Мертвые люди

Мир Олег

— Что же, пока все выглядит гладко, излагай дальше, — Михалач упер локти в стол скрестив пальцы перед лицом, по-хитрому прищуривая глаза.

— А дальше нам надо определиться, на чём специализироваться.

— Шмотки? — вспомнив про свою беду с одеждой, спросил я.

— Не вариант, тряпок сейчас, как грязи, только ленивый за ними не ездит, да и Василий продает за бесценок.

— Кстати, а что сейчас за валюта? — не к месту спросил я, но вопрос меня жутко заинтересовал.

— Да нет ничего пока, его величество бартер правит балом.

— Ясно.

— Машины тоже отпадают, — задумчиво проговорил Михалыч, — этот сектор плотно держит

Иван. Вы так удивленно на меня не смотрите, он с виду милый да пушистый, а внутри тот еще отморозок. Я когда напрямую трактора впаривал, он подошел и очень доходчиво объяснил, чтобы я более так не баловал, а если что есть, то шел бы к нему. Ну а в подтверждение его слов услышал историю, как он к этому дело приклеился. До него тут главным механиком был Ольгерт, толковый мужик, и руки растут, откуда надо. Но пришел Иван и через неделю Ольгерт уже лично умолял Главного поставить Ивана начальником. Не, с машинами слишком сложно, да и мало нас.

Петр вздохнул, немного скривил рот и махнул рюмку.

— Я другое слышал про Ивана, подрядились тут двое ему запчасти доставлять да потом смекнули, что нужно свое дело открывать и Ивану продавать товар, как всем. Так вот, как только они это ему сказали, так через день и сгинули в городе. Может и совпадение, но кто знает…

Ни фига себе поселение, что ни человек, то злыдень. Хотя, чего я удивляюсь, после апокалипсиса могли выжить только решительные, храбрые да злобные люди, ну и подлецы, куда без них, добряки да нюни пошли на корм.

— Еда?

— Не прокатит. На селе все свое есть, никто не пойдет брать, — внес я свою лепту, — разве что соль там, приправу, но мне кажется, что Васек и там лапы наложил.

Помолчали, Михалыч резко встал, подхватил пачку с сигаретами, в бане не курил, поэтому накинув фуфайку на плечи пошел на улицу, буркнув напоследок:

— Блин, нам что, унитазы ставить?

— Миха, а тут ты прав на все сто, — спокойно отозвался Петр.

— А, — послышалось из-за двери.

— Умный ты мужик, — я как-то не особо понимал прилив его оптимизма, сантехник в деревне, что кот в квартире, чистая декорация.

— Сейчас вернется, все объясню. Эх, сейчас бы парку, — и умчал в баню, через минуту послышались энергичные удары веником и довольное оханье.

Вот так, сиди теперь, наслаждайся интригой. Михалыч вернулся, принеся собой сигаретный дым, я сморщился, но промолчал. Наш интриган выскочил на улицу, облил себя ведром холодной воды, громко крикнул "хорошо", и только потом вернулся, чтобы разъяснить нам, темным, в чем суть да дело.

— Умный ты мужик, Михалыч, умный.

— Это я уже понял.

— Во. Значит так, будем брать строительные магазины, — и пауза.

— Мы с заводом уже обломились.

— Игорек, завод не наша весовая категория, думай о более мелком. Наливай, сейчас объясню, — просьба была удовлетворена в полной мере, — значит так. Люди всегда будут строить и тем более ремонтировать. Следовательно, им нужен будет инструмент. Сейчас все, как оголтелые, хватают материалы и электроинструмент, а никто даже не задумывается о таких мелочах как кельмы, шпателя, насадки для дрели. Господи, да уровень и сверла сейчас валяются тонами как ненужный хлам. Народ просто не думает про это, на данный момент есть и ладно.

— Думаешь? — выразил здоровый скептицизм Михалыч.

