Месть старухи
Шрифт:
Он купил старенькую шпагу, кинжал по руке и пистолет с запасом пороха и пуль. Подновил одежду и стал выглядеть настоящим идальго средней руки.
Китерия встретила его с улыбкой восхищения, заметив кокетливо:
– Со мной ты бы здесь оказался наверху, мой Хуанито. Но... не судьба! Я вынуждена буду вечно оставаться неудачницей и нести свой крест!
– Не так всё плохо, моя Тера! Смотри веселей в будущее. Твой супруг не вечен, а ты ещё молода и привлекательна. Много мужчин будут добиваться занять место дона Жайме, ха!
– Твои слова бы да до Бога! Но ждать придётся долго. Жайме не так хил и вполне проживёт ещё с десяток лет. А что я тогда? Дряхлая старуха? Кому я нужна буду? Ты меня по-настоящему обидел. Хуан. Срочно проси прощения и моли о пощаде, – Китерия с хищным оскалом зубок утащила Хуана в спальню.
На следующий день Хуан едва начал одеваться, как дон Жайме застучал в дверь дома. Это было необычно и заставило поторопиться. Он слышал, как служанка и Китерия что-то говорят у двери. Топот осторожных ног бросил Хуана к окну, но там показалась ухмыляющаяся рожа человека с кинжалом в руке.
Сердце зашлось от страха и безвыходности положения. Он заметался по комнате, слыша, как шаги приближаются к двери.
Единственное, что он успел сделать и придумать – это стать за дверь, когда она откроется и ждать, что его ожидает. Потная ладонь сжимала рукоять шпаги, готовая со звериной яростью защищаться.
Возмущённый голос Китерии что-то говорил. Ему отвечал настойчивый голос супруга, но Хуан слышал и другие звуки. Они говорили о присутствии и кого-то другого. Это наверняка были стражники.
Дверь отворилась, прижав Хуана к стене.
– Видишь, Жайме, никого нет! – взвизгнула женщина, загородив то место, где стоял Хуан.
– Этого не может быть! – послышался голос стражника. – За окном мой человек! – И стражник быстро прошёл к окну посмотреть.
Хуан грубо оттолкнул Китерию. Она упала под ноги второго стражника. Хуан не мог не воспользоваться этим. Быстро пронзил стражника шпагой и бросился к окну, где начальник только оборачивался назад. Его шпага ещё не поднялась для защиты, как Хуан сделал выпад и клинок погрузился в мякоть груди.
Он слышал визг Китерии, бормотание дона Жайме и стоны раненых. Это его не трогало. Голова сторожа за окном показалась на мгновение и исчезла.
Хуан схватил тяжёлое тело стражника и вывалил его за окно. Сам тут же спрыгнул в сад, едва заметив барахтающегося под раненым бородача с кинжалом. Успел перекатиться дальше, увернувшись от неловкого удара кинжалом.
Не раздумывая, Хуан бросился к задней калитке через сад. Сзади топал бородач. Жестокая мысль прорезала мозг Хуана. Он повернулся, когда бородач уже подбегал. Тот остановился, как вкопанный, поняв, что против шпаги ему делать нечего. Раздумывал он недолго. Проворно повернулся и бросился назад. Видимо, хотел получить подмогу или перехватить Хуана с другого боку, вооружившись более основательно.
Прогрохотал выстрел. Стражник словно споткнулся и упал, засучив ногой по молодым побегам куста.
Хуан продолжил бег и скоро оказался у калитки. Он тяжело дышал. Оглядевшись, спрятал пистолет за пояс, шпагу вложил в ножны и только потом вышел на улочку с редкими хижинами.
Прохожих почти не было. Поспешая, Хуан приводил в порядок одежду, спешил успокоить дыхание и сердце. Это удалось не так скоро. Подумал, что стоит забежать в свою ночлежку и захватить мешок, но посчитал это лишним. Наступило время сиесты и самое время с меньшим риском пройти в порт.
Он ощупал одежду. Всё было при нём. Лишь шляпа оказалась потерянной.
Барка стояла на якоре саженях в пятидесяти от причала. Поблизости никого не было. Он отвязал челнок, прыгнул в него и быстро погреб к лодке Луиша.
Когда он догрёб туда, сзади раздались крики. Видимо, кто-то обратил внимание на похищение лодки и поднял вопль.
Матрос спал в тени низкой надстройки на корме, где была крохотная каюта и настил палубы с низким трюмом.
– Эй, соня! – толкнул ногой матроса Хуан. – Вставай! Поднимай парус! Уходим! Да шевелись! Я Хуан де Варес! Слыхал от Луиша? Ну! – рука Хуана легла на рукоять кинжала.
Матрос с испуганными главами тут же стал поднимать рей с косым латинским парусом. Дело было ему не по силам. И Хуан бросился помогать тянуть трос. Они всё же справились с этим делом, закрепили шкот, ветер слегка надул парус, и лодка тронулась вперёд. Хуан взялся за рычаг румпеля.
– Ну-ка берись за шкоты, приятель! Подтяни угол. Теперь брасы! Вот так! Тебя как зовут? Ты ведь знаешь, кто я такой?
Матрос только сейчас стал нормально соображать. Его бледное лицо всё же оставалось искажённым испугом.
– Антонио, сеньор! Я Антонио. Мне о вас говорил дон Луиш. Я знаю!
– Вот и хорошо! Курс на Пернамбуку. Ты хорошо этот путь знаешь?
– Да, сеньор. Хорошо! Я понимаю!
– Будут потом спрашивать – говори, что я силой заставил тебя работать, подчиниться мне под угрозой оружия. Луиш тут не замешан.
Антонио испуганно воззрился на бандита, как он, видимо, считал. А затем спросил неуверенно:
– Сеньор не убьёт меня?
– С чего ты взял, что я могу тебя убить? Я человек мирный. Мне надо уйти из Параибы, и вот я здесь. За мной гнались стражники.
– Тогда вам следует уйти на север, сеньор. За тот мыс. К тому времени вечер настанет.
– Ты так считаешь? Думаешь, могут устроить охоту на меня?
– А как же, сеньор! Тут ведь судья замешан. Стражники... Обязательно.
– Хорошо, Антонио. Согласен. Попить есть что? Глотка пересохла.
При слабом ветре мыс миновали, как и предполагал Антонио, вечером. Ушли немного мористее и уже в темноте повернули на юго-запад, постепенно приближаясь к побережью.
Редкие огоньки Параибы пропали в ночи только перед полуночью.