Месть Гиппократа
Шрифт:
Я засмеялась:
— Ты, Венчик, не бойся. Квартиру ремонтировать я тебя не заставлю.
Мы договорились с ним о встрече завтра в моей квартире. Условились на шесть вечера.
Тогда я планировала лишь предъявить Венчика в качестве дядьки. Я еще не знала, какую важную роль он сыграет в моем расследовании. И не подозревала, что открою в нем незаурядные актерские данные.
В центр Тарасова я вернулась уже в районе девяти. Улицы к этому времени уже становятся пустынными. Я имею в виду, что толпы
Фонари на улицах. Светящиеся окна домов. И быстрая езда. С ветерком, так сказать. И классная музычка. Обожаю ночные путешествия. Романтика.
Романтика романтикой, однако я собиралась еще успеть до ночи посетить Наташу с Валеркой. У них ведь маленький ребенок.
И я нажала на газ. Благо было где разгуляться на воле.
В девять я уже звонила в их дверь.
Мне открыл Валерка. Я поприветствовала его и вошла. У них так вкусно пахло, что у меня аж слюнки потекли. И я только теперь вспомнила, что после скромного обеда в кафешке у меня во рту, как говорится, маковой росинки не было.
Семья ужинала, разместившись в тесной кухоньке за столом.
Валерка, приняв пальто, провел меня именно туда.
— Садитесь, Танечка, с нами. Наташа сегодня плов сготовила.
Наташа сразу вскочила, засуетилась.
Я хотела было отказаться из-за своей природной скромности, да еще из-за желания похудеть. Но мой желудок запротестовал. И я сдалась.
— Ладно, уговорили. Кстати, вот ключ, — я положила его на холодильник.
Валерка принес из комнаты стул и усадил меня. Наташа поставила передо мной тарелку с пловом, который источал восхитительный аромат.
Юлька восседала на высоком детском стульчике с ограждением и улыбалась, глядя на меня.
— Мяся на, тота. — И, взяв ручонкой со своей тарелки кусочек мяса, протянула мне.
— Ешь сама, Юля. У тети есть мясо, — сказала Наташа, вытирая полотенцем ее перепачканную мордашку.
Юлька отправила кусочек себе в рот.
— Ешьте, Таня. Не стесняйтесь, — Валера положил хлеб около моей тарелки.
Я сразу вспомнила, что хотела задать им вопрос про хлеб.
Поблагодарив хозяев за внимательность, я принялась за еду.
— М-м, как вкусно.
Плов действительно удался.
— А я весь день моталась и забыла, что голодная как зверь. Спасибо, что не дали умереть.
— Ешьте, Таня. Может, вам еще подложить?
И хотя моя тарелка опустела, а желудок еще не наполнился, я энергично покрутила головой:
— Нет-нет. Спасибо. Я спросить вас хочу прямо сейчас. А то забуду и уйду.
— Что? — в один голос воскликнули Наталья с Валеркой.
— Алевтина Васильевна употребляла хлеб или же избегала его? Диету, может, какую соблюдала?
Они оба пожали плечами.
— Да нет. Ела даже с макаронами. Говорила, что в
Валерка согласно закивал.
— А что? Почему вас это интересует, Таня? — спросил он.
— Просто в деле, которое я сегодня просмотрела, ничего не говорится о хлебе. На столе только суп и ложка в руке.
Наташа оживилась:
— Вы тоже, Таня, в повторный инсульт не верите?
— Теперь нет. Но доказать, что это убийство, практически невозможно. А я, как и вы, считаю, что это убийство. Мне это подсказывает интуиция. Но зацепок пока никаких.
— Таня, аванс мы приготовили. Мы заплатим вам все, что положено. Помогите восторжествовать справедливости.
— Я постараюсь. Сделаю все, что смогу.
— Тота, на тяй, — Юлька стала двигать ко мне бокальчик, стоявший возле нее.
Я взяла бокальчик, сделала вид, что пью, поцокала языком:
— М-м, вкусно. Спасибо, Юленька, — и поставила бокальчик около нее.
Малышка счастливо рассмеялась.
— Кушай, умница. Вот как хорошо Юля кушает. Молодец.
Юлька отодвинула тарелку. Наталья вытерла ей лицо и руки и опустила малышку на пол.
Та ушлепала в зал и притихла там.
А мы, поболтав еще немного, попив чаю, поднялись из-за стола.
— Идемте в комнату, — позвала нас Наташа.
Мы прошли в зал и дружно ахнули. Юлька распотрошила Наташину сумочку и, разложив ее содержимое вокруг себя, деловито мазюкала губы материнской помадой. Щеки, лоб и руки она уже успела накрасить.
— Юля, ах ты, хулиганка! Ну что ты наделала!
Пока Наталья бранила свою маленькую дочку, Валера вручил мне аванс.
Пообщавшись еще немного с этой семьей, я их покинула.
Усевшись в машину, я включила в салоне свет и достала кости.
— Мне необходимо установить контакт с Ильей. Стоит ли это делать сегодня, косточки?
30+15+12 — «Вас будет мучить неудовлетворенность собственными действиями».
Я сложила кости в мешочек.
— Видите, косточки, вы меня заставили философствовать.
Потом передумала и снова высыпала их на пассажирское сиденье:
— Еще один вопросик. Уж вы не обессудьте. Мне необходимо установить контакт с Ильей. Стоит ли делать это сегодня, косточки?
30+15+12 — «Вас будет мучить неудовлетворенность собственными действиями».
— Ага. Вот так, значит. И что бы я ни сделала, положение вещей, конечно же, не изменится. Тогда не будем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. А теперь отдыхайте. Уж ближайшие пару часов я вас точно не трону.
Я убрала кости и, достав сотовый телефон, набрала номер Ильи.
— Говорите. Слушаю вас, — ответил мне приятный мужской голос.
— Здравствуйте, Илья Николаевич.
— Здравствуйте. Кто говорит?