Месть богини
Шрифт:
— Зато в составлении историй без него не обойтись. А мы с братом часто работаем на пару, — пояснила Элия, бесстрашно глядя на противника. В ее серых глазах плясали смешинки.
— Что ж, укоротим твой язык, нахалка, после выступлений, — «сжалился» наместник.
— О, наместник Вальдорн, какой вы грозный! Не упасть ли мне в обморок от страха, милорд!? А может быть рухнуть на колени и, покрывая поцелуями ваши туфли, молить о пощаде? — от души расхохоталась принцесса, наблюдая за тем, как ярится мужчина. — Кстати, мстить за себя вы всегда перепоручаете палачам?
— Сейчас я заткну тебе рот лично! — взревел наместник и, не в силах более сдерживаться,
«Что ж, пока все идет, как задумано», — решила принцесса и перешла к следующему этапу укрощения.
— О, вы еще и темпераментны! — прошептала Элия, когда мужчина на секунду оторвался от нее. — Я люблю горячих мужчин, — и ответила ему таким страстным и искусным поцелуем, что у Вальдорна вскипела кровь, закружилась голова. — Но не люблю торопливых и грубых. Я начинаю только тогда, когда хочу сама, — закончила принцесса и нанесла несколько стремительных ударов своей маленькой изящной ручкой в определенные точки.
Вальдорн, как подкошенный, свалился на мраморный пол у диванчика. Девушка еще раз мысленно поблагодарила за науку своего первого учителя боевых искусств. Его подбирал для юной принцессы лично придирчивый Нрэн, и присела на корточки рядом с наместником. Его светлость, по расчетам богини, даже принимая во внимание разницу в коэффициентах сил, должен был начать говорить и двигаться не раньше, чем через полчаса. А пока он мог лишь просто лежать на жестких плитах и пронзать мучительницу яростным взглядом. Властно проведя пальцем с острым ноготком по горлу мужчины, так что остался красный след, принцесса наклонилась к самому уху наместника и прошептала:
— Вот так! Не люблю торопливых и грубых, милорд.
Продолжая укрощение наместника, Элия неторопливо намотала на руку длинные шелковистые волосы Вальдорна так, что его голова откинулась назад, и впилась в его губы долгим поцелуем. — Вот так, — снова повторила она, и не спеша пошла к двери под почти ненавидящим, полным неудовлетворенного желания бешеным взглядом ореховых глаз наместника.
Вальдорн не мог пошевелиться, не мог говорить, чтобы попытаться сплести хотя бы простенькое, доступное его таланту заклинание исцеления, а мысленное творение чар было делом для него непосильным. У наместника не было настоящего магического дарования, что нередко, особенно в юности, частенько доводило властолюбивого мужчину до белого каления. Со временем Вальдорн пусть не смирился, но привык восполнять этот изъян изобретательностью и коварством. Там же, где требовалась применение магии, помогали придворные чародеи и наколдованные ими приспособления, благо деньгами наместник стеснен не был и мог выбирать лучших, выставлявших свои заклинания, как товар.
Сейчас же Вальдорну оставалось только беситься. Ни одна женщина никогда не осмеливалась разговаривать с ним так, даже шлюхи с улицы лиловых фонарей, к которым он являлся под личиной и платил именно за унижения и сладость боли! Мерзавка! Стерва! У кого только она научилась «тысяче прикосновений» Файлиста! Если б он мог знать заранее… Кто только научил ее!? Сучка! Однако как она целуется — проникла в водоворот бешеной ярости непрошеная мысль. — Интересно, какова она в постели? Такая же неистовая и жестокая? Как интересно будет ее испробовать. Слушать, как она будет извиваться под ним, умоляя о пощаде, или о его ласках, чувствовать над нею абсолютную власть! — и наместник принялся яростно планировать, что и как он сделает со сказительницей, когда придет в себя. Глубоко в подсознании Вальдорна, так далеко, что и сам он не отдал себе отчета в ее появлении, возник робкий росток мысли: быть может, еще больше ему понравиться, если получится наоборот.
Лакей, лопоухий парень в зеленой ливрее с гербом дома Вальдорнов, стоящий навытяжку у дверей малахитового зала, увидел, как оттуда выбежала очаровательная девушка, беспомощно огляделась по сторонам, увидела его и взмолилась, заламывая руки:
— Пожалуйста, помогите! Там… наместник… он… говорил… а потом упал! Лежит и не двигается, только смотрит!
Элия кинулась на грудь лакею и отчаянно зарыдала.
— Э… Сейчас, сейчас! Не волнуйтесь! — лакей торопливо погладил девушку по восхитительным мягким волосам и вбежал в зал. Принцесса робко проскользнула следом за ним и, топчась на пороге, жалобно воскликнула:
— Вот видите! Лежит и не двигается! А что если его заколдовали? — горестно спросила Элия и добавила, словно ей только что пришло в голову:
— Перед кем же тогда мы будем выступать? Ведь лорд Жером обещал…
«Хитрая, наглая, мерзкая, поганая маленькая ведьма! — возмущенно подумал Вальдорн. — Однако какова актриса!»
Лакей ошарашено посмотрел на наместника и подумал:
«О Храм, если он сейчас окочурится, я могу остаться без работы. Или… без головы!»
Эта мысль ледяной волной паники окатила его маленькие мозги. Парень принялся дергать за узорчатый шнур звонка так, что едва не оторвал его, и орать во всю мощь легких:
— Лекаря!!! Лекаря!!! Наместнику плохо!!!
Начался жуткий переполох, сбежались слуги. Вальдорна подняли и перенесли на ближайший диван пошире, способный вместить одревесневшее раскоряченное тело. Послали за лекарем и магом-целителем. Но мага не нашли, тот с утра отправился за город на сбор каких-то редких трав, цветущих лишь три дня в году, зато отыскали лекаря. Через пару секунд взъерошенный Демис влетел в зал и начал совать под нос хозяину одну за другой все имеющиеся склянки с ароматическими солями, запах которых сшибал с ног перепуганных слуг даже в другом конце зала. Наместник злобно сверкал глазами, не имея возможности даже поморщиться. Мысленно он уже подписал лекарю смертный приговор.
— Интересно, — спросила Элия у ввалившегося в зал вместе с толпой лорда Жерома (тот бродил поблизости, гадая, чем окончится разговор наместника с дерзкой сказительницей и не понадобиться ли его вмешательство, чтобы помочь девушке), — что сдохло для того, чтобы получился такой дивный аромат?
— Не знаю что, но разлагалось оно долго, — меланхолично заметил Господин искусств. — Кстати, моя дорогая, вы не в курсе, что за недуг приключился с наместником? — он посмотрел на принцессу с легкой улыбкой. В полунасмешливом тоне лорда Жерома проскользнули нотки уважения к бесстрашной девушке.
— Сама теряюсь в догадках, лорд. Наместник был так… не сказать чтобы весел, но бодр и энергичен. И вдруг такое несчастье его разбил паралич, — язвительно отозвалась принцесса.
— Бывает, — смекнув, что сказительница не так проста, как кажется, хмыкнул мужчина и предложил Элии руку. — Пойдемте, не будем мешать исцелению таинственной болезни его светлости. Кстати, вы не собираетесь покинуть дворец? — воспользовавшись суматохой, украдкой уточнил Жером.
— Не выступив перед его занедужившей светлостью? Ни за что! Остаться и развлечь больного — есть прямой долг истинных сказителей, — отвергла богиня завуалированное предложение к бегству.