Месть сурка
Шрифт:
— Ты прав, друг… Моль бледная — скрылся с глаз моих!
— Э-э-э?! — Малфой приоткрыл глаза, подспудно ожидая наставленных на него волшебных палочек, но ничего такого не обнаружил.
— Пшёл вон!
— Я?! — опешил Люциус.
— Нет — банан жаренный! Я тебе щас вмажу.
— Ну… — медленно попятился Малфой. — Я пошёл?
Шон не выдержал и отвесил белокурому Пожирателю пинка под зад, чем придал ему реактивного ускорения. Люциус бежал в сторону своего дома со скоростью напуганного зайца.
Дункан приложил правую ладонь к
— Низко пошёл — к дождю…
— Англичане… — закатил глаза Жан. — Мне вас не понять…
Шон даже на мгновение не мог допустить мысли, что его будут сравнивать с англичанином, поэтому с самонадеянным видом, будто не про него, выдал:
— Я и говорю — фокайл сасанах!
***
Парни свернули походный лагерь и вернулись в кемпинг в Солсбери. Расположившись в беседке на территории кемпинга, они распечатали бутылочку домашнего бренди из запасов Шона и принялись за обсуждение.
— И как нам добраться до Сивого, если там полно Пожирателей? — с потерянным видом вопросил Жан.
— Для начала, Пожиратели там ненастоящие, — Дункан понюхал жидкость в рюмке, убеждаясь, что бренди качественный. — Толпа уголовников, которых подобно цементному раствору объединял лишь Тот-Кого-Нельзя-Называть. Этого урода мы замочили, так что считайте, что там просто толпа беглых зеков и оборотней, которым нет смысла воевать за идеалы Пожирателей, не считая заимперенных.
— Твоими устами, да пиво пить, — хмыкнул Шон. — На секундочку — это толпа волшебников-уголовников и волшебников-оборотней! А из нас троих лишь один волшебник.
Дункан поднял рюмку:
— Ни банана, ни кожуры! — выпив бренди, он занюхал рукавом рубашки и продолжил: — Снайперская винтовка решает все проблемы.
— Нет! — резко возразил Жан. — Я хочу лично убить Сивого! Это моё право на месть!
— Мудила! — тихо, почти неслышно, пробормотал Уолш.
Дункан прочитал одно из любимых слов друга по губам, и был мысленно с ним согласен. Ему не нравилось всё усложнять. Если проблема решается просто — ненужно плодить лишних сущностей. Но и Жана он мог понять.
— Что? — не расслышал Жан.
— Я говорю, — недобро посмотрел на него Шон, — плохо, что ты не умеешь стрелять. Придётся придумать что-то другое.
— Шон, не грей бренди, — привлёк к себе внимание Хоггарт. — Ты же вроде неплохо рисовал?
— Художку в школьные годы закончил, — поднял свою рюмку Уолш, готовясь опустошить. — А что?
— Сможешь нарисовать картинку, как у Малфоя на предплечье?
Шон оживился. Резко залив себе в рот бредни, он закусил кусочком сыра и кивнул.
— Отличная идея! Я как раз знаю хорошего тату-мастера…
— Эй! — возмутился Жан. — Вы же не предлагаете нанести себе Тёмную метку?! Я не собираюсь становиться Пожирателем!
— Это всего лишь татушка, Жан, — Уолш едва сдерживался от того, чтобы врезать французу по морде. — К тому же, можно сделать лишь временную тату. Не нравится? Мы всегда можем вернуться к снайперке или варианту с взрывчаткой — в прошлый раз отлично сработало.
***
Навстречу троице неизвестных, спокойно, словно у себя дома, идущих по лесу неподалеку от лагеря оборотней, вышел одинокий высокий мужчина с длинными тёмно-русыми, собранными в неаккуратный хвост, волосами с красными прядями. Серо-голубые зенки впились в троицу. Он был одет в кожаную куртку, клетчатые брюки и чёрные военные берцы на шнурках.
— Так-так, и кто это тут у нас? — его ноздри затрепетали. — От вас пахнет волками, но вы из не нашей стаи…
Он с интересом рассматривал одежду троицы: однотипная военизированная камуфлированная форма без знаков различий и рюкзаки за спиной, будто у магловских военных. Если бы не волшебные палочки в поясных кобурах, он бы принял их за магловских туристов.
Дункан принюхался, как и его товарищи. Если от них исходил едва уловимый волчий запах, то от парня прямо несло волчарой и потным духом. Иного не стоило ожидать от человека, который живёт в лесу и в мае ходит в куртке.
Помимо этого он учуял запахи ещё дюжины оборотней, но их самих не видел — они хорошо скрывались. Судя по трепетавшим ноздрям товарищей, они тоже обнаружили «невидимок», поэтому он не стал им подавать сигнала.
Шон закатал левый рукав и продемонстрировал бледную татуировку в виде змеи, выползающей из черепа. За ним то же самое проделали Жан и Дункан, стоящий впереди троицы.
— Я Маклауд, — начал он. — Нам нужен Сивый.
— Зачем вам вожак? — немного расслабился ликантроп. Он выглядел самоуверенным, чувствуя за собой серьёзную поддержку.
— Нужно перетереть по поводу Лорда… Тебя как звать?
— Струпьяр. Вы вообще откуда такие? Из какой стаи?! Что-то я вас не припомню среди наших.
— Струпьяр, — у Дункана зрачки вертикально вытянулись, а в голосе появились рычащие нотки, — заткни хлебало и веди к Сивому!
— А то что?! — нагло оскалился Струпьяр.
— Жан, — кивнул товарищу Хоггарт.
Француз с показушной неспешностью достал палочку из кобуры.
Неожиданно сзади раздался низкий голос, больше напоминающий скрипучий лай:
— Я бы на вашем месте этого не делал… Уберите палочки!
Дункан знал, кого там обнаружит. Сохраняя на лице эмоции булыжника, он плавно обернулся. Там стояла вся дюжина ликанов в человеческом обличье. Их одежда не отличалась разнообразием. Они отдавали предпочтение армейским берцам, как и у незваных гостей, кожаным курткам и удобным брюкам старинного кроя. Лишь вожак из них выделялся, нарядившись в кожаные штаны.
Впереди дюжины стоял крупный, поджарый мужчина с всклокоченной седой шевелюрой и усами, и звероватыми чертами лица. Даже если бы Хоггарт не был оборотнем, он бы всё равно ощущал исходивший от мужчины густой запах грязи и пота, словно главный в стае должен быть первым во всём, в том числе самым вонючим. Пальцы его нечистых рук украшали длинные, жёлтые ногти. Кривые зубы покрыты жёлтым налётом.