Месть богини
Шрифт:
— Вшей да блох у советника точно нет, потерпишь, — хмыкнула принцесса. — Кто не успел, тот опоздал! Не со мной же тебе было купаться!
В Лоуленде совместное купание родственников было обычаем широко распространенным. Но принцесса придерживалась этой традиции только тогда, когда дело касалось крупных водоемов (озер, рек, океана), свою ванну богиня с конкурентами не делила, предпочитая плескаться в одиночестве.
— Ладно, потом помоюсь, — с жалобным вздохом заключил мужчина, жалея о нереализованных возможностях, и тоже утешился персиком…
Изгнанные
В итоге принцы столкнулись у дверей апартаментов ее величества, переглянулись с некоторым сочувствием, в последний раз глубоко вздохнули и вошли.
Невзрачная служаночка проводила их в гостиную, где в окружении двух опахальщиц с веерами (госпожа постоянно жаловалась на жару) и чтицы (госпожа постоянно жаловалась на слабеющее зрение и скуку) на огромном диване с маленькой спинкой возлежала королева.
Когда-то, как свидетельствовали очевидцы и придворные портреты, это была очень красивая женщина, но постоянное недовольство своим положением и фантастическая неумеренность в еде наложили на лицо определенный отпечаток. Оно стало таким же брюзгливым и жалобным, как у страдающего явным ожирением мопса, которого поглаживала королева.
— Позвольте засвидетельствовать вам мое почтение, мама, — с элегантным поклоном обратился к ней Алентис.
— Здравствуй, матушка, — брякнул Кальм.
— Вам следовало бы сразу прийти поздороваться со мной, — обвиняюще заявила королева.
— Да, мама, — вздохнули принцы.
— Вы заставили меня волноваться и ждать. Мало ли что могло случиться с вами в дороге!
— Да, мама, — повторили принцы.
— Отцу не стоило отправлять вас в эту поездку.
— Да, мама, — автоматически ответили принцы.
— Вы совсем не любите свою мать! — возмутилась королева.
— Да, ма… э-э-э… нет, мама, любим, — поспешно поправились братья.
В конце концов душераздирающая сцена с упреками завершилась, мамаша соизволила растаять, допустила сыновей до целования руки, благословила их и дозволила уйти. Принцы облегченно вздохнули, выбравшись за дверь с приятно позвякивающими кошельками. Первая неприятная обязанность осталась позади, теперь следовало подумать о сказительнице… Об отце и вызове в его кабинет думать не хотелось вовсе. С «обожаемого» родителя станется промурыжить их день-другой, перед тем как вызвать и устроить разнос.
Кальтис усмехнулся в ответ на произнесенные Элией в ванной слова об «общей бане», но заклинание отключил, пусть и не сразу.
«Хм, никто не подглядывает!.. Ну-ну. А без одежды девочка лучше, чем в одежде. Такое бывает нечасто. Ох, проклятая нога!»
Затем
— Приведите мужчину. Он должен быть физически вынослив. Зельем не поить. — Состав трав, изобретенный королем, его гордость, не дурманил сознание жертвы, но подавлял любую тягу к сопротивлению, заставляя подчиняться приказам мага.
Поклонившись, слуги удалились. Кальтис дохромал, опираясь на найденную в гардеробе трость, до середины огромной комнаты и жестом переместил в ее центр стол из угла. На нем вполне мог бы поместиться человек, вольно раскинув руки и ноги. Для этой цели, впрочем, стол и предназначался. Недаром на всех четырех углах столешницы наличествовали цепи, наручники и желобки для стока крови. Его величество собирался заняться предсказаниями. А именно — антропомантией.
Жертву доставили очень быстро. В казематах под замком давно привыкли к требованиям короля и вовсю старались угодить его подручным.
Когда молодого мужчину вволокли в комнату, он испуганно заозирался по сторонам. По мере того как до пленника начало доходить, что он видит, его охватывала паника. Большая комната, расписанная причудливыми символами, гладкий черный пол, огромные шкафы с книгами в переплетах странного цвета — от бледных, телесного оттенка, до ярких, кроваво-красных или даже зеленых чешуйчатых. Несколько гримуаров расположились под сильными связующими чарами на отдельных подставках. Их нельзя было оставлять без охраны. На столах лежали странные, зловещие предметы. Целые коллекции ритуальных магических ножей и кинжалов, причудливых амулетов, разноцветных кристаллов, зеркал, сосудов с загадочными жидкостями. В углах курились кадильницы в виде демонов с гипертрофированными мужскими признаками.
Слуги, повинуясь знаку короля, бросили жертву на стол и заковали. Кальтис взял заранее приготовленный сосуд и кисточку. Распевая по памяти древние заклинания, король-маг начал наносить символы на обнаженное тело мужчины. Затем поднял со стоящего рядом столика черный обсидиановый жертвенный нож и одним взмахом распорол тело от горла до паха. Фонтаном хлынула кровь. Умирающий страшно закричал. Король легко улыбнулся.
С наслаждением погрузив руки в горячие внутренности, Кальтис продолжил ритуал предсказания…
Завершив его, король отправил уже ненужный труп в один из далеких миров, странные обитатели которого были вечно голодны, отмыл руки в ароматной розовой воде, принесенной слугами, и, приказав им очистить стол, опустился в кресло, задумавшись.
Предсказание безусловно показало нависшую над королем опасность. Но сколько Кальтис ни бился, точного указания на ее характер разглядеть не смог. Поразмыслив пару секунд, король решил использовать магический кристалл провидения. В кристалломантии он порой достигал значительных результатов.