Месть и любовь
Шрифт:
Некоторое время лицо маркиза оставалось неподвижным, потом он улыбнулся. Но это была не улыбка, а скорее горькая усмешка, только встревожившая графа.
– Представляю, что тут болтали обо мне, – сказал он, задумчиво глядя на оранжевое пламя в камине. – Отвели душу. Если быть до конца откровенным, Жюльен, за это время я успел вкусить очень много. Иногда моя жизнь напоминала сущий ад. Удивляюсь, каким чудом я не подхватил заразы! Но было и забавное. Смешно, когда тебе в постели шепчут слова, которых ты совсем не понимаешь. Сколько раз я хохотал над этими нежностями. И еще… – хотел было добавить
– Я понимаю вас, Джейсон, – медленно проговорил граф, – но вряд ли подобные занятия согревают душу.
В этом граф был абсолютно прав, только истинные причины ему не были известны. Однако для Джейсона этих разговоров было более чем достаточно.
– Довольно об этом. Сейчас меня больше беспокоит моя голова. Должен покаяться – немного перебрал бренди. И еще это неприятное известие о том, что Спайверсон хочет засадить меня до обеда за свои счета и конторские книги. Ну вот, со мной, кажется, разобрались. Теперь скажите, как у вас дела на Беркли-сквер. Вряд ли цель вашей миссии исключительно в том, чтобы посмотреть, жив я еще или нет.
– Вы правы. Чтобы узнать, как и чем вы дышите, у меня есть уйма других способов, – сказал граф. – На самом деле я заглянул к вам потому, что направляюсь в Тэттерсоллс. Собираюсь купить для Кейт легкий фаэтон. Хочу сделать ей сюрприз. Из-за этого пришлось уехать из дома ни свет ни заря. Так не хотелось вставать. – После этих слов граф перегнулся через стол и, приблизив лицо к маркизу, добавил: – Поздравьте меня, Джейсон. Кейт ждет ребенка.
– Вот это да! Действительно хорошая новость. – Маркиз потряс руку графа, обнял его за плечи и принялся дурачиться, совсем по-ребячески. – Ага, понятно. Хотите угодить Кейт. Почтенной леди теперь необходим комфорт.
– Какой там комфорт, – засмеялся граф, – о нем она совсем не думает. Сообщила мне эту новость во время нашего урока фехтования. У меня даже было желание поколотить ее. Хорошо, что вовремя подоспел ее братец. Зашел к нам вместе со своим новым приятелем. Конечно, я шучу, мне бы в голову никогда не пришло поднять на нее руку. Кстати, хотел спросить вас, что вы думаете о моем протеже, приятеле Гарри? Насколько мне известно, вчера его приняли в «Уайте».
– Что за протеже?
– Его зовут Монтейт. Гарри Монтейт. Занятный молодой человек. Такой рассудительный, я бы даже сказал, не по годам. По-моему, он оказывает благотворное влияние на Гарри.
Джейсон с недоумением смотрел на него:
– Что? Уж не хотите ли вы сказать, что этот щенок теперь разгуливает по «Уайтсу» благодаря вашей рекомендации? Нет, это невероятно! Я думаю, что мы говорим с вами об одном и том же человеке. Такой довольно хлипкий с виду и вместе с тем чрезвычайно языкастый юнец, это он?
– Действительно, очень похоже на Монтейта. Так вы уже встречались с ним? Между вами что-то произошло?
– Встречались?! Не только встречались, Жюльен. У меня было большое желание выбить из него дурь. Этот заносчивый молокосос заявил, что я, видите ли, по его мнению, не джентльмен, а всего лишь титулованная особа. Причем он сказал это не сгоряча, а совершенно спокойно, сознательно и без всякого повода. Понятия не имею, что им руководило. Когда я напрямик спросил его об этом, то не услышал от него ничего вразумительного.
– Вы говорите, что чуть не проучили его?
– На этот раз воздержался. Но должен сказать вам, Жюльен, ваш протеже – дерзкий парень. Если он не обуздает свой нрав, то жизнь его может оказаться очень недолгой. Вы находите его рассудительным и зрелым не по годам? А я считаю, что он редкий идиот. Черт знает что! Откуда у него столько бравады и презрения ко всему миру? Если бы он оказался с Файли один на один, то его бы ждал неминуемый конец. Не останови я Файли, он ухлопал бы его.
– Вы озадачили меня, Джейсон. Если бы вы не рассказали мне о том, что он оскорбил вас, я так бы и остался при своем мнении. Но что сделано, то сделано. Полагаю, вы не сделали ничего такого, что заставило бы юношу платить вам такой монетой? Как все это произошло?
– У меня вообще не было с ним никаких дел. Монтейт играл в фаро с сэром Робертом. Я же, будучи поблизости, случайно услышал, как этот осел Файли намеренно вызвал юнца на ссору. Монтейт тут же заткнул ему глотку. – Маркиз сделал паузу и усмехнулся, вспомнив слова лорда Гарри. – И должен вам сказать, сделал это, черт возьми, совсем недурно. Сначала он во всеуслышание объявил его горшком, который считает себя лучше чайника. Ну, помните, как в той известной пословице? Потом добавил, что Файли якобы не так понял его мягкую метафору. Оказывается, милорд имел в виду другой горшок – ночной. Можете себе представить, что было с Файли. Он сделался багровым, как свекла, и так рассвирепел, что уже собирался бросить вызов Монтейту. Тут я имел глупость ввязаться в эту историю. И что вы думаете? Когда я оттащил от юнца Файли, вместо благодарности Монтейт обрушился на меня. Чего я только не наслушался! Он стал сравнивать меня с этим негодяем Файли, называть сутенером, хищником и тому подобными словами.
– Он еще слишком молод. Вы не допускаете, что ваше вмешательство могло задеть его самолюбие?
– Не думаю. Это выглядело иначе. Если бы я знал за собой какую-то вину, то решил бы, что он за это ненавидит меня. Но я не вижу причин для подобной ненависти. Он, несомненно, действовал обдуманно, и его высказывания были полны злобы. Он хотел довести меня до бешенства, Жюльен. Это ясно как день. Я не могу отделаться от впечатления, что Файли оказался просто случайной фигурой. Весь заряд, выпущенный по нему, предназначался мне. Именно со мной, а не с Файли или с кем-то еще этот юнец хотел сразиться. Но почему? Как я уже сказал вам, у меня на этот счет нет даже смутных подозрений.
– А вы не думали о том, что за всем этим может скрываться еще кто-то, скажем, его сестра, которую вы ненароком соблазнили? Может быть, у Монтейта есть родственники в тех краях, где вы были? В той же Флоренции? Как вы считаете, возможен такой поворот дела?
Маркиз, покачав головой, рассмеялся:
– Этого я не выяснял. Перестаньте разыгрывать меня, Жюльен. Это невозможно. В его нападках просматриваются намеренность и план. Чертовщина какая-то! Мне только не хватало ломать себе голову над тем, не совратил ли я чью-то сестру! А может быть, этому парню просто не понравилась форма моего носа? Довольно, Жюльен. Скажите мне лучше, когда появится на свет маленький граф Марч?