Месть крысы из нержавеющей стали
Шрифт:
— Спать… — согласился он и заклевал носом.
— Думаю, тебе было бы неплохо лечь в постель и немного передохнуть перед обедом.
— Лечь… — Его стакан упал на ковер, он поплелся через номер и растянулся во весь рост на ближайшей постели.
— Видишь, как ты устал. Засыпай, а позже я разбужу тебя.
Покорный действию гипнонаркотика, он закрыл глаза и сразу же захрапел. Если кто-то слушает то, что передает «клоп», то не заметит ничего подозрительного. Прибыл обед. Еды хватило бы, чтобы накормить целое отделение — мои деньги ничего не значили для доброго старого Васко. Я съел немного мяса и салата, прежде чем приняться за работу. Прежде всего инъекция — она должна была блокировать нервы и обезболить мое лицо. Как только она подействовала, я приподнял храпящего лет-майора и навел настольную лампу для чтения на его лицо. Это была совсем не такая уж трудная работа. Мы оба были примерно одинакового телосложения, да и сходство не должно было быть совершенным. Просто достаточно близким, чтобы совпасть с тюремно-лагерной фотографией в его удостоверении. Качество этой фотографии было именно таким, какое привыкаешь ожидать от снимка в удостоверении, где сфотографированный больше похож на бритую обезьяну, чем на человека. Самым большим делом — во всех смыслах — был подбородок, однако массированные инъекции желеобразного пластика позволили нарастить мой до размеров подбородка Васко. Я придал ему должную форму до того, как желе застыло, а затем перешел к работе над бровями. Последовавшее пластическое наращивание надбровных дуг и имплантация искусственных черных волос довели сходство до кондиции. Контактные линзы позволили воспроизвести цвет его глаз, а расширяющие кольца в моих ноздрях раздули их до пещерообразного вида оригинала. Все, что оставалось после этого, это перевести отпечатки его пальцев на невидимый пластик, плотно обтягивающий мои собственные пальцы. Пока я подгонял лучший мундир Васко по своей фигуре, лет-майор, следуя полученному гипноинструктажу, поднялся и съел немного остывшего супа. После этого его снова одолел сон, но на этот раз он ретировался на постель в другой комнате: я позаботился об этом, чтобы храп и кряхтение не раздражали меня. Я смешал себе крепкий ерш и рано отправился спать. Завтрашний день я провожу уже в новом обличье. Я вступаю в Космическую Армаду. При небольшом везении я смогу найти ключ к природе их удивительной военной мощи.
— Сожалею, сэр, но войти вы не можете, — заявил часовой перед воротами. Ворота эти были сделаны из клепаной стали, а высокую каменную стену, в которую они были встроены, венчало множество рядов колючей проволоки.
— Что значит не могу войти? Мне было приказано явиться в «Глупость»! — заорал я в военно-идиотской манере. — А теперь нажмите кнопку, или что там у вас отпирает ворота.
— Я не могу открыть их, сэр. База изолирована от внешнего мира. Я выставлен для наружного караула.
— Я хочу видеть вашего старшего офицера.
— Я здесь, — произнес холодный голос у меня под ухом. — Что за беспорядки?
Повернувшись кругом, я посмотрел на его лейтенантские нашивки, а он на мой двойной крест лет-майора, и я выиграл спор. Он провел меня в караульное помещение. Последовали многочисленные перезванивания по телефону, пока он не передал трубку мне и я не посмотрел в лицо полковнику со стальными глазами. Этот спор проиграл уже я.
— База изолирована, лет-майор. — сказал он.
— У меня есть предписание явиться сюда, сэр.
— Вы должны были явиться сюда вчера. Вы опоздали из увольнения.
— Извините, сэр, должно быть, произошла ошибка в записи. Мой приказ предписывает мне явиться сегодня. — Я протянул предписание и только сейчас увидел, что дата прибытия была-таки вчерашним днем. Этот пьяница Васко втравил меня в неприятности, которые заслужил сам. Полковник улыбнулся сладко, как королевская кобра в период течки.
— Если бы это была ошибка в приказе, лет-майор, то, разумеется, не возникло бы никаких затруднений. А раз ошибка была вашей, лейтенант, мы знаем, на кого ложится вина. Явитесь ко входу безопасности.
Я повесил трубку, и лейтенант караула, нехорошо ухмыляясь, вручил мне лейтенантские нашивки. Я отцепил свои двойные кресты и принял понижение в звании. Оставалось надеяться, что повышали в Космической Армаде так же быстро, как и понижали. Караул промаршировал со мной вдоль стены ко входу шлюзового типа. Меня пропустили внутрь, мои верительные грамоты и предписания были изучены, отпечатки пальцев сняты, и через несколько минут я прошел через последние ворота на территорию базы. Была вызвана машина, солдат-рядовой взял мои чемоданы, мы проехали к офицерским казармам, где мне показали мою комнату. И все это время я держал глаза открытыми. Не то, чтобы тут были какие-то завораживающие зрелища. Если ты видел одну военную базу, то ты видел их все. Здания, палатки, парни в мундирах, совершающие повторяющиеся прыжки, тяжелое дорогостоящее оборудование, выкрашенное в один цвет, и так далее. То, что я должен был выяснить, будет открыть не так просто. Мои чемоданы были свалены в крошечной комнате, честь взаимно отдана, солдат ушел, а с соседней койки донесся хриплый голос:
— У тебя случайно нет чего-нибудь выпить, а?
Я всмотрелся повнимательней и увидел, что то, что я сначала принял за узел скомканного белья, похоже, содержит костлявого индивидуума в темных очках. Истраченное на эту речь усилие, должно быть, истощило его силы, и он застонал, добавив еще один выдох к алкогольным испарениям в и так уже насыщенной ими атмосфере.
— Случайно есть, — ответил я, открывая окно. — Меня зовут Васко. Ты предпочитаешь какую-нибудь определенную марку?
— Остров…
Я не мог вспомнить напиток с таким названием, а потому не без оснований предположил, что это имя моего собеседника. Достав фляжку с самым мощным напитком из моей коллекции, я налил ему полстакана. Он схватил стакан дрожащими пальцами и осушил, в то время как его тело сотрясали судороги. Напиток, видимо, пошел ему на пользу, потому что он самостоятельно сел на койку и протянул стакан за добавкой.
— Через два дня мы сорвемся, — сообщил он, нюхая напиток. — Это часом не краскорастворитель, а?
— Нет, просто она так пахнет, чтобы дурачить военную полицию. Куда?
— Не шути так резко по утрам. Тебе же известно, что никогда не знаем, по какой планете ударим. Безопасность. Или ты служишь в безопасности?
Он подозрительно сощурился, глядя на меня. Надо будет следить за своими вопросами, пока не узнаю побольше. Я заставил себя улыбнуться.
— Шутка. — Я плеснул спиртного в свой стакан. — Я сам себя чувствую не слишком хорошо. Этим утром я проснулся лет-майором.
— А теперь ты лейтенант. Легко достались, легко расстались.
— Они достались мне не так-то легко!
— Извини. Фигуральное выражение. Я всегда был лейтенантом, так что не знаю, как чувствуют себя другие. Ты не мог бы капнуть еще самую малость в этот стакан? Тогда я сумею одеться, и мы сможем пойти в клуб, чтобы выпить по-настоящему. Ведь нам предстоят недели без выпивки, пока мы не вернемся. Ужас!
Еще один факт. Клизанд сражается в битвах, освежаясь водой. Интересно, способен ли я на такое? Отхлебнув из стакана, я обнаружил, что на поверхность всплыла мысль, подспудно беспокоившая меня уже несколько минут. Настоящий Васко Хулио находится в отеле и будет там обнаружен. И я ничего не мог с этим поделать, потому что находился на этой изолированной базе. Кое-что из выпитого попало не в то горло, и я закашлялся. Остров постучал по моей спине.
— По-моему, это действительно краскорастворитель, — мрачно произнес он, когда я перестал кашлять, и принялся одеваться.
Когда мы шли к офицерскому клубу, я был далеко не в общительном настроении, в чем Остров, вероятно, винил мое недавнее понижение. Что же делать? Кажется, предстояла выпивка. Еще и полдень не настал, а чтобы вырваться с базы, мудрее всего было бы подождать до вечера. Встречать проблемы следует по мере того, как они возникают. Сейчас я пребывал в превосходном состоянии для того, чтобы поглощать спиртное вместе со своими новыми коллегами и одновременно собирать информацию. Именно это в конце концов было основной причиной, по которой я находился здесь. Прежде чем отправиться в клуб, я сунул в карман тюбик противоалкогольных таблеток. По одной каждые два часа, таблетки эти вызовут зверскую изжогу, а заодно нейтрализуют и большую часть алкоголя, попавшего в желудок. Я буду пить без опаски, слушать и оставаться трезвым. Когда мы прошли через кричаще раскрашенную дверь офицерского клуба, я незаметно вытащил первую и проглотил ее. Все это было довольно гнетущим делом. Я лил зелье себе в глотку с такой скоростью, с какой мог его глотать, и не чувствовал его. Когда полдень миновал и жажда увеличилась, в клубе появились другие офицеры, и вскоре вокруг меня толпилась дюжина пилотов. Пили все они хорошо, а вот говорили далеко не то, что я хотел бы услышать.