Мертвый в семье
Шрифт:
– Эй! давай не будем забывать о двух умерших людях, - сказала я.
– Которых Алексей убил мучительно и ужасно. То есть, я понимаю, что сейчас мы говорим о нём и твоём создателе и вашем доверии друг к другу, но давай окажем немножко уважения и тем парням, которых он убил.
Эрик пожал плечами. Он был взволнован, был загнан в тупик, и его совершенно не волновала смерть двух человек. Об был в каком-то смысле благодарен Алексею, что тот выбрал жертвы, не вызывающие особого сочувствия и смерть которых можно было легко объяснить. В конце концов, члены банды все время убивали друг-друга. Я перестала отстаивать свою точку зрения. Ну по крайней мере частично, потому как у меня возникла мысль - что если Алексей способен ополчиться против своего собственного вида, тогда его можно будет натравить на Виктора. Я вздрогнула. По моей спине побежали мурашки.
– Таким образом, твой создатель привез Алексея в надежде, что у тебя есть пара блестящих идей, как сохранить твоему сводному брату жизнь и научить его держать себя в руках?
– Да. Это одна из тех причин, по которым он здесь.
– То, что Аппиус Ливиус занимался сексом с этим ребёнком, не улучшает душевного здоровья Алексея, - сказала я, потому что просто не могла промолчать.
– Пожалуйста, пойми. Во времена Оцеллы это не имело значения, - сказал Эрик. В те времена Алексей считался бы достаточно взрослым. Мужчины определённого статуса не отказывали себе в этом, и у них не возникало ни вопросов, ни чувства вины. Оцелла не смотрит на это с современной точки зрения. Когда все это случилось, Алексей стал таким...
Ну, сейчас они не занимаются сексом. Оцелла - благородный человек.
Эрик говорил очень настойчиво и очень серьёзно, как будто хотел убедить меня в честности своего создателя. И всё это он делал для человека, который его убил. Но если Эрик восхищался Оцеллой, уважал его, разве я не должна была разделять его чувства?
И - это пришло мне в голову - Эрик не делал для своего брата ничего такого, что я бы не стала делать для своего. Тут в голову пришла еще одна непрошенная мысль и у меня пересохло во рту.
– Если Аппиус Ливиус не занимается сексом с Алексеем, то с кем он это делает?, - слабым голосом спросила я.
– Я знаю, что это твое дело, раз мы женаты, я настаиваю на том, что мы именно женаты, а ты пренебрегаешь этим фактом, - сказал Эрик, и в его голосе опять послышалась горечь.
– Я лишь могу тебе сказать, что не занимаюсь сексом со своим создателем. Но если бы он сказал мне, что хочет этого...
У меня не было бы выбора.
Я пыталась придумать способ свернуть этот разговор, чтобы сохранить хоть каплю достоинства.
– Эрик, у тебя много дел с посетителями.
Дел, о которых я даже не имела представления.
– Я собираюсь на это собрание у Олси в понедельник вечером. Я расскажу тебе, что происходит, когда и если ты позвонишь мне. Есть пара вещей, о которых я должна рассказать, чтобы ты был в курсе, если, конечно, ты когда-нибудь сможешь прийти ко мне поговорить.
Например, о появлении Дермота на моем крыльце. Эту историю Эрику интересно было бы послушать, и только Богу известно, как сильно мне хотелось ему об этом рассказать. Но сейчас было неподходящее время.
– Если они останутся до вторника, я все равно приеду к тебе, что бы они не делали, - заверил меня Эрик. Теперь он был чуть больше похож на себя самого.
– Мы займемся любовью. И еще мне хочется купить тебе какой-нибудь подарок.
– Звучит многобещающе, - сказала я, чувствуя прилив надежды.
– Мне не нужен подарок, мне нужен только ты. Так что увидимся во вторник, что бы ни случилось. Ты ведь именно это сказал, верно?
– Да, я сказал именно это.
– Хорошо, тогда до вторника.
– Я люблю тебя, - пересохшим голосом сказал Эрик.
– И ты моя жена, в единственном для меня понимании этого слова.
– И я тебя люблю,- ответила я, пропустив последнюю часть его заключительного заявления, потому что не знала, что он имел в виду. Я встала, чтобы уйти, и Пэм очутилась рядом со мной, чтобы проводить меня к машине. Краешком глаза я заметила, что Эрик встал и подошел к столику Бодро, чтобы удостовериться, что его посетители довольны. Пэм сказала:
– Он погубит Эрика, если останется.
– Как?
– Мальчик снова убьет, и мы не сможем это прикрыть. Он может сбежать, не успеешь и глазом моргнуть. За ним нужно постоянно следить. Но Оцелла все еще спорит сам с собой, можно ли его убить.
– Пэм, позволь Оцелле самому принять решение, - предостерегла я ее. Я подумала, что раз мы наедине, я могу позволить себе назвать создателя Эрика его личным именем.
– Я не шучу. Эрику придется позволить ему убить тебя, если ты уберешь Алексея.
– Ты заботишься обо мне?
– Пэм была тронута.
– Мы приятели, - ответила я.
– Конечно, я за тебя волнуюсь.
– Мы друзья, - сказала Пэм.
– Ты знаешь это.
– Это добром не кончится, - сказала Пэм, когда я села в машину. И я ничего не могла ей ответить. Она была права. Вернувшись домой, я съела коричный кекс Литтл-Дебби (* известный в США производитель десертов) - полагаю, я его заслужила. Я была так взволнована, что даже думать не могла о том, чтобы лечь спать. Алексей передал мне свой собственный персональный кошмар. Я никогда не слышала, чтобы вампир (или другое существо, человеческое или нет) мог передавать свои воспоминания подобным образом. Особенно потрясло меня то, что именно Алексей оказался так "одарен", чтобы транслировать воспоминания, ведь они были поистине ужасны. Я опять вспомнила тот кошмар, что выпал на долю царской семьи. Можно было понять, почему этот мальчик стал таким. Но я так же могла понять, почему его следует усыпить. Я вылезла из-за стола, чувствуя, что мои силы полностью исчерпаны. Я была готова идти спать. Но мои планы были нарушены звонком в дверь. Вы, наверное, думаете, что обитая в пригороде, в конце длинной дороги через лес, я всегда заранее знаю о визитах гостей. Но это не всегда так, особенно в отношении суперов. Я не знала женщину, которую увидела в дверной глазок, но она явно была вампиром. А значит, она не могла войти без приглашения, так что я, не опасаясь, могла выяснить, зачем она пришла. Я открыла дверь, ощущая главным образом любопытство.
– Привет, могу я вам помочь?, - спросила я. Она осмотрела меня с ног до головы.
– Вы Сьюки Стекхаус?
– Да, это я.
– Вы писали мне по электронной почте.
Мысли об Алексее испарились из моей головы. Сегодня я подтормаживала.
– Джудит Вардамор?
– Она самая.
– Так Лорена была вашей матерью? Создателем?
– Была.
– Прошу, проходите, - сказала я, и отступила назад. Я, должно быть, делала большую ошибку, но я почти потеряла надежду, что Джудит ответит на моё сообщение. Так как она проделала долгий путь сюда из Литтл-Рока, я полагала, что, как минимум, такое доверие я должна была ей оказать. Джудит подняла брови и переступила через мой порог.