Место под солнцем
Шрифт:
– Вулканическая порода, что-то вроде туфа, - он покрутил его в руках, - не песчаник, но сойдет.
Зажав свой посох подмышкой, он достал из-за пояса лопатку и стал шоркать камнем по краю лезвия. Увлекшись этим занятием и, стараясь не споткнуться, он практически не смотрел по сторонам. Поэтому, Константин первый заметил изменение обстановки.
– Борька, стой, - он схватил друга за плечо, - по-моему, там дорога.
Друзья осторожно приблизились. Дорогой это назвать было трудно, скорее просто широкая тропа. Трава была
– Овцы, - Борис заткнул лопатку обратно за пояс и посохом стал раздвигать полегшие стебли, - но вряд ли дикие - они не разбредались. Точно, смотри...
– он ткнул посохом в отпечаток подковы с краю тропы.
– Так, значит люди здесь есть. И вроде как не совсем дикари. Животноводство у них есть, лошадей подковывают, - Константин почесал в затылке, - и стадо он гнали к реке. На водопой что ли?
– Похоже, что там брод, - Борис показал посохом вдоль тропы, - я думаю нам тоже туда.
Друзья свернули к реке. Тропа спустилась к песчаной отмели где речка разлилась мелким плесом. На противоположном, крутом берегу тропа продолжалась, поднимаясь вдоль узкой промоины между глинистыми увалами. Разувшись и закатав штаны выше колен, они перешли речку и, поднявшись по склону, увидели дорогу. Ничего похожего на автостраду - ни бетона, ни асфальта не было и в помине. Просто полоса рыжевато-серой глины, метров тридцать шириной, утоптанная множеством ног и копыт и покрытая толстым слоем дорожной пыли в которой были видны в изобилии овечьи катышки, конские яблоки и коровьи лепешки. Тропа, вдоль которой они следовали, вливалась в эту дорогу. Друзья отряхнули ноги и, обувшись, вступили в пыль, в которой во множестве были видны отпечатки всевозможных копыт и человеческих ног.
– Повозки тут тоже есть, - Константин показал на глубокую колею в глине, - но автомобилей точно нет.
– Ну что же, посмотрим куда ведет эта дорога. И давай быстрее пойдем. Может найдем там что-либо поесть, а то у меня уже кишка кишке бьет дубинкой по башке.
– Думаешь у меня в животе не бурчит?
Дорога шла вдоль берега реки и была пустынна по раннему часу. Долина постепенно сужалась и поросшие лесом холмы приблизились. Следов человеческого жилья пока не наблюдалось, только небольшие купы деревьев виднелись то тут, то там. Солнце поднималось и начало припекать. Борис стащил с себя свитер.
– Жарковато становится, - пожаловался он. Заведя руку за спину, он достал из своего рюкзака пластиковую бутылку, сделал один глоток и завинтил крышку, - вода пока есть, но вообще-то надо экономить, мало-ли что.
– Река же рядом, - Константин показал рукой, - наберем если что.
– А черт его знает, может там зараза какая. Дезинфицирующих таблеток у нас нет и вскипятить воду не в чем. Понос ни тебе ни мне не нужен, а тем более холера какая-нибудь.
– Смотри, вот это уже лучше, - Борис протянул руку, - колодец.
Шагах в десяти от дороги возвышалось на метр с небольшим каменное кольцо, сложенное из неотесанных булыжников. Рядом с ним находилось узкое и длинное каменное корыто, выдолбленное из того же туфа. Друзья приблизились и заглянули в колодец. Вода в нем стояла неглубоко, не более четырех-пяти метров, но ни ворота, ни веревки с ведром не было видно и в помине. Только на дне желоба блестела небольшая лужица.
– Видать ведро с веревкой они с собой носят, - Борис показал на желоб, - скотину поить.
– Да-а-а.... Близок локоть, да не укусишь, - разочарованно протянул Костя.
– Кстати об укусить, - Борис отошел от колодца на пару шагов, подпрыгнул и, наклонив ветку, сорвал несколько мелких, немного побольше вишни, диких яблок, раскусил одно и сморщился, - Кислятина, зато натуральная. Никаких тебе пестицидов, держи, - он протянул пару яблочек другу.
Съев, наверное, по дюжине дичков на нос они как-то заглушили чувство голода и уже было собрались продолжить путь, когда их внимание привлек посторонний звук.
– Кто-то едет, - Костя прислушался, - точно, копыта... И сбруя бренчит. Медленно едет, шагом.
Друзья отошли и стали за деревьями так, чтобы их не сразу было бы видно с дороги. Константин, на всякий случай, нащупал в кармане газовый баллончик, а Борис положил руку на черенок лопатки.
Из-за деревьев показался всадник и немедленно свернул к колодцу.
– Слушай, что за зверь такой?
– еле слышно спросил Костя, - морда вроде лошадиная, низковат только - как пони, но уши больно длинные. И хвост какой-то странный.
– Мул это. Ты что, не видал их никогда, - также шепотом ответил Борис, - ты лