Месть за обман
Шрифт:
– А конкретнее. Что написал…Джек Лондон?
– «Белый клык». Рассказы о Смоке Белью, о золотой лихорадке, романы – «Джерри островитянин». «Майкл – брат Джерри». «Мартин Идеен».
– Все эти книги у вас дома? – удивилась учительница.
– Не все. В библиотеке беру. …И летом. Когда сюда собрались ехать…
– Такой учащийся подходит. Скажи свой адрес, назови имя, отчество родителей, номер телефона.
– …У нас нет адреса.
– Совсем? – удивилась молодая учительница, оттопырив алую нижнюю губку.
– Да. Почту приносят. Адреса нет.
– Как можно жить без адреса?
– Есть, -сообразил Иван. Хоккейная коробка
Иван вышел из учительской. Беловолосая девушка улыбнулась, а он вдруг сказал:
– Ни пуха, ни пера.
Он, учащийся восьмого класса «Б», классный руководитель – Нона Павловна Белова. Линейка, первого сентября. Хотел увидеть Беловласку, и спросить, как у неё принимали собеседование. Бабкин заметил на спортивной площадке рослых парней. Они вкапывали футбольные ворота. «Посмотри, – попросил рыжий в спортивном трико. – Или подержи, сам стрельну». Иван взялся за столб, подравнял его. Два парня держали вторую штангу. Рыжий отбежал в сторону. Махнул рукой. Начали закапывать. Иван отошёл, подыскивая палку или кусок трубы, которым можно трамбовать землю.
– Молодец, – выговорил нараспев парень в бутсах. – Мы не сообразили, что нужно трамбовать. Дай мне.
Бабкин протянул большой кусок трубы. Парень несколько раз ударил, и с удивлением посмотрел на Ивана, который только что легко орудовал импровизированной трамбовкой.
– В десятом будешь? – спросил рыжий. – Яков Груль. …В восьмом? Сидел? …А в футбол, как?
– Играл в защите. На улице была команда. Наш тренер говорил: «Умри, а не пусти к воротам».
– Умирал? – усмехнулся парень в бутсах.
– Правильно. Такие должны быть защитники, – сказал Яков.
– Приду на тренировку. – Иван посмотрел на свои ботинки. Какой футбол? Нужны кеды. Кед у него нет. Ботинки нужно поберечь. Он взглянул в сторону многоступенчатого школьного крыльца. Беловолосая девушка-принцесса сбегала по ступеням. Иван взмахнул рукой, но она не заметила его жеста.
Глава вторая.
Иван и Сергей познакомятся в кабинете у нашего завуча. Их пригласят к ласковой тетке после общешкольной линейки. Но окажется, что ими займётся и сам директор. Невысокий симпатичный мужчина с каштановыми волнистыми волосами. Голова несколько великовата, а плечи узки. На круглом бледном лице возлежал большой нос, на узком подбородке тонкие продолговатые губы, концы которых едва приподняты к верху. А карие блестящие широкорасставленные глаза под сросшимися чёрными бровями круглы и выпуклы. Иван рассматривал это странное лицо, которое всё время чему-то удивляется, пытался понять, как он ведёт себя со своими ребятами. Помогает ли делать уроки, водит ли в зоосад…
Классная руководительница – миленькая, зеленоглазая Нона Павловна – станет их заталкивать во второй ряд, чтобы гости-строители и молчаливый директор не увидели двух бравых «запорожцев» в широченных голубых шароварах. Они несколько комичны, так как один – высокий, широкоплечий, а второй – маленький, невзрачный. Они могли выступать в цирке клоунами, а вот пришли на торжественную линейку. Все умненькие мальчики восьмого «Б» в аккуратных пиджачках, в новых курточках, в белых рубашках и при галстуках. У большинства – в руках букеты. А эти двое, похоже, сговорившись, вырядятся, как на бал-маскарад. «Трудные, – подумает, огорчаясь, Нона Павловна Белова. – Но они не хулиганы. Это ещё хуже. Они максималисты. В этом возрасте все бунтари. И помочь им нечем. Не станут слушать. У них свои характеры, собственные взгляды на эту суетливую жизнь. А помочь я должна. Я – педагог».
– Против чего протест, юные флибустьеры? – станет заботливо расспрашивать молодой симпатичный директор нашей, пахнущей краской, школы. – Тебе, что носить нечего? – обратится ласково с трогательным сочувствием Николай Николаевич Пшёнкин к Сергею Крохину и пригладит зачёсанные назад волнистые каштановые волосы. Его карие глаза будут источать такой поток любви и желания помочь детям, что Крохин вмиг почувствует расположение к этому милому человеку, который не возьмёт в толк, отчего мальчики пришли на праздничную линейку в шароварах.
– Есть, – ответит тихо Сергей, не понимая, что он натворил такого, отчего оказался приглашённым для воспитательной беседы в первый день открытия школы и учебного года. В той прежней школе можно было ходить даже в трико, никто не возражал. В этой школе не подходит простая одежда; изволь выглядеть, как все.
А где взять праздничные костюмы девочке и трём мальчишкам, если работает плотником лишь глава семьи Крохиных. Мама сшила старшим парням пиджаки и брюки, а дочке – девятикласснице купила форменное платье с белым передником.
– Насколько я понимаю, такие шаровары носили когда-то грузчики в портах. Биндюжники. Пиндосы. Контрабандисты. В шароварах прятали оружие, ворованное. Вот и у тебя, сколько карманов нашито? Ты и в той школе так на торжественные линейки ходил?
– Шаровары у них новые. Парадные, так сказать, – улыбалась завуч. – Кто идею подал? Покрой разный. Значит, сговора нет. Стечение обстоятельств. Мальчики впервые встретились… – похоже, – завуч – старенькая Вера Ильинична Мышлова продолжала беседу, которую они начали с директором до прихода странных учеников.
– А я думаю, что это неспроста, – отчеканил директор, линейкой постукивая по коричневому сукну на крышке большого нового письменного стола. – В других классах подобного нет. Во всей школе таких выходок нет. Будем считать – это пустое совпадение и недоразумение. На следующей линейке, полагаем, не случится ничего подобного. Расскажи, как это вышло?
– Мама в отпуске, тётя мне сшила брюки по моим эскизам, – говорил Иван директору и завучу, которым было очень интересно узнать, отчего это два ученика оказались не похожими на других детей, они отличались от учащихся всей школы. – Старые брюки стали малы.
Он передумал, а хотел рассказать о том, что живут в раздевалке хоккейной коробки у строящегося стадиона, недалеко от школы, а раньше жили во времянке у знакомых; …мама училась в педучилище, добровольно ушла на фронт; она была в морской авиации, получила травму; несколько лет работала учительницей, в библиотеке, была заведующей паспортным столом в милиции, заведовала архивом; здесь не может найти свою прежнюю работу. Нас не прописывали, так как у неё не было работы; работу не давали, так как не было прописки; она продавала мороженое; её приняли временно сторожем и гардеробщиком в обком партии; в прошлом году дальние родственники подсказали ей, что нужен сторож на стройку; она работала через день; ей дали раздевалку, где мы могли бы жить; она сама сложила большую печь; но в одной комнате сделали склад; мы живём в маленькой комнате; временно; приедет бабушка, поможет с жильём, но промолчал. Зачем им знать, как он живёт и в каких условиях.