Месть Ориона (Орион - 2)
Шрифт:
– Кому же ты теперь служишь?
– спросил он.
– Никому. Мы явились с великой войны, что свирепствовала в северных краях, мы были среди тех, кто разрушил великий город Трою.
Его лицо не изменилось: Бенджамин никогда не слышал этого названия.
– Возможно, ты знаешь город под именем Илион или же слыхал о Геллеспонте - проливе, ведущем в море Черных вод.
Он опять не проявил интереса. Я сдался.
– Там шла война, эти люди помогли ахейцам взять город после долгой осады.
Тут глаза юноши
– Почему же тогда вы явились сюда, в землю Ханаанскую?
– Мы направляемся на юг, в Египет, хотим поступить на службу к великому царю этой страны.
Он яростно поглядел на меня, откашлялся и плюнул на иссохшую землю:
– Вот твоему фараону! На протяжении жизни четырех поколений мой народ тщетно пытался бежать из египетского рабства.
Я пожал плечами:
– Перед тобой опытные наемники, а я слышал, что египетскому царю нужны воины.
Он подозрительно посмотрел на меня:
– Так, значит, сейчас вы не служите никому?
– Нет, царство рухнуло...
– Бог Израилев сокрушил хеттов, - пробормотал он и на этот раз действительно улыбнулся.
Я взглянул на Лукку, сидевшего поодаль на коне, и ощутил радость оттого, что он, похоже, не понял язык иудея.
– А теперь он сокрушит злых поклонников Ваала, запершихся в их городе.
Бенджамин окинул оценивающим взглядом моих людей, потом снова повернулся ко мне. Глаза его засветились по-новому.
– Ты будешь служить нашему богу и нашему народу. Ты поможешь нам взять город Иерихон, как взял ты северный город, о котором рассказывал.
– Но мы не хотим здесь служить, - возразил я.
– Наша цель - Египет.
– Ты будешь служить богу Израилеву, - настаивал Бенджамин. А потом, чуть смягчившись, добавил: - Во всяком случае, эту ночь ты проведешь в нашем лагере и встретишься с нашим великим предводителем Иешуа.
Я помедлил, усматривая ловушку в его словах.
Молодой человек застенчиво улыбнулся:
– Иешуа не простит мне, если я просто отпущу тебя. Он опозорит меня перед собственным отцом.
С этим было трудно спорить.
– К тому же, - добавил он, и улыбка его стала лукавой, - ты не сможешь продвинуться к югу, не столкнувшись с каким-нибудь из колен израилевых. Нас много.
Я покорился неизбежности и смирился с навязанным гостеприимством столь кротко, как только мог.
Израильтян оказалось очень много, сотни семейств заняли широкую равнину между рекой, которая называлась Иорданом, и голыми, обожженными солнцем невысокими горами. Их шатры виднелись повсюду, да еще клубы пыли, когда скот загоняли на ночь за небрежно сколоченные ограды.
Когда заходившее солнце окрасило кровью небосклон и горячий ветер подул вниз, охлаждая раскаленные горы, вонь стала нестерпимой. Но ее здесь словно никто не замечал - кроме нас, пришельцев. Перед шатрами собирались семьи, люди разводили очаги, чтобы приготовить
Но наши взгляды - мой и Лукки - приковал к себе город за высокими стенами, что поднимался на холме посреди равнины. Он возвышался над нею, как Троя над равниной Илиона.
– Вот и Иерихон, - сказал я Лукке.
– Говорят, что это самый старый город в мире, - проговорил он.
– Неужели? Смотри, какие высокие и толстые стены. Они прочнее, чем в Трое. Израильтяне хотят, чтобы мы помогли им взять эту твердыню.
Он недовольно хмыкнул.
– Это можно сделать?
Лукка поскреб подбородок:
– Господин мой Орион, можно взять любой город. Все решает время и число жизней, которые можно отдать ради этого.
Мы встали лагерем подальше от загонов со скотом. Пока люди разбивали шатры, я помог Елене выйти из крытой повозки. Ей теперь незачем было прятаться.
– Люди хотят подыскать себе женщин, - сказал мне Лукка.
Я кивнул, но предупредил:
– Только скажи им, чтобы держались поосторожней и не забывались. Едва ли здешние женщины обрадуются чужеземцам.
Лукка слегка улыбнулся.
– Да, мужчины надежно защищают их, - согласился он.
– Но пусть завяжется их дружба, в этом не будет вреда.
– Прикажи им вести себя дружелюбно, - это будет поздно делать, когда им перережут глотки.
Бенджамин возвратился к нам на закате солнца, когда длинные фиолетовые тени поползли по равнине. Он казался взволнованным и обрадованным.
– Иешуа приглашает вас отобедать вместе с ним в его шатре.
И тогда из моего шатра вышла Елена, только что умытая водой, принесенной с далекой реки, в длинном пурпурном платье, с золотым ожерельем на шее и браслетами на руках.
Бенджамин, раскрыв рот, уставился на красавицу.
– Перед тобой Елена, царица погибшей Трои, - проговорил я, решив не упоминать о том, что прежде она царила в Спарте.
– Она согласилась разделить нашу трапезу.
Молодой человек закрыл рот не сразу и еще долго не мог отвести глаз от Елены. Наконец он повернулся ко мне и сказал:
– У нас не принято, чтобы женщины трапезовали вместе с мужчинами.
– Твой вождь может сделать исключение для нее.
Онемевший Бенджамин кивнул и отправился извещать Иешуа о неожиданном повороте событий.
Елена подошла поближе:
– Я могу остаться здесь, Орион. Не стоит затевать ссору из-за меня.
– Мне нужно, чтобы ты пошла со мной. Я хочу, чтобы этот самый Иешуа не знаю, кто он у них, - понял, что он не будет распоряжаться мной, как слугой.
– Понимаю.
– Она улыбнулась.
– А я-то решила, что ты не захотел ужинать без меня.