Мертвые воды Московского моря

Гармаш-Роффе Татьяна Владимировна

Однако на этом разговор не был исчерпан – сама Марина интересовала детектива не меньше, чем алиби Кеши. И потому, придав голосу самые бархатные интонации, он закинул удочку:

– Простите за нескромный вопрос, но у вас с Иннокентием, я думаю, близкие отношения? Вы очень привлекательная девушка, вряд ли Кеша мог устоять перед вашим обаянием…

Нет, Алексей не забыл, что в подружках у Кеши имелась некая Соня. Но он беззастенчиво льстил Марине, надеясь ее расположить к себе и заставить разговориться.

Брови Марины надменно поползли вверх.

– Вы зачем

мне льстите?

Умница, садись, «пять». Но надменность ее была наигранной, Кис это учуял.

– Нисколько, – ответил он серьезно. – Вы принадлежите к тому типу женщин, чье обаяние не бросается в глаза сразу, но привлекает к себе в процессе общения… Вы умны, у вас интересная внешность… Не говорю, что вы красавица, но, поверьте мне, мужчине с большим опытом: красавицей быть совсем необязательно. В женщине куда больше ценится то, что называют «изюминкой», и в вас она есть…

Марина с трудом удержала довольную улыбку, спрятав ее за деланым равнодушием.

– Нет, мы с Кешей просто друзья. – Голос ее потеплел – лед тронулся. – У него есть девушка, Соня… Мы дружим втроем.

– Давно она появилась, Соня эта?

– С год примерно… А Кешка как мужчина совсем не в моем вкусе, – вдруг добавила она. – Вы же видели его, он дохлик рядом со мной…

– Да, – подхватил Кис, – вы-то наверняка занимаетесь спортом! Готов спорить, что греблей ! – И он устремил свой взгляд на развитые плечи Марины, давая понять, откуда подобная догадка.

– Не угадали, – улыбнулась Марина, – я занималась плаванием.

Что ж, плавание тоже неплохо, пометил для себя детектив.

– А Соня?

– Что Соня?

– Кеша рядом с ней – не «дохлик»?

– Нет… – Марина медленно улыбнулась, словно представляя себе какую-то сцену. – Она маленькая такая… И потом, она… У нее с Кешей взгляды совпадают. Я-то с ним часто спорю, иногда чуть не ссоримся. А Соня, она покладистая.

Кис на самом деле Соней пока не интересовался – это был его обходной финт, чтобы расслабить настороженную Марину. Он счел, что финт удался, и спросил в лоб с самым невинным видом:

– Какие у вас отношения с Яной?

– Никакие, – насупилась Марина, и лицо ее немедленно закрылось, брови сошлись на переносице в одну широкую полосу, пригасив синий огонь глаз.

– Вы ее не любили, верно? И Кеша не любил. И Соня, ваша подружка и Кешина девушка, она тоже должна была не любить, хотя бы из солидарности… Яна лишила вашу маму, и вас вместе с нею, всех тех благ, что привнес Афанасий Карачаев в вашу жизнь. И Кеша пострадал из-за Яниных капризов точно так же. Как вы думаете, Марина, было бы логичным допустить мысль, что вы втроем сговорились и устранили предателя-Карачаева и его дочь, эту вредную Яну, виновницу ваших лишений?

Марина окинула детектива внимательным, спокойным, испытующим взглядом.

– Вот оно что… А я гадаю, к чему это вы тут соловьем разливаетесь… А вы, оказывается, нас подозреваете?

Она задумалась. Алексей ей не мешал.

– Вот что, Алексей Андреевич… Я не собираюсь бить себя в грудь и уверять вас, что я Яну любила. Я ее ненавидела. И Карачаеву

не простила, что маму и меня бросил, как дырявые носки… Мы же люди, разве можно так с нами? Мама его любила… С того света почти вытащила! И я его любила, дуреха маленькая… Он плохо с нами обошелся, очень плохо! И виной тому Янка, гадина, кукушонок мерзкий… Но он, он тоже виноват! Он же взрослый дядя был! Мог и своими мозгами думать, а не идти на поводу у своей дочечки-сучечки! Так что эта тварь, Янка, сама по себе, а он сам по себе. С обоих спрос равный! Но – НО! – если вы думаете, что я или мы всей компанией замешаны в их смерти, то вы ошибаетесь! Мстить им спустя три года? Это психбольным надо быть!

– А предположим, Марина, что дело не в мести… Предположим, Кеша рассчитывал на наследство. И обещал с вами поделиться, если вы поможете ему устранить Афанасия Павловича и его дочь, которую Кеша полагал наследницей…

– В квартире Афанасия я три года не была, с тех пор как мама с ним рассталась! И ключей у меня от его квартиры нет! – повысила Марина голос.

– А вам и не надо, – миролюбиво ответил Алексей, – они имелись у Кеши. Он, допустим, дяде инсулин сам подменил. А вы сбросили Яну в воду. Вы ведь отлично плаваете… Как вам такая мысль?

– У меня на день, когда она утонула, есть алиби! Спросите у мамы – я весь вечер была дома!

Как же, как же, неужто бирюзовая мама Ляля не подтвердит алиби дочки? Теперь Алексею стали понятны задним числом ее паузы в недавнем разговоре… Ляля сама боялась за дочь, вот оно что! Но подтвердить алиби Марины – подтвердит, конечно, кто бы сомневался…

– А откуда вы знаете, в какой день утонула Яна?

– Мама сказала! Вы же ей сами все рассказали!

– Марина, вы верите в интуицию?

– Нет!

– Вот и я тоже не слишком… Она ветрена, как девушка. Она мне, к примеру, нашептывает сейчас, что вы слишком интеллектуальны, чтобы мстить. И что вы слишком негибки, чтобы виртуозно врать сейчас, тем более с ходу. Но я в данный момент с интуицией в разводе и верить ей не могу. Так что давайте поступим следующим образом: вы сами найдете себе алиби понадежнее, чем свидетельство вашей мамы. Например, вы выходили гулять с собачкой, и вас видели соседи…

– У нас нет собачки!

– Я в курсе, – спокойно ответил детектив, который намеренно выводил Марину из себя, словно хотел увидеть ее с изнанки. – Это только к примеру. Или вот еще: соседи. Может, вы к кому за солью заходили? Или с подружкой болтали по телефону? Или паслись на каком-нибудь чате… Там время фиксируется, вы это знаете? Оно могло бы стать вашим алиби…

Марина вдруг залилась краской до корней волос. Она отвернула голову от детектива, но даже ухо ее горело, – как жгучая тайна, нечаянно подсмотренная чужим осуждающим глазом. Интернетный роман? Почему бы и нет – для такой трудной девочки, как Марина, виртуал, с его анонимностью, мог стать тем пространством, в котором она совсем иная… Легкая, смешливая, откровенная… В виртуале нет комплексов – вернее, их легко спрятать… А может быть, даже и избавиться от них?