Месть розы
Шрифт:
Что-то в лице менестреля насторожило Виллема и одновременно подсказало ему, как нужно себя вести. Переборов смущение, он сказал преувеличенно сердечно:
— Жуглет, может человек доставить себе маленькое удовольствие?
— Меня послал император, — уже придя в себя, ровным голосом ответила Жуглет. — Прошу прощения, сударыня Бери-Кто-Хочешь, но, боюсь, все козыри…
— Меня тоже послал император, — лениво возразила она. Это, как ни странно, отчасти успокоило Жуглет, хотя не вызывало сомнений: Конрад отправил ее сюда специально, чтобы
— Ах! Как заботлив наш Конрад, как старается тебя развлечь! Сначала одну посылает и тут же другого.
Последовала пауза, после которой прозвучало:
— На самом деле император направил меня сюда еще вчера, и с тех пор я здесь.
Брюнетка издала горловой смешок, явно довольная собой, и одарила Виллема мимолетной интимной улыбкой, отчего настроение у Жуглет резко пошло на убыль. В особенности когда Виллем чисто рефлекторно улыбнулся в ответ, после чего залился краской, отвернулся от обеих и потянулся за простыней, чтобы прикрыться.
— Ах! — снова воскликнула Жуглет и добавила более добродушно: — Ты, жадная девица, высосала из него все, что можно, не оставив ничего остальным. Смотри, они могут на тебя обидеться.
— Переживу как-нибудь, — промурлыкала та. — На меня и так дуются за то, что я фаворитка Конрада.
Вид Виллема, окаменевшего под простыней, доставил Жуглет больше удовольствия, чем она готова была в этом себе признаться.
— Да, всем известно, что ты любимая содержанка его величества, — сказала она, чтобы Виллем уж точно осознал этот факт. — Однако в твое отсутствие нынче ночью он, похоже, очень увлекся хорошенькой блондинкой, так что, если хочешь, так сказать, сохранить свою позицию, хватит раздвигать тут ножки, беги скорее в спальню его величества. От имени императора сердечно благодарю тебя за то, что отвлекла Виллема от переживаний по поводу недостойного поведения его сестры.
Женщина ее иронию не уловила, но Виллема, к удовлетворению Жуглет, перекосило.
Как только королевская фаворитка ушла, повисло напряженное молчание. В конце концов Виллем нетерпеливо откинул простыню и сел с выражением вызова на лице. Но одного взгляда на Жуглет оказалось достаточно, чтобы его охватило раскаяние.
— Не могу передать, как…
— Не трудись, — прервала его Жуглет, по-видимому очарованная узором на расшитом бисером поясе Виллема, лежащем на стуле. — Спасибо всем святым за то, что Конрад сделал это, и в особенности за такую болтушку. Надеюсь, ты дал ей достаточно материала для сплетен. Павел так и рвется заклеймить тебя как… грека, теперь это так называется. Вот кем они нас считают.
— Но император устроил так, что ты на нее наткнулась…
— Выгоды перевешивают.
Жуглет подошла к окну, чтобы получше разглядеть пояс в солнечном свете.
— Нечего изображать бесчувственность. Совершенно ясно, что ты ревнуешь.
— Может, тебе и ясно, с твоим обостренным чувством чести. Но уверяю, она ничего не заметила… Это местная работа?
— Можешь сколько угодно изображать безразличие, но на самом деле ты жаждешь извинений. Или, по крайней мере, объяснения.
— Она уже все мне объяснила: ее послал император. Отказать ей после того, что случилось вчера, с твоей стороны было бы чистым безумием. — Она помолчала, продолжая внимательно разглядывать пояс, а потом спросила чуть дрогнувшим голосом: — Она действительно провела здесь всю ночь?
— Видишь? Ты хочешь, чтобы я повинился. — Виллему было приятно, что случившееся имеет для нее значение. — Иди сюда, я сейчас все заглажу.
Жуглет издала смешок.
— Ты всю ночь и полдня скакал на проститутке, и у тебя еще остались силы для меня? — Отшвырнув пояс, она зашагала к двери. — Лучше отдохни. Ясно, что ты вымотан.
— А ты куда?
— Пойду повидаюсь с Жанеттой, — небрежно обронила Жуглет. — У нее есть шиньон из светлых волос, который полностью меняет мою внешность.
Виллем выпрямился на постели.
— И зачем он тебе понадобился?
— Сердце мое, я шла сюда с надеждой, что ты доставишь мне удовольствие, но, по-видимому, стоит поискать его в другом месте. А поскольку я не хочу, чтобы меня узнали…
— Жуглет! — в ужасе воскликнул он. — Ты этого не сделаешь…
— Ах, не волнуйся! Никто меня не узнает. Жанетта уже не раз помогала мне в таких вещах. В этом вопросе мы с ней, можно сказать, знатоки… Будь любезен, приходи в замок к ужину.
Виллем, как был голый, выскочил из постели, и, вопреки собственному желанию, Жуглет было приятно смотреть на его тело. Его ярость она полностью игнорировала.
— Ты не станешь отдаваться другому мужчине!
— Не тебе указывать мне, что делать.
— Не допущу, чтобы ты стала шлюхой, как моя сестра…
— Ничего нелепее ты в жизни не говорил! — взорвалась Жуглет, внезапно тоже разъярившись, и вернулась в глубину комнаты. — Во-первых, Линор не шлюха, и, если ты дашь мне шанс, я докажу это. Во-вторых, нечего сравнивать мое положение и ее: для Линор важнее всего оставаться непорочной, для меня же — сохранять свободу.
— Свободу для чего? — сердито спросил Виллем. — Чтобы развратничать?
— Лицемер! Я всего лишь делаю то же, что и ты. И какие могут быть возражения? Ведь я ищу другого партнера только потому, что тот, кто для меня предпочтительнее, исчерпал свои силы, развлекаясь с другой…
— Ты же только что сказала, что это было правильно!
Взбешенный и недоумевающий Виллем уже почти кричал.
— Да, радость моя, это правда, но вид твоего обнаженного тела подогревает мое желание, и поскольку ты…
— Иди сюда! — Виллем сделал драматический жест в сторону постели. — Я покажу тебе, насколько исчерпал свои силы.
Откинув голову, она горько рассмеялась.
— Ох, Виллем, ну ты и комик!
— Моя женщина не будет отдаваться…