Мерзавец на выданье
Шрифт:
— Почему ты плачешь?
— Потому, что получила диплом, но из-за этой дурацкой бомбы не могу устроиться телохранителем, — солгала она.
Не говорить же ему про любовь к Рафику. Дальнейший разговор должен был пойти в таком ключе: работы нет, денег нет, чувств нет — пора расходиться. Однако Французский повел себя неожиданно.
— Сокровище, — сказал он, — ради тебя я готов на все! Жизнь ради тебя отдам!
Валерия перестала плакать, подняла голову с его плеча и спросила:
— В каком смысле?
— Нет проблем. Сокровище,
— Ты же себе не можешь найти.
— Да, такой я альтруист — привык жить для других. Завтра же у тебя будет работа! — чрезвычайно довольный собой, заверил Французский.
«Вот завтра про Рафика ему и скажу», — с облегчением вздохнула Валерия.
С Рафиком, увы, тоже все оказалось не просто. Валерия случайно (из его же слов) узнала, что он «некоторым образом как бы женат».
Разъяренная, на следующее свидание она не пошла. Рафик был безутешен. Примчавшись к Елизавете, он с кавказским темпераментом час, не меньше, выл и вопил:
— Где она?! Где она?!
Вопил бы и больше — не выдержали соседи, начали в стену стучать.
Не выдержала и Елизавета — позвонила Валерии и переадресовала вопрос:
— Где ты? Где ты?
— Он женат! Он женат! — горько рыдала Валерия.
— Ты женат! Ты женат! — фальшиво возмутилась Елизавета.
— Разведусь! Разведусь! — фальшиво заверил Рафик, искренне клянясь чьей-то мамой.
— Ой ли! — усомнилась Елизавета.
Подумав, Рафик поклялся мамой уже своей, а потом поочередно всевозможными мамами — так дорожил он Валерией.
Елизавета решила поверить.
— Ладно, поспособствую, — согласилась она, и мир был восстановлен.
Но на условиях: Валерия встретится с Рафиком только тогда, когда он сможет пригласить ее в свой родной дом, а не в какую-то там гостиницу. Рафик яростно стучал в грудь кулаком и кричал, что произойдет это очень скоро.
— Я сам хочу! Сам хочу! — при этом вопил он.
И не обманул.
Но не обманул и Французский. В этот же день в квартире Валерии раздался звонок, ей предлагали место телохранителя.
Хозяйкой оказалась преуспевающая предпренимательница — стареющая крашеная блондинка… А может и не стареющая — просто бизнесом баба загнала себя, довела до мумиеобразного состояния.
Впрочем, Валерии было все равно. У нее снова имелась работа. Хозяйка предложила подписать очень выгодный контракт на три года. Жалованье, конечно, было не то, которое обещал господин Дороф, но и предпренимательница не входила в десятку богатейших людей планеты. К тому же, Валерия поняла, что рисковать ей не слишком придется. Блондинка сразу объяснила, что не очень верит во все эти новомодные навороты и по старинке больше полагается на крутых парней да на их «пушки».
— Зачем же я вам нужна? — удивилась Валерия.
— Для престижу, — заявила блондинка и пояснила: — Беру тебя из-за английского диплома. Хочу конкурентке нос утереть. И еще: твои голубые глаза прекрасно гармонируют с моими
Валерия пришла в восторг:
— Я тоже!
Блондинка посмотрела на нее уже с симпатией и спросила:
— Как относишься к мужикам?
— Терпеть ненавижу!
— Думаю, сработаемся. На первый прикид ты мне нравишься. Если так и дальше пойдет, сумма, положенная тебе, удвоится. Сегодня уезжаю в командировку, но через неделю вернусь, и сразу приступишь к работе.
Из кабинета блондинки Валерия вылетела на крыльях радости. «Опять! Поперло опять!»
И в этот момент зазвонил ее мобильный. Это была Елизавета. С очень приятной новостью.
— Лерка! Ты только не ку-куру-куку! Только не падай в обморок! Рафик не обманул. Развелся и уже сегодня хочет произвести обмен.
— Какой обмен? — растерялась Валерия.
— Ну как же, Лерка, он хочет предложить свою крепкую мужскую руку в обмен на твое нежное женское сердце.
— Я согласна! — возликовала Валерия.
— Тогда приготовься, сегодня у вас первая брачная ночь.
— Так скоро?
— Дорогая, очнись, на дворе двадцать первый век — век высоких скоростей и сверхнизменных страстей. Пока! Желаю счастья! Жди его звонка!
И тут Валерия вспомнила про блондинку.
— Лиза! Лиза! — закричала она. — Представляешь, я на работу устроилась!
Не входя в подробности, она рассказала о предложенном месте, умолчав о неожиданном содействии Французского. Елизавета тоже обрадовалась.
— Вот это ку-куру-куку! — восхитилась она. — Поперло так поперло! И брюнет! И приличная зарплата! Помнится, было у тебя однажды такое, — совсем некстати вспомнила она.
«Зачем Лизка об этом?» — расстроилась Валерия.
На душе ее заскребли кошки, Елизавета же, не замечая своей бестактности, с азартом повела допрос:
— Слушай, Лерка, а что у нее хоть за тело, у боссши твоей? Кого охранять-то будешь?
— Тела наплакал кот. Я мумиехранитель скорее, чем телохранитель. То, на чем она носит свои костюмы, телом назвать никак не могу.
— Да ну?!
— Нет, правда, не баба, а мумия.
— Здорово! — восхитилась Елизавета и мигом дала наказ: — Ты сразу диету ее запиши. Как она такого блестящего результата, ку-куру-куку, добивается? Какие жиросжигатели жрет? Или она очень злая?
— Нет, она добрая. Все удачно сложилось: и боссша хорошая, и работа непыльная и риска никакого. От меня всего-то и требуется, что ее собой украшать, — с гордостью сообщила Валерия и, смутившись, добавила: — Представляешь, она находит меня привлекательной.
— И не она одна, — рассмеялась Елизавета. — Рафик тоже находит тебя привлекательной. Слушай, Лерка, даже не верится. Неужели пруха опять? Как я за тебя ку-куру-куку!
— Не сглазь, — воскликнула Валерия и подумала: «Нет, на этот раз действительно поперло. Поперло так поперло!»