— Знаю. Не первый год в прорабах.

Хм, а он ведь прав, я вспомнил свой поход в строительный магазин, электрику всю вынесли, а вот перчатки, удлинитель, молотки да топоры остались.

— Так пока инструмента хватает, брать не будут.

— А сейчас мы и продавать не будем. Думаю, год мы на инерции проживем на остатках былого мира. А потом, — он снова выпил, а в глаза ни йоты хмеля, — видишь ли в чем дело, народ привык работать с комфортом. А инструмент сейчас делается, мягко говоря, не очень, вернее, он хорош, но недолговечен, кому нужна вечная кельма? Да и сами работяги его не особо берегут. А от плохих привычек, сам понимаешь, избавиться ой как сложно, тем более, мы тут рядом будем, мол, возьмите, не пожалеете, недорого. Ладно, вы пока думайте, решайте, а я в парилку.

— Я с тобой, — париться как-то не особо хотелось, но погрелся бы с удовольствием.

Пар резко обжег левый бок, пришлось наклониться, а то уши горели немилосердно. А ведь в словах Петра есть резон, чем я больше думал, тем больше приходил к мысли, он прав. Под конец я все же ударил себя пару раз веником, но без особого удовольствия, веник после активного использования Петра стал больше походить на половой, а не банный. На улице сполоснулся холодной водой, вот, теперь все как надо, прогрелся на ура. Михалыч, пока мы сидели в бане, сходил домой, притащил блокнот, толщиной сантиметра два, распахнул на первой странице, поставил жирную единицу в римском стиле. Обвел нас хитро прищуренным взглядом, промолвил.

— Для начала давайте определимся, что будем брать в первую очередь, а что во вторую и третью.

И понеслось, предложения в основном приходили от Петра, мы только так, поддакивали, слегка подсказывая. Когда первый порыв прошел, стали есть и пить, греться в бане, неспешно записывать вновь пришедшие на ум идеи. Иногда бывший прораб срывался с полка, забегал в предбанник, вписывал новый пункт, словно от скорости его занесения на бумагу зависело, выдадут нам этот товар или нет. Михалыч все реже ходил покурить, и все больше нависал над списком, барабаня ручкой по столу. Когда дело дошло до определения маршрута, к нашему разочарованию карты не нашлось, а ехать ко мне, искать, очень не хотелось. Тем более Петр, по долгу своей прошлой работы, прекрасно знал расположение большинства магазинов. Те, что он назвал, за день не объедешь, а там уже и остальные по карте найдем. В конечном итоге засиделись мы до часу ночи, хозяйка бани дважды приходила проверить, как мы, Михалыч ее ласково выпроваживал. Петра ближе к двенадцать резко срубило, и его понесло на лирику, не сопливо-депрессивную, типа, мир подох, и мы за ним. А обычную, пьяную, про машины, девок, пиво, работу… и так далее. Когда он начал заваливаться на лавку с твердым желанием поспать, мы с Михалычем подцепили его под руки и уволокли в избу, где все было подготовлено для уставшего гостя. Меня же Михалыч подвез к самому дому, покурили возле крыльца, он в затяг, а я пассивно. Договорились встретиться завтра утром около дома Ивана, часов в девять. Не звери же, надо дать человеку выспаться.

Уснул я моментально, как говорится, голова еще не коснулась подушки.

Утром к гаражам, где хозяйничал Иван, я пришел первым. Солнце отчаянно пыталось прорваться через серую пелену облаков, но пока безрезультатно. Протерев влажную скамейку ладонью, уселся, кот выбежал откуда-то из-за угла, морда сосредоточенная и какая-то хмурая. Вот же я слово не хорошее, вчера совсем про него забыл.

— Просто Братан, но ты парень взрослый и куда более самостоятельный, чем я, — кот пробежал мимо, запрыгнул на край скамейки и отвернулся в другую сторону. Обиделся.