Мертвое озеро
Шрифт:
Федор Андреич заботливо осмотрел лошадь и дрожки и, найдя, что всё было в целости, вывел лошадь на дорогу и сел на дрожки, сказав Ане:
– - Извольте садиться; теперь уж некогда, делать прогулки: пора домой.
И он посадил Аню вперед и, когда лошадь тронулась с места, прибавил:
– - Не бойтесь: я тихо поеду; но всё-таки держитесь за меня, а то опять упадете!
– - Я уж не упаду-с,-- отвечала Аня, уклоняясь.
– - Вздор! сидите смирно!
– - резко сказал Федор Андреич.
И
По лицу Ани можно было заключить, что ей не нравилась заботливость Федора Андреича; она кусала губы, вертелась и вдруг вскрикнула:
– - Стойте, стойте!
Федор Андреич остановил лошадь и тревожно спросил:
– - Что такое?
Аня соскочила с дрожек и, сказав: "Я забыла зонтик", пустилась бежать назад.
– - Экая шалунья!
– - сердито сказал Федор Андреич и крикнул громко:-- Назад! назад!
Аня остановилась и тихо пошла к дрожкам.
– - Назад!
– - повторил Федор Андреич, и когда Аня подошла к нему, он спросил своим сердитым голосом, страшно хмуря брови: -- Куда вы так бежали? а?
– - Взять зонтик!
– - И для такой дряни стоит бежать за версту?.. Садитесь!
– - повелительно прибавил Федор Андреич.
Аня села, и ей стало страшно одной в лесу с сердитым Федором Андреичем, у которого лицо никогда еще не казалось ей так угрюмо, а глаза так блестящи, как теперь. Сердце у ней застучало, и она готова была бежать от него.
– - Держитесь крепче за меня!
– - отрывисто сказал Федор Андреич, давая свободу лошади; но Аня не решалась дотронуться до его руки.
– - Что же вы боитесь! я не укушу!
– - раздражительно заметил Федор Андреич.
Подъезжая к дому, он насмешливо спросил:
– - Ну что, съел я вас?
И когда старичок встретил их, Федор Андреич сказал:
– - Ну трусиха же ваша внучка, чуть шеи не сломала.
– - Господи! как? что?
– - тревожно воскликнул старичок, обращаясь к своей внучке, которая, поцеловав его крепко, отвечала:
– - Ничего, я не ушиблась!
– - Какая жара сегодня!
– - заметил Федор Андреич и, сев на крыльцо, вытер платком лицо, горевшее, как раскаленное железо.
Аня о чем-то задумалась и машинально следила за лошадью, которую кучер проваживал по двору.
– - Уж не изволите ли вы сердиться?
– - спросил Федор Андреич, окинув Аню пристальным взглядом.
– - Я устала,-- ответила она и ушла.
– - Ее надо почаще брать с собой… ужасная трусиха, да и моцион ей нужен!
– - провожая глазами Аню, заметил Федор Андреич.
– - Странно! а на вид такая храбрая,-- в недоумении отвечал старичок.-- Спасибо,-- с чувством прибавил он,-- спасибо, что ты о ней заботишься, как родной отец.
– - Разве я ей не родня?
– - обидчиво
– - Больше, чем родной! Но она девушка добрая: она оценит твое расположение к ней. Мы чувствуем всё, всё, что ты для нас делаешь.
И у старичка слезы дрожали на ресницах.
– - Что это! как вам не стыдно! Я, слава богу, и чужих пригрел в своем доме. Вы увидите впоследствии мое расположение к вам. Я не люблю вполовину делать добро. Вы стары, а ей нужна опора.
– - Я даю тебе право, или, лучше, ты его уже приобрел своими благородными поступками: устрой ее судьбу.
После этого разговора они пошли в гостиную и застали Аню в слезах, сидящую на ступеньке террасы.
Гнев охватил Федора Андреича; он заходил по террасе, бормоча: "Вот мило -- плакать каждую минуту!"
И потом требовал, чтоб она сказала причину.
– - Я сломала гребенку и потеряла зонтик!
– - всхлипывая, отвечала Аня.
– - И вы из таких пустяков плачете, как будто вас теснят здесь, а?
– - Она глупенькая!
– - перебил старичок.
– - Зачем же она не смеется, а чуть что-нибудь -- хнычет? Знайте, сударыня! я вам в последний раз говорю, что не терплю, когда в моем доме, плачут. Слышите?
И Федор Андреич пошел в сад.
– - Ну что ты его сердишь?-- садясь к Ане, сказал старичок.
Внучка, положив ему голову на колени, продолжала плакать.
– - Перестань, Аня; ну стоит ли о гребенке так плакать.
– - Ах, дедушка, я совсем не о том плачу!
– - Так о чем же?
– - Я его боюсь.
– - Чего же его бояться? что ты? он так нас любит.
– - Не знаю; я его боюсь.
И она крепко прижалась к старичку и плакала; старичок, не зная, чем утешить ее, сказал:
– - Посмотри-ка, Аня, какая бабочка красивая летит,-- чудо!
Аня заплаканными глазами взглянула на порхавшую бабочку, долго следила за ней и наконец пустилась ее ловить.
Старичок свободно вздохнул и, улыбаясь, глядел на бегающую свою внучку, бормоча:
– - Дитя еще; немудрено, что боится его.
После чаю Федор Андреич пожелал сыграть с Аней партию в шашки. Они уселись в гостиной.
– - Ну-с, почем прикажете?
– - шутливым голосом спросил своего партнера Федор Андреич, расставляя свои шашки.
– - На деньги я не хочу играть,-- сухо отвечала Аня.
– - Отчего?
– - У меня их нет.
– - Выиграете, так будут.
– - Нет! я не хочу!
– - капризным голосом отвечала Аня и, перестав расставлять шашки, сложила руки.
Федор Андреич нахмурил брови.
– - Нехорошо, нехорошо!
– - строгим голосом заметил Ане старичок, поставил за нее шашки и с несвойственною ему строгостью сказал:-- Играй!