Мерзкая плоть
Шрифт:
Она провела Адама в библиотеку и поставила возле него серебряный кофейник.
Адам сидел у камина в глубоком кресле. По двойным рамам барабанил дождь. В библиотеке было несколько журналов – по большей части дешевые еженедельники, посвященные кинематографу. Было там и чучело совы, и витрина с реликвиями древнебританской эпохи: черепки, костяные иглы и череп – много лет назад их откопали в парке, и Нинина гувернантка старательно их переписала. Был шкафчик, где хранились следы Нининых коллекционерских увлечений – несколько бабочек и жуков, несколько окаменелостей,
В четыре часа миссис Флорин разбудила его. Кофе исчез, а на его месте появился серебряный поднос, покрытый кружевной салфеткой, и на нем – серебряный чайник, под которым горела миниатюрная спиртовка, серебряный сливочник и серебряная миска, полная пышек. Еще там были горячие гренки с маслом, мед, кетчуп, шоколадный торт, пирог с вишнями, пирог с фруктами, пирог с тмином, сэндвичи с помидорами, соль, перец и намазанные маслом ломтики хлеба с коринкой.
– Не желаете ли яйцо всмятку, сэр? Полковник обычно кушает яйцо, если не спит в это время.
– Нет, спасибо, – сказал Адам. Он чувствовал себя выспавшимся и бодрым. Когда они с Ниной поженятся, подумал он, надо будет приезжать сюда отдыхать после особенно бурных вечеров. Он только сейчас заметил на коврике у камина толстого рыжего с белым спаниеля, который тоже пробуждался от сна.
– Очень прошу вас, не давайте ей пышек, – сказала миссис Флорин. – Они ей вредны, а полковник все равно дает. Очень уж он любит эту собаку, – добавила она в порыве откровенности. – По вечерам берет ее с собой в кино. Хоть ей там не так интересно, как людям.
Адам дал ей – не миссис Флорин, а собаке – кусок сахару и легонько толкнул ее ногой. Она с нескрываемой сердечностью облизала его башмак. Адам, не презиравший собачьего дружелюбия, счел себя польщенным. Он допил чай и стал набивать трубку, когда в библиотеку вошел полковник Блаунт.
– Вы кто такой, черт побери? – осведомился хозяин дома.
– Адам Саймз, – ответил Адам.
– В первый раз слышу. Как вы сюда попали? Кто дал вам чаю? Что вам нужно?
– Вы пригласили меня к завтраку, – сказал Адам. – Я приехал поговорить о нашей с Ниной женитьбе.
– Милый вы мой, ну конечно! Вы уж меня простите. Совсем нет памяти на имена. А все оттого, что мало видаю людей. Здравствуйте.
Они опять обменялись рукопожатием.
– Значит, вы тот молодой человек, который хочет жениться на Нине, – сказал полковник, впервые оглядывая Адама так, как полагается оглядывать кандидата в зятья. – А скажите, зачем вам вообще
– Нет, пока нет. В сущности, я об этом и хотел с вами поговорить.
– Сколько же у вас есть денег?
– Понимаете, сэр, в данную минуту у меня их вообще нет.
– А когда в последний раз были?
– Вчера вечером у меня была тысяча фунтов, но я отдал их одному пьяному майору.
– Зачем вы это сделали?
– Понимаете, я надеялся, что он поставит их на Селезня в ноябрьском гандикапе.
– Никогда не слышал о такой лошади. А он не поставил?
– Боюсь, что нет.
– Когда же у вас опять будут деньги?
– После того, как я напишу несколько книг.
– Сколько именно?
– Двенадцать.
– И сколько у вас тогда будет?
– Вероятно, пятьдесят фунтов как аванс за тринадцатую книгу.
– А сколько времени вам потребуется, чтобы написать двенадцать книг?
– Примерно год.
– Сколько на это требуется, как правило?
– Лет двадцать. Я, конечно, понимаю, если так подойти, это выглядит довольно безнадежно… но, понимаете, мы с Ниной надеялись, что вы… что, может быть, в течение ближайшего года, пока я пишу свои двенадцать книг… что вы могли бы нам помочь.
– Как я могу вам помочь? Я в жизни не написал ни одной книги.
– Нет, мы думали, может, вы дадите нам денег.
– Вот что вы, значит, думали?
– Да, мы думали так…
Несколько минут полковник Блаунт внимательно его разглядывал. Потом сказал: – По-моему, это прекрасная мысль. Не вижу никаких оснований вам отказать. Сколько вам нужно?
– Вы чрезвычайно добры, сэр. Ну, я не знаю, сколько… чтобы некоторое время пожить спокойно.
– Тысяча фунтов вас выручит?
– Еще бы! Мы вам будем страшно благодарны.
– Не стоит, мой милый, не стоит. Как, – вы сказали-то, вас зовут?
– Адам Саймз.
Полковник Блаунт подошел к столу и выписал чек. – Вот, прошу, – сказал он. – Смотрите, не отдайте его какому-нибудь другому пьяному майору.
– Что вы, сэр! Не знаю, как и благодарить вас. Нина…
– Ни слова больше. Теперь вам, наверно, не терпится вернуться к себе в Лондон? Сейчас мы пошлем миссис Флорин через дорогу к пастору и попросим его отвезти вас на станцию. Удобно, когда у соседа есть автомобиль. В автобусе отсюда до Эйлсбери дерут пять пенсов. Сущий грабеж!
Нечасто бывает, чтобы молодой человек два вечера подряд получал по тысяче фунтов от совершенно незнакомых людей. По дороге на станцию Адам громко смеялся в пасторской машине. Пастор, которого оторвали от сочинения проповеди и которого с каждым днем все больше раздражало, что полковник Блаунт на правах соседа беспардонно эксплуатирует его машину и его самого, не сводил глаз с залитого дождем ветрового стекла, делая вид, что ничего не слышит. Адам смеялся до самого Эйлсбери – сидел, обхватив руками колени, и трясся от смеха. Когда они расставались в станционном дворе, пастор с трудом заставил себя с ним попрощаться.