Месть старухи
Шрифт:
– И подвал побольше, – добавила Мира. – Хорошо иметь холодный подвал. Бабушка всегда мечтала о таком.
– Обязательно, – согласился Хуан. – Под всем домом у нас будет подвал. Я для себя устрою комнату чуть выше. Будет прохладно спать.
Вернувшись домой все с удовлетворением узнали, что бандит Чико уже в каталажке и сидит там на цепи, словно злая собака.
Не прошло и месяца, как Чико был повешен, а Ушастый отправлен на рудник.
– Вот и свершилось возмездие и суд людской, – заметил Хуан. – Можешь спать спокойно, моя Эс... прости, Мира.
– Думаешь, меня это сильно радует. Хуанито? Ничуть. Страшно ведь! Смерть ужасно меня пугает. Так хочется жить. Особенно сейчас... – и девушка посмотрела просительно на Хуана.
Тот улыбнулся, поняв его значение её взгляда. Ощутил волну сомнения, неуверенности и смущения. Всё это отразилось на его лице. Мира осторожно потянула его за рукав сорочки, и они оказались в её спаленке.
– Почему ты сомневаешься, Хуанито? Я тебя не устраиваю?
– Что за глупости ты говоришь? Вовсе не то! Я смущён, озабочен тем, что ты можешь ошибиться и не получить того счастья, на которое рассчитываешь, милая моя девочка! Это больше всего беспокоит меня.
– Но почему, Хуанито? Ты до сих пор не можешь понять, что я уже не маленькая девчонка, какую ты всегда знал, а девушка взрослая. Мне уже пятнадцать!
– Признаюсь, Мира! Это так. Что бы сказала бабушка Корнелия?
– Она не один раз говорила мне, что мы будем вместе. Потому никогда не опасалась оставлять меня с тобой наедине. Ты разве не заметил? – Мира загадочно улыбнулась.
Хуан смотрел на Миру и удивлялся, как быстро она превращается в обворожительную девушку, что может осчастливить любого мужчину. Чувство нежности и ещё чего-то необъяснимого, но не страсти, влекло его к ней, не позволяло отмахнуться и забыть.
Он терялся в догадках, но чувствовал, понимал, что находиться рядом было ему очень приятно и умиротворительно. Он стремился к её обществу, но не представлял её в своей постели. Это даже редко приходило ему в голову и нисколько не интересовало, не побуждало к этому и не распаляло вожделение.
Всё это сильно смущало Хуана, заставляло не торопить события. Он постоянно отговаривался разными причинами, но больше всего строительством дома.
Он уже рос, и обширный котлован кишел рабочими.
Неожиданно Пахо воспылал ревнивым стремлением всё знать по строительству, во всё вникать и всё контролировать. Хуану это понравилось.
– Смотри, как наш Пахо взялся за работу, – улыбался Хуан Мире, провожая негра на стройку. – Мне там просто нечего делать.
– Вот будет готов дом, и мы его оженим второй раз, – мечтательно говорила Мира и опять не упустила момента соблазнительно и многозначительно посмотреть на Хуана.
Ор обнял её, прижал и, заметив тянущиеся к нему губы, поцеловал. Его рука скользнула к груди Миры, но он отдёрнул её, словно боялся уколоть. Мира заметила это, ничего не сказала, но осуждающе глянула в смущённые глаза Хуана.
Им обоим было неудобно, только по разным причинам.
Хуан уже начал заниматься делами и вкладывал деньги в торговлю. Потом выторговал подряд у городского совета на постройку участка дороги вглубь острова. Это его захватило, и он окунулся в дело с головой.
Участок в одиннадцать миль он прокладывал в сторону Понсе вдоль речки. Он рассчитывал возобновить связь с долиной, где работал Лало. И эта дорога сильно приближала и облегчала осуществление его мыслей и намерений.
Хотелось получить подряд до нового посёлка Утадо, но не получилось. Тогда он решил разведать возможность ответвления дороги в сторону долины.
– Пахо, закончишь со строительством дома – и я тебя заберу смотреть дорогу на долину Коарами. Ты помнишь её?
– А как же! Как забыть? И что хотите этим строительством добиться?
– Посетим долину, разведаем местность и посмотрим, как это устроить. Думаю, что сюда в Аресибо будет ближе, чем к Понсе.
– Думаете Лало смог что-то там наладить? Сомнительно!
– Во всяком случае, надо посмотреть, прикинуть. Мы не должны просто так бросить мою долину на произвол судьбы. К тому же за четыре года аренда достаточно выросла, и она смогла бы хоть частично покрыть расходы на строительство если не дороги, то хорошей тропы для вьючных животных. Или для перегона скота, если таковой имеется у Лало.
– Это уже ближе к действительности, – улыбнулся Пахо.
– Значит, решено! Поедем скоро в долину.
Хуан вскочил, почувствовав, как кто-то, как показалось, Габриэла, нежно целует его, только нежно, не так, как та. Было темно, луна едва пробивала занавеску на окне.
– Кто здесь? Мира, ты? – Он ощутил характерный запах детства, так приятно щекочущий его нос. – Что ты тут делаешь?
– Хуанито, тише! Я никак не могу заснуть. Мы долго разговаривали с Томасой, а потом не вытерпела и прокралась к тебе. Ты злишься, милый Хуанито?
– Как ты можешь так? Ты испугала меня!
Мира тихо засмеялась. Вдруг резко посерьёзнела. Помолчала и сказала:
– Ты всё никак не решишься, Хуанито! Я на всё готова! Ведь я люблю тебя!
– Перестань, Мира! Ты меня пугаешь! Я не...
Он вынужден был замолчать. Мира придавила его своим горячим телом и закрыла его рот своими губами. Он только дёрнулся и затих. Её неопытный, по-детски наивный поцелуй вскружил голову. Хуан перестал сопротивляться порыву и бурно бросился целовать, ласкать её. Она же млела, вздыхала и что-то говорила, чего он не мог услышать, но знал, что это слова любви и нежности.
И всё же он заставил себя оторваться от юного тела и зовущих губ.
– Мира, золотко моё! Ещё не время! Прошу тебя! Мы ещё не обвенчаны. Я не хочу вводить тебя в грех. Подождём, милая моя рыбка!