать.
— Значит, пойдут на опыты.
Собственная смерть сбила у меня все моральные ориентиры, и убивать я был вполне готов. Даже в больших количествах.
— Рабов можно, — смилостивился Хаарт. — Ещё на полгода оставлю тебе свору Башбаха. Они проштрафились в последнем бою, будет им наказание. Их мало, чтобы удержать свору дикарей, но лишними они не будут.
— Господин. Людей бы, хоть немного. А то я хоть и понимаю, что племя Урошу давно уже влилось в королевство, но среди людей лучше людьми и агитировать.