Месть легионера
Шрифт:
– Добро... А сейчас к коменданту! Нам надо получить его добро на выезд во время комендантского часа из поселка.
– Так щас сделаем!
– Вадя! Мы – французы! По-русски говорю только я! Помнишь?
Горе кивнул.
– На людях все общение только по-английски!
– Понял! Не дурак!..
– Тогда пошли!..
Они вошли в штаб, и Андрей постучался в одну из дверей.
– Можно! – проговорил уверенный голос изнутри.
– Bon matin, monsieur le commandant! – сказал Чиф по-французски и по выражению лица майора сообразил, что тот ничего не понял. – Good morning, mister the commandant! [27]
27
– Доброе утро, господин комендант! (англ.).
– А-а!.. Morning, лейтенант! Как спалось?
Андрей улыбнулся уголками губ и мельком взглянул на Горе:
– Хорошо, месье майор! Спасибо за дрова!
– Не стоит благодарностей, лейтенант! У вас ко мне дело?
– Да, месье майор! Поступил приказ от моего командования... Группа должна отбыть из Рашки не позднее 6.00. Но чем раньше, тем лучше... Мне нужен транспорт. Два джипа для всей группы, включая и нового ее члена.
– Возьмите наши!
– Простите, месье комендант, но я не могу лишить гарнизон двух единиц боевой техники.
– И что же вы хотите?
– Месье прапорщик любезно предложил свои услуги. – Андрей обернулся к Вадиму. – Он сказал, что может попробовать решить эту проблему.
Майор посмотрел на Горе, желая получить объяснения.
– Мы тут видели в некоторых дворах несколько машин, Танцор, – проговорил Вадим. – Наверняка есть «приличные»! Сейчас возьму пару бойцов – через четверть часа мы будем на колесах.
– «Мы»... – Майор как-то очень грустно посмотрел на своего, теперь уже бывшего, взводного и очень тихо промолвил: – Уже «мы»... Не понимаю!.. Откуда в Белграде знают, что в маленьком гарнизоне служит прапорщик, и почему его надо переподчинять французам... Что, больше некого, что ли?! Кусков в армии стало меньше! Был один толковый, и того забрали!.. А мне с кем служить-то?!. Одни сопляки остались!..
И столько боли и отчаяния было в этом тихом монологе, что Андрею вдруг захотелось наплевать на все и выложить этому молодому майору весь расклад: что, почем и на кой все это надо...
Он взглянул на Водяного, а тот поводил головой из стороны в сторону, словно говоря лейтенанту: «Не надо, Андрюха! „Наше“ важнее!!!»
Но комендант, по всему видать, был действительно тертый калач! Ровно через три секунды от его «маленькой хандры» не осталось и следа:
– Добро! Бери, Вадя, кого надо и ищи. – И обратился к Андрею: – Вы пойдете по дороге на Новы Пазар, лейтенант?
– Да, месье майор.
– На блокпосту вас пропустят... Только мне нужно будет знать, на чем вы поедете.
– Хорошо, месье майор. Я сообщу вам о нашей новой технике...
– Удачной дороги, лейтенант!
– Спасибо, месье майор!
– И берегите моего прапорщика! – Он крепко сжал ладонь Андрея. – Таких даже у вас нет!
– Договорились!..
Они попрощались, и Андрей в одиночестве вернулся в свою «казарму», где уже все было готово к отбытию группы. А через пятнадцать минут туда же прибыла их техника...
«А Вадим наверняка точно знал, где и что искать! Да... Правильно говорят старики, что опыт не пропьешь...»
Это были два «дедушки» советского машиностроения...
Андрей еще с малых лет помнил, как восторженно отзывался о «бобиках» его отец, отработавший больше сорока лет дальнобойщиком. Как он рассказывал своим друзьям, а маленький Андрей слушал эти разговоры, раззявив рот, о тех чудесах, что творили в казахстанских степях, на целине, эти первые советские джипы в умелых и заботливых руках...
«Газ-69»... Или просто «бобик»...
Только эти были не очень распространенной модификации. Два двухмостовых «бобика» с лебедкой на переднем бампере. Армейская модификация... Только не под брезентовой крышей, как это было изначально. Кто-то очень сильно потрудился, чтобы привести эти два автомобиля в тот вид, в котором они предстали перед глазами группы.
Один сохранил родной армейский болотно-зеленый цвет, второй был бежевым. Высокие, с уверенным и даже каким-то очень надежным урчанием ухоженных моторов, оба имели металлическую, заботливо утепленную изнутри крышу и всем своим видом вызывали к себе доверие и уверенность в их силах.
– Ты где их откопал, Горе? – Задира приблизился к «монстрам советского машиностроения». – Им же лет по пятьдесят, не меньше! Мы же на них и пяти километров не проедем!
Клим лукавил. Даже по внешнему виду этих двух «джипов» было понятно, что их былые хозяева знали толк в технике и руки у них росли оттуда, откуда надо – эти «бобики» служили им, теперь послужат военным, а потом, как знать, еще долго будут служить другим хозяевам...
– Дурак ты, Клим, хоть и до капитана вырос! – Горе заботливо погладил капот одного из «бобиков». – Они еще и тебя и меня переживут! Птфу-птфу-птфу, чтоб не сглазить... Эти «газоны» под таким уходом были, что здесь, в горах, любому новомодному джипешнику фору дадут!.. Ты только послушай, как моторы работают, олух царя небесного! Это же песня!
– Ты где их откопал, прапорщик? – спросил Андрей.
– Да... Так... – Горе замялся было, а потом, видимо, решил сказать правду: – Надыбал в одном дворе, пару месяцев назад... Хотел один отцу, а второй себе из этой командировочки привезти... Ты смотри, какие они! Они же еще лет по полста отъездят!..
– «Кусок» Советской армии, – вынес вердикт Оса, – куском и останется – это вообще особая статья...
– А чего добру-то пропадать? – возмутился Горе. – А здесь один хрен: или проржавеет без работы, или погибнет под обстрелом...
– Ладно! – Андрей посмотрел на часы. – Грузимся и отчалили – время 5.45.
...Снег все падал и падал. Не так интенсивно, как вчера, но он шел. И теперь этот снег стал для Андрея и его группы очень большой проблемой. Дыхание весны все же начинало чувствоваться – мороз хоть и был, но держался не ниже двух-трех градусов, а снег был тяжелый и липкий – того и гляди, пройдет еще два-три дня, и снег начнет таять, потекут с гор весенние ручьи. А это было плохо со всех сторон. Их первостепенной задачей было – найти! И следы на снегу в этом деле были большими помощниками, потому что найти нужно было максимально быстро – гибли люди!.. Да и вообще. Весенняя распутица в горах – это самое настоящее наказание для солдата, хуже которого может быть только ускоренный марш-бросок на своих двоих по этой самой распутице!..