Месть Шивы. Книга 1
Шрифт:
— Индийской Венеры! — прошептал Джордж Малькольм, а потом добавил: — Мне кажется, что развалины, окруженные со всех сторон водой, уже не посещаются поклонниками?
— Да, господин.
— Но раньше было по–другому?
— В то время, когда на свете еще не было отцов наших отцов, храм красовался своими многочисленными куполами. В нем жили жрецы, и здесь проходили многие праздники. В те времена кирпичное шоссе
Джордж счел объяснение достаточным и перевел взгляд на группу красочно одетых людей, толпившихся неподалеку.
Большое количество охотников и загонщиков, принадлежавших к разным кастам индусов, отличались обликом, разнообразием костюмов самых ярких цветов. Два слона поддерживали башни, предназначавшиеся для охотников и представлявшие собой огромные серые крепости.
Далее стояли стражники атлетического сложения с желтыми лицами, будто вылитыми из флорентийской бронзы, слуги, имевшие вместо одежды только передники поразительной белизны и тюрбаны из пунцовой кисеи. Они держали на цепях больших догов, почти таких же диких и хищных, как пантеры и тигры, с которыми им предстояло схватиться. Собаки, с широкими ошейниками, усеянными железными иглами, неукротимо прыгали на месте и пронзительно пыли, стремясь порвать державшую их цепь.
Возле ужасных догов богато одетые лакеи держали под уздцы отличных чистокровных лошадей, предназначенных для приглашенных и доставленных сюда по приказу принцессы Джеллы.
Мы описали главные фрагменты картины, представшей глазам удивленного Джорджа Малькольма, но перо не в силах описать с достаточной точностью живописность этой сцены, достойной кисти великого художника.
Лорд Сингльтон, хотя и привык к подобного рода зрелищам, все–таки млел от восторга.
Он подошел к жениху Марии.
— Ну что, сэр Джордж, — спросил он, — каково паше впечатление?
— Я думаю, милорд, — ответил молодой человек, — что великому художнику стоит только верно представить видимое нами, чтобы воспроизвести на полотне впечатляющую картину.
— Да, конечно. Какой–нибудь современный Рембрандт мог бы создать из этого бесценное произведение.
Джордж кивнул головой в знак согласия.
Губернатор посмотрел на часы.
— Час, указанный в пригласительных билетах, наступил, — сказал он, — а царицы праздника все еще нет!
Джон Малькольм вмешался в разговор.
— Милорд, — улыбнулся он, — принцесса Джелла — женщина, и к тому же хорошенькая. Так что она имеет полное право заставлять себя ждать. На охоте так же, как и на балу: приехать после всех — самое лучшее средство произвести эффект. Очаровательная принцесса знает этот рецепт и пользуется им.
— Однако, — возразил лорд Сингльтон, — «точность — вежливость королей». Этот афоризм должен стать девизом как для царей, так и для цариц.
В эту минуту послышались торжественные трубные звуки, повторенные лесным эхом. Губернатор Бенареса смолк.
Взоры всех присутствующих устремились в ту сторону, откуда слышался шум, и увидели живописную картину.
— Что это такое? — спросил Джордж Малькольм.
— Принцесса и ее свита, — ответил лорд Сингльтон.
— Вы еще не
— Нет, милорд.
— Отец вас представит, я же дам вам совет…
— Какой, милорд?
— Покрыть свое сердце щитом из тройной меди, как говорит Гораций.
— Щитом, милорд? Почему?
— Чтобы предотвратить себя от страшной опасности.
— Опасности?
— Влюбиться в принцессу, — ответил лорд Сингльтон.
По губам старшего сына Джона Малькольма пробежала недоверчивая улыбка.
— Зря улыбаетесь, молодой человек! — сказал губернатор, — а главное, не сомневайтесь! Принцесса, уверяю вас, создание обворожительное, почти непреодолимое, когда вы ее увидите, то поймете истинность моих слов.
— Милорд, — ответил Джордж, — я готов поверить в неотразимые чары нашей сегодняшней хозяйки, но я неуязвим…
Лорд Сингльтон улыбнулся.
— Неуязвим!! — повторил он с оттенком недоверия.
— Да, милорд.
— Вы уверены?
— О! Вполне уверен, у меня самая могущественная защита — любовь! Сердце жениха не может биться ни для одной женщины, кроме Марии Бюртель…
— Вы правы, — согласился губернатор, — я совсем забыл о вашей скорой свадьбе. Вижу, что любите честно и горячо! Счастлива должна быть девушка, которой принадлежит ваше сердце, счастлива невеста, способная внушить такую любовь!
В то время, когда происходил этот разговор, свита принцессы, проехав небольшое расстояние, отделявшее ее от сборного пункта охотников, остановилась на лужайке.
Глава 19. Конь–демон
На свиту стоило посмотреть. Впереди на ослепительно белых лошадях ехали двенадцать музыкантов, одетых в пунцовые одежды, обшитые серебром, за ними на черных конях гарцевали двадцать пять молодых женщин. На их блестящих стальных касках развивался белый султан, красные платья охватывали гибкие талии, широкие шаровары из прозрачного газа с золотой нитью, испанские сапожки из красного сафьяна со шпорами не скрывали стройных маленьких ножек.
Позади свиты ехала принцесса Джелла, окруженная главными офицерами своего дома, справа от нее скакал индийский принц Дургаль–Саиб, который в дальнейшем будет играть важную роль в нашем романе. Далее — опять женская свита, совершенно похожая на первую.
Затем — множество слуг в роскошных одеждах. Они замыкали шествие.
Эта блестящая кавалькада остановилась на лужайке, потом по команде с необыкновенной быстротой расступилась, чтобы пропустить принцессу.
Джелла и Дургаль–Саиб направились к лорду Сингльтону, разговаривавшему с Джоном Малькольмом, Джорджем и Эдвардом.
Читатели, конечно, не забыли нарисованного нами в начале этой книги портрета принцессы во время ее таинственного появления среди бурной ночи в храме Шивы. И потому, считая лишним повторять сказанное, мы заметим только, что принцесса Джелла своим простым нарядом создала контраст с окружающим ее почти волшебным великолепием. На ней была суконная амазонка темно–голубого цвета, сшитая в знаменитом магазине на Регент–стрит. Гладкий, белый накрахмаленный воротничок падал на узкий черный галстук. Серая шляпа с длинным красным пером была надета по–мужски на густые великолепные волосы, едва удерживаемые гребнем из черепахи.