Мертвый участковый
Шрифт:
Старшие групп поочередно подходили к столу и зачитывали свои рапорта. После прочтения, Ерина либо задав пару уточняющих вопросов разрешала идти отдыхать, а кому-то приходилось выслушивать вопли Ериной.
Ожидание «смерти» хуже самой «смерти». Наконец очередь дошла до Виктора. Поднявшись со своего места, он прошел поближе к начальскому столу и зачитал результаты…
– Только один протокол по 12.29?! – Завизжала Ерина – чем же ты занимался весь вечер?
– Я еще работал по материалам, которые у меня были.
– Покажи, что ты сделал.
Виктор вернулся на свое место, достал из оставленной там папки материалы проверок и, подойдя к Ериной, показал ей свежевзятые объяснения. Поводив носом по объяснениям, и убедившись, что они действительно соответствуют сегодняшней дате и времени, Ерина не успокоилась. На Виктора тут обрушился поток визгливой брани угроз и оскорблений, с красноречивым описанием, какой он бездельник и ничтожество, в заключении Ерина заявила, чтобы он себе искал место в другом райотделе, что он получит выговор, и что его сегодняшний протокол по 12.29 специально проверит прокуратура.
Виктор молчал, стараясь не слышать Еринских воплей. В адрес Димки Новикова она ничего не сказала – ему все простительно. А вот он ей явно чем-то не угодил. Как же сейчас хотелось «съездить» кулаком по морде этой мрази! Неужели она не понимает, что когда-нибудь она уйдет на пенсию и попадется кому-нибудь из тех, кому нагадила. С трудом сдерживаясь, понимая, что сейчас пытаться говорить что-либо в свое оправдание бесполезно – это только еще больше разозлить Ерину, Виктор перевел взгляд на кривую, искаженную визгами, брюзжащую слюной очкастую харю Ериной. Когда он окончательно будет увольняться надо будет все-таки обязательно посетить эту сучку в кабинете и плюнуть ей в рожу… Нет, еще лучше будет неожиданно достать и вылить ей на голову баночку мочи… Главное после этого своевременно уйти из ОВД.
Еринские вопли закончились. Чувствуя себя как оплеванный Виктор, положив рапорт на стол перед Ериной, забрал свою папку и, понурив голову, вышел из актового зала…
В двенадцатом часу ночи, усталый и измученный Виктор доплелся до УПМа. Кинув папку на стол в кабинете, он зашел в комнату отдыха скинул бушлат, фуражку, куртку ПШ и устало сел на диван. Некоторое время он сидел, глядя на свое отражение в зеркале напротив. Достав из тайника бутылку с коньяком и стопку, он налил грамм 30, выпил и занюхал рукавом.
– // -
…Виктор шел по крыше какой-то девятиэтажки, осматриваясь по сторонам. Сверху ярко светило солнце, освещая улицы города, - серый асфальт, пожелтевшую листву на деревьях и под ними. Кое-где внизу виднелись прохожие, проезжали одинокие автомашины. Было как-то непривычно легко и совершенно спокойно на душе.
Виктор подошел к невысокому барьеру по краю крыши и посмотрел вниз. Знакомый пейзаж – детский сад, деревянные самодельные лавочки, одинокая тропинка наискось через газон - двор дома №10 по улице Тульской.
Мимо бесшумно пролетели несколько птиц, их тени мелькнули на рубероидном покрытии крыши… Виктор сел на барьер, свесив ноги вниз, устало разглядывая развернувшийся перед ним вид осеннего города… Лучи осеннего солнца упали на его плечи…
– Здорово, Витек!
Виктор обернулся. Слева от него стоял Селиван. Подойдя поближе, он тоже присел на барьер, рядом с Виктором.
– Привет! А ты что тут делаешь?!
– Отдыхаю.
– И давно ты тут отдыхаешь?
– Давно.
Лицо Селивана было непривычно спокойно, его светлый чуб колыхался на ветру.
– Ты сильно не переживай насчет Ериной.
– Да пошла она в жопу, сучка крашенная! Достала падла! На моем опорном две вакансии, да Новиков – бездельник. Меня и так завалили кусами и допами, ничего не успеваю, да еще за эти отработки «имеют».
– Ничего, все мы через это прошли, - послышался голос справа.
Виктор повернул голову в направлении, откуда слышался голос. На трубе домовой вентиляции сидел Рыжий.
– Знаешь, как Агузаров (прежний начальник ОВД) говорил: «Если сотрудник не выдержал тягот и лишений милицейской службы и «надломился», его надо «доломать» и выдавить со службы!» - добавил Рыжий, - а «на гражданке», сам знаешь, никому мы, такие, не нужны, - немолодые уже, чахлые, больные, с нарушенной психикой измученные водкой и начальством. Для нас даже специальный термин психиатры придумали – «проф-деформация».
– Пока ты можешь работать и способен давать показатели, тебя будут держать. Могут даже поощрить иной раз. А если уж не угодил чем-нибудь начальству – вешайся. Завалят взысканиями, работой и идиотскими требованиями и претензиями. Когда уже ничего не сможешь больше делать, при первом же удобном случае - пинка под зад. Со мной так и получилось. – Селиван вздохнул и посмотрел вниз.
– Да и со мной так было – добавил Рыжий.
– Так что держись, братан, пока можешь!
– Погоди, Селиван, так вроде говорили, что ты помер? – вспомнил Виктор.
– Да вот, как видишь…
– Да и ты, Рыжий, тоже?
– Не забивай голову…
– Ладно, не поминай лихом, до свидания! – Селиван легко соскочил с барьера и исчез внизу.
Виктор обернулся вправо – на трубе вентиляции уже никого не было…
Виктор открыл глаза. Он лежал на старом, жестком диване в комнате отдыха. Кругом было темно. Бушлат, которым он укрылся, упал на пол, от чего стало прохладно…
Апрель-июнь, август - октябрь 2011 г.
часть 2 ЗИМА
Часть 2 ЗИМА
27.11.2007г. Вторник.
6.00. Надо вставать. Виктор аккуратно сполз с дивана на пол, подошел к окну. Его насторожила непривычная тишина. Виктор отдернул штору и посмотрел на улицу. Во мраке предрассветной тьмы было непривычно светло, так как свет отражался от свежего, только этой ночью выпавшего снега. Первый снег этой зимы. Он был всюду, на тротуарах, на дороге, на газонах, на крышах домов, на карнизах, на подоконнике перед его окном. Снег был легким и пушистым, еще не успевшим сваляться и утрамбоваться, от чего выглядел особенно сказочно… В остальном снаружи было обычное холодное ноябрьское утро. На термометре - 5 градусов по «С». Дальше валяться на диване нельзя, пора собираться на службу.