Месть преданной жены, или Спокойствие, я – мама!
Шрифт:
Красавец с темными вьющимися волосами и холодными глазами с вежливой улыбкой добермана, готового в любой момент откусить тебе половину жизни, смотрел на нас внимательно.
Его одежда, несмотря на небрежность, выглядела дорого и безупречно. На широких плечах был накинут длинный плащ из черного бархата, украшенный серебряной застежкой и меховой опушкой.
От красавца веяло опасностью и силой. Надменный, уверенный в себе, он сейчас смотрел на нас, а кольцо с крупным камнем поблескивало на безымянном пальце
Восхитительный красавец в темном дорогом костюме никак не походил на старенького ветхого дедушку в пафосном костюме звездочета, которого я нарисовала в своем воображении.
И я, честно сказать, была немного обескуражена!
Такого поворота событий, я не ожидала!
– Вы ректор, да? – спросил басом “папа”.
– Он самый. Доброго денечка, – вежливо и негромко заметил красавец, изображая на лице улыбку. И тут же его лицо изменилось. Оно стало строже. – Присаживайтесь в кресло, и денечек перестанет быть добрым.
“Дракон!”, – что-то подсказывало мне.
О, боже! На дракона я не подписывалась. Я подписывалась на древнего чародея, старенького дедушку со склерозом, но не на молодого дракона!
Глава 13
– Я вас слушаю, – спокойный голос с ледяными надменными нотками заставил нас переглянуться.
Ситуация была странной. Одно дело, победить древнее добро, а другое дело…
Я посмотрела на темный стеллаж, видя названия книг “Темная магия”, “Запрещенные заклинания”, “Ритуалы и проклятия”. Несколько зловещих черепов покоились на столике, инкрустированные драгоценными камнями.
Если это – добро, то очень суровое и опасное. С таким добром и зла не надо.
“Превращай, пока не опомнился!”, – пронеслась мысль, а я посчитала ее вполне здравой.
– Господин ректор, – прошептала я, всхлипывая.
– Да помолчи ты уже! – басом произнес “отец”. – Господин ректор! Мы очень извиняемся за нашу дочь…
Сердце прихватило, а я боялась промахнуться, пока шумные родители наперебой галдели всякую чепуху.
– Раз, – прошептала я, едва слышно. “Два!”, – сжалось сердце. “Три!”, – выставленная вперед рука сверкнула кольцом.
Ректор опомнился, но каменная серость уже ползла по нему. Он быстро вскочил, пытаясь сотворить какое-то заклинание. Но его правая рука окаменела. Зато второй он полез под стол, но не успел. Он окаменел в позе Ленина, делая шаг вперед и поднимая руку, словно видит вдалеке путь к светлому будущему.
– Это что за… – произнес ректор за секунду до того, как его губы превратились в камень.
Выражение лица, застывшее на статуе напрочь отбивало желание возвращать его в нормальное состояние.
– Фух! – выдохнул Гербальд. – Полдела сделано!
Я от слабости присела в кресло, понимая, что пора выносить его отсюда.
Пара мгновений придала мне сил, а я встала, одернула юбку и подошла к ректору. Мы со слугами обняли его, как родного!
– И? – спросил Гербальд, открывая глаза.
Я была уверена, что нас благополучно перенесет домой. Но не тут-то было. Мы почему-то оставались в кабинете.
– Беда, – прошептала я, чувствуя, как внутренние органы собрались в кучку заранее.
В воздухе витала какая-то магия, а я не могла понять, неужели он успел отключить перенос?
Присев возле стола, где видела руку ректора, я увидела магическую печать, которая светилась.
– Нам придется как-то вытащить его отсюда, – выдохнула я, вспоминая печати, которыми пользовался муж во время переговоров.
– Покрывало! Мисс Пудингтон! – обернулся Гербальд, а мисс Пудингтон покраснела и полезла себе под юбку. Сначала на пол упали упакованные бутерброды, потом длинный напильник со звоном рухнул на плиты, следом носовые платки, потом какой-то крюк, похожий на абордажный, а следом за ним потянулась веревка…
Я не верила своим глазам, видя, как мисс Пудингтон прыгает на полу, доставая вещь за вещью. Следующим выпал зонтик…
– А зонтик для чего? – спросил Гербальд.
– Если нас поведут на казнь, я не хочу мокнуть под дождем! – заметила мисс Пудингтон, а потом ее лицо просияло. Она достала покрывало и вручила его мне.
Пока она собирала все обратно, Гербальд смотрел на нее, подняв брови.
– У вас там чай случайно не завалялся? – спросил Гербальд.
– О! Кажется, есть! – заметила миссис Пудингтон.
– Я пошутил! – спешно произнес Гербальд, пока я расправляла покрывало с кисточками, чтобы завернуть в нее статую. – Веревку дайте!
– Я ее только что сложила! – послышался обиженный голос миссис Пудингтон.
“Как его отсюда вытащить?”, – нервничала я, пока Гербальд обматывал ректора веревкой до неузнаваемости.
– Нам придется уйти подальше от этого места, чтобы мы могли перенестись, – прошептала я. – Магия слишком сильная! Но нам надо как-то его поднять! И тихо! Главное – не уронить!
Сердце бешено ломилось из груди, когда мы с Гербальдом попытались его приподнять. Тяжеленький, однако!
– Тьфу-тьфу! – произнесла миссис Пудингтон, раздвигая нас своими бедрами. – Отойдите! Иди сюда, соколик! Сейчас тетушка тебя…
Она подняла его, направляясь к двери.
– Я поражаюсь, почему вы еще не замужем? – спросил Гербальд.
– Я просто не встретила своего прекрасного принца! – заметила мисс Пудингтон, ловко ставя ректора возле двери.
– Одну минутку! – произнес Гербальд. Он выскользнул за дверь и осмотрелся. А потом поманил нас рукой. Я открыла двери, видя, как мисс Пудингтон поднимает ректора и тащит в коридор.