Мертвые китаянки
Шрифт:
— Если будет позволено, хотел бы кое-что показать великому Чангу, — обратился я к старому китайцу.
— Воистину благословенны глаза, которые могут смотреть на все, что приносит Отец Мстителей.
— Ходят слухи, что все, посланное в Китай, вообще туда не попало.
Щеголь вскочил на ноги; Чанг Ли Чинг взглянул на него, и он снова опустился на стул.
Я вынул фотографию Щеголя с орденом Восходящего Солнца на груди, красующегося в группе японцев. Расчет был на то, что Чанг не знает, что орден поддельный. Бросил снимок на стол.
Щеголь вытянул шею, но ничего не смог увидеть.
Кроткие глаза Чанг Ли Чинга долгую минуту рассматривали снимок. Руки китайца были покорно сложены, лицо лучилось благостью. Он смотрел, и на лице его не дрогнул ни один мускул, глаза, не изменили выражения.
Ногти его правой руки медленно прочертили красную линию на тыльной стороне левой кисти.
— Правда то, — сказал он тихо, — что в обществе мудрого человека сам набираешься мудрости.
Потом он взял снимок и показал его толстяку. Щеголь схватил фотографию. Лицо его стало серым, глаза выкатились.
— Но это... это же... — начал он и заткнулся. Опустив снимок на колени, как-то скорчился, словно придавленный, осунулся.
— За это вы можете пожелать всего, чего хотите, — мягко сказал мне Чанг Ли Чинг.
— Хочу, чтобы для Лилиан Шан и Готгорна окончились все заботы, еще вот этого типа, который здесь сидит, и всех, кто был замешан в убийстве двух китаянок.
Веки Чанга на секунду сомкнулись — признак усталости, который впервые появился на его лице.
— Считайте, что вы уже имеете то, что просили.
— Соглашение, заключенное вами с мисс Шан, разумеется, перестает действовать. Что касается его... — я кивнул на Щеголя, — то не откажусь от кое-каких доказательств, чтобы отправить арапа на виселицу.
Чанг грустно улыбнулся:
— Боюсь, что здесь ничем не смогу помочь.
— Почему?
Бархатная драпировка за Щеголем свисала теперь ровно. Одна ножка стула, на котором сидел аферист, странно поблескивала в свете лампы, а под стулом расползалась лужа крови.
Через два дня все получило объяснение к удовлетворению полиции, прессы и публики. Мертвого Щеголя нашли на улице, смерть наступила от удара ножом под лопатку. Скорее всего, он погиб в какой-то драке контрабандистов, переправляющих в Штаты алкоголь. Схватили Ху Луна. Повязали молодого китайца с золотыми зубами и еще пятерых. Все оказались людьми Щеголя, и Чанг бросил их на съедение, не моргнув глазом. О Чанге они были осведомлены не больше меня, так что заложить его никак не могли, даже если бы знали, что большую часть улик против них предоставил мне именно Чанг. Кроме девушки, Чанга и меня, никто не догадывался о роли Готторна, поэтому мальчишка вышел из этой заварухи никем не заподозренный, получив разрешение сколько угодно времени околачиваться в доме Лилиан Шан.
Я не мог предъявить Чангу ни одного обвинения — не было доказательств. Охотно бы отдал руку на отсечение, чтобы препроводить за решетку сего велемудрого старца.
Не знаю, что стало с Хсю Хсю, этой писклявой рабыни. Хочу надеяться, что она осталась целой и невредимой.
Чанг пронюхал, что орден на фотографии был поддельный. От старого мудреца пришла записка:
"Поздравления и пожелания всех благ Открывателю Тайн.
Тот, кого патриотический энтузиазм и врожденная глупость сумели ослепить до такой степени, что он уничтожил полезное орудие, надеется: никакое стечение обстоятельств в житейском море никогда больше не заставит его мериться своим убогим умом с неодолимой волей и великим разумом Владыки Тех, кто Разгадывает Загадки".
Понимайте, как хотите. Однако я знаю человека, написавшего эти слова, а потому откровенно признаюсь, что перестал обедать в китайских ресторанчиках и стараюсь впредь не соваться в Чайнатаун.