Месть розы
Шрифт:
Все так несложно — и так захватывающе в своей простоте.
Глава 15
САГА
Произведение, прослеживающее жизнь большой семьи на протяжении нескольких поколений
23 июля, ночь
Этим вечером Маркус, охваченный смутным чувством страха, преклонив колени, стоял на молельной скамеечке в своей спальне. Он ждал, что вот-вот послышится стук со стороны коридора, ведущего в зал, и знал, кто придет и зачем. Поэтому, когда стук прозвучал,
Павел, когда его разбирало, не мог оставаться в покое. С самого момента своего появления у Маркуса он безостановочно двигался — не потому, что нервничал или был охвачен тревогой, а по причине распирающей его энергии.
— Я не буду допытываться, каковы твои причины, а ты не спрашивай о моих, — без единого слова приветствия и без всякого предисловия заявил он. — Очевидно, что нам обоим выгодно убрать Виллема из Доля.
Маркус продолжал стоять на коленях со склоненной головой.
— Я восхищаюсь этим человеком и не причиню ему никакого физического вреда, — еле слышным шепотом ответил он. — И меня не заботит, при дворе он или нет, если только он не украдет то, что принадлежит мне.
— Что тебе может принадлежать, Маркус? Ты же крепостной.
Павел рассмеялся, приоткрыл ставни и выглянул во двор. В этом смехе был тот едкий оттенок, который Маркус помнил еще со времен своей юности при дворе старого императора.
— Даже если ты женишься на отродье Конрада и станешь герцогом, это тебе все равно ничего не даст. Ну, по крайней мере, твоему ребенку уж точно. Кто вступит в брак с отпрыском крепостного и незаконнорожденной, даже королевского крепостного и королевской незаконнорожденной? Конрад ослеплен своим расположением к тебе. Это «повышение» совершенно идиотское, и у него нет будущего. От наследства его дочери будет гораздо больше пользы, если отдать его церкви.
— Вы правы, ваша светлость, брак неразумный, и мне он не по душе. Вы можете мне помочь?
— Только если ты поможешь мне.
Павла, казалось, интересовало что угодно, только не человек, к которому он пришел; он даже ни разу не взглянул на сенешаля. Сейчас его внимание привлекла подставка с тазом и кувшином. Он налил в таз свежей воды и изящными движениями вымыл руки, наслаждаясь тем, что держит Маркуса в напряжении.
— Его дочь — моя крестница, и мы оба духовного звания. Знаю, она не хочет замуж, и я могу умолить Бога позволить ей остаться в монастыре.
Это было замечательно простое решение.
— И вы это сделаете?
— Конечно. — Павел потянулся к полотенцу. — Если ты поможешь мне убрать Виллема из Доля от двора.
Не поднимая голову, Маркус прошептал, чувствуя, как перехватило горло:
— В соседней комнате есть слуги.
Павел тут же ринулся к двери и открыл ее.
— Убирайтесь! — приказал он мальчикам-пажам. — Ждите во дворе, пока вас не позовут.
Высунув голову наружу, он проследил, как они выполняют его распоряжение, после чего снова принялся расхаживать по спальне.
— Вообще-то существует немало способов избавиться от него. Самый легкий — поймать его на месте преступления как содомита…
— За это далеко не всегда отлучают от двора, как вам известно из личного опыта, — с иронией заметил Маркус.
Павел покраснел и наконец-то воззрился на него, драматическим жестом швырнув полотенце на пол. Маркус не реагировал. После паузы Павел многозначительно продолжил:
— Как сенешаль ты имеешь доступ к его еде.
Маркус резко поднял голову.
— Этого я не сделаю! — И, снова опустив глаза, сокрушенно пробормотал: — Христос, вы даже подлее Альфонса.
— Разговаривай со мной почтительно, ты, грязь у меня под ногами! — Павел снова заметался по комнате. — Я для тебя же стараюсь.
— Нет, ваша светлость, это не так. — Маркус устало рассмеялся. — Уже сделано все, чтобы он покинул двор. Его сестра не будет императрицей, спасибо грязи у вас под ногами. Чем он вам еще мешает?
Павел заколебался.
— Тебя это не касается. Скажу одно: пока Конрад не женится на девушке из Безансона, Линор и ее братец по-прежнему бельмо у меня на глазу.
— Но я целиком и полностью разрушил будущее Линор, погубил ее репутацию.
Маркуса захлестнула новая волна вины: до этого момента его терзал только сам факт лжи и достаточно абстрактный грех вероломства. О конкретных, долговременных последствиях своего поступка он практически не задумывался.
— Дело может дойти до расследования твоей истории. — Павел навзничь рухнул на постель. — А твое слово при дворе стоит меньше, чем слово свободного человека. Жуглет трудится не покладая рук, пытаясь смягчить позицию Конрада по отношению к Линор, а он гораздо коварнее тебя и лучше манипулирует людьми. Он в состоянии добиться своего.
— Вот от Жуглета и нужно избавиться! — взволнованно воскликнул Маркус, сжав переплетенные пальцы с такой силой, что побелели костяшки.
Павел задумался.
— А что? Виллем без Жуглета не более чем несмышленый щенок. И еду Жуглета можно… приправить так же легко, как для Виллема. — Он отечески улыбнулся, глядя на Маркуса. — А для тебя риска никакого. Я достану зелье, я помогу искупить свой грех, и я прикрою тебя, если возникнут какие-то подозрения.
Маркус саркастически рассмеялся.
— Нет. Вы просто будете смотреть, как крепостного вешают, и полностью освободитесь от подозрения.
Павел сел с хмурым видом.
— Я уважаю твой ум, Маркус. Будь любезен, уважай мой. У тебя годами были самые теплые отношения с Жуглетом, и оба вы не питали любви ко мне. Если тебя схватят и ты расскажешь Конраду, что за всем этим стою я, он поверит тебе. Следовательно, не в моих интересах, чтобы тебя схватили. — Он слегка расслабился, снова откинувшись на подушки. — Есть яды, убивающие безболезненно. А Жуглет глотает все подряд, как типичный бродяга.