Месть Змеи
Шрифт:
– Да… о да, ваша светлость. Я буду осторожен.
Юный магистр отодвинулся от Бергана, выдавил из себя улыбку, повернулся и пошел к выходу из Пастушьего зала, чтобы вернуться к своим остальным телохранителям.
Генрик и Грета отошли от Бергана и его товарищей, чтобы переговорить с офицерами о повседневных делах. Берган приметил блюдо с жареным мясом, которое нес в руках один из слуг. Лорд-медведь взял поднос из рук удивленного слуги и улыбнулся.
– Я полагаю, теперь можно и подкрепиться, – сказал он, схватил хорошо прожаренную куриную ножку и впился в нее зубами. К Бергану присоединился
– Ты не голоден, Карвер? – промычал Берган с набитым ртом.
– Отчего же, очень голоден, – ответил татуированный разбойник. – Но сильнее, чем голод, меня тревожит нечто другое.
– Что именно?
– Я не доверяю вашему лорду-кабану.
– Почему? – спросил Берган, утирая испачканную соусом бороду тыльной стороной ладони.
– Его телохранители. Двое из них знакомы мне еще по Хайклиффу – Ринглин и Айбел. Головорезы. А еще эти угры. Фрай, ты же сам говорил мне, что им нельзя верить.
Стурмландец проглотил кусок и прокашлялся.
– Я им доверять не могу, но я и не знаю их так же хорошо, как барон Гектор. И они сражались вместе с нами, помнишь? Уложили много Стрелков, сначала в ущелье, затем здесь, на склонах. И сам барон показал себя с лучшей стороны. Может быть, теперь стоит начать хотя бы немного доверять ему?
Карвер медленно покачал головой.
– Нет. Не нравится мне все это. Было что-то необычное в том, как он дрался тогда в ущелье.
– Ты просто недоверчивый ворчун, – сказал Берган, вгрызаясь в четвертую по счету ножку. – Что ты предлагаешь?
– Разрешите мне отправиться в город. Приглядеть за бароном.
– Ты в самом деле настолько не доверяешь Гектору?
– Позвольте заметить, я неплохо разбираюсь в людях. Я повидал на своем веку достаточно преступников разного пошиба. И предателей тоже. Кроме того, я следил за тем, чтобы все всегда делалось по справедливости и каждый получил свою долю.
– Предатель – это сильно сказано, – заметил Берган, указывая на лорда воров куриной ножкой. Пятой уже.
Карвер отвел направленную на него ножку кончиками пальцев.
– Тогда будем надеяться, что я ошибаюсь, так?
Он пошел к двери, но остановился и добавил:
– Все всегда случается впервые.
С этими словами Карвер удалился, порыв снежной пыли влетел сквозь дверь, прежде чем она успела закрыться за ним.
Глава 9
Откровения Змеи
Пока уцелевшие придворные из Брекенхольма спали, сгрудившись вокруг трона лордов-медведей, на страже оставалась одинокая, сидевшая рядом с ними фигура. В одну из трех предыдущих ночей Змея явилась за одним из них и утащила кричащего юношу во тьму. Придворные пытались отбить своего товарища, но безуспешно. Прибежали Лесовики, оттеснили придворных своими копьями и топорами, и их госпожа удалилась, унося свою добычу. С того момента выжившие договорились дежурить по ночам, не желая так легко отдавать Вале следующую жертву.
Уитли обвела взглядом погруженный в полумрак огромный зал. Очаг перед помостом, на котором когда-то сидел ее отец, едва теплился, и этот слабый источник тепла был единственной роскошью, которую позволили иметь своим пленникам захватившие город дикари. Уитли слышала, как за огромной грудой сломанной мебели, сваленной в центре зала, ходят и негромко, переговариваются Лесовики. Чего только не было в этой груде – стулья, семейные реликвии, занавеси, картины, бревна, половые доски. Вначале юная верледи решила, что дикари собираются развести огромный костер и сжечь весь священный для жителей Брекенхольма зал вместе с его уцелевшими обитателями. Как жестоко она ошибалась!
Лесовики теперь держались на расстоянии от этой груды барахла, возле нее разрешалось появляться только одному из них, и Уитли сразу узнала его. Он сидел сейчас, едва заметный, на вершине груды и наблюдал за Уитли.
Из центра кучи хлама донесся шум, встревоживший Уитли. Она поднялась на ноги, готовая разбудить своих спящих товарищей и предупредить их о приближающейся опасности. Правда, будить их без особой нужды ей не хотелось, сон был лучшим лекарством для измученных людей. Лесовик поднялся и отошел в сторону, загремели раздвигаемые доски, и из тени появилась черная фигура. Змея. Именно она превратила груду мусора в свое обиталище, и когда ее огромное тело появлялось наружу, всех находящихся в тронном зале охватывал ужас. Но сегодня Змея появилась в своем человеческом обличье – из змеиного гнезда медленно вылезла старая женщина.
– Приветствую тебя, моя дорогая, – сказала Вала. – Снова дежуришь? Почему тебя никто не подменит? Ты, наверное, очень устала.
Уитли молча наблюдала за медленно приближающейся в полумраке старухой. В свете тлеющих в очаге углей можно было рассмотреть длинную потертую шаль, наброшенную на голову Валы и скрывающее ее лицо. За все последнее время Вала впервые показалась в своем человеческом обличье, в виде ненавистной ей цыганской Бабы, а не в виде Змеи, внушающей ужас своим пленникам. Уитли подумала, что за этим появлением в облике Корги кроется какой-то хитрый трюк, к которому решила прибегнуть Вала.
– Пришла, чтобы поиздеваться надо мной, Вала? – угрюмо спросила Уитли. – Или просто устала ползать на своем брюхе?
Уитли испытывала страх, смешанный с яростным гневом, от этого чувства даже зашевелились волоски на руках девушки. Уитли мысленно обратилась к своему Медведю, надеясь, что Зверь, если потребуется, придет ей на помощь, но, увы, она совершенно не умела трансформироваться – даже так редко и неуклюже, как Гретхен. Нет, ей вновь придется остаться с чудовищем один на один.
– Ах это? – прокаркала старуха, проводя морщинистыми руками по прикрывающей ее лицо шали. – Но тебе всегда нравилась добрая старая Корга, не так ли? Я подумала, что тебе будет приятно взглянуть на нее, это растопит твое сердце, и мы сможем поговорить по-хорошему, как встарь.
Уитли издала нервный смешок.
– А существовала ли когда-нибудь эта Баба?
– О да, и жила очень неплохо. Во всяком случае, до тех пор, пока мы с Черным Сердцем не повстречали ее караван на краю Вайрмвуда, – она бросила короткий взгляд через плечо на Лесовика, стоявшего у вершины гнезда, и махнула ему рукой. – Твоим друзьям придется за многое держать ответ. Отец Черного Сердца был шаманом, которого убил твой Волк, а его душу после смерти мучил другой твой дружок, лорд-свинья. Я просила его в память о прошлом вновь стать для тебя Рольфом, но он сказал, что скорее перережет себе горло тупым кремневым ножом, чем снова согласится сыграть роль грязного цыгана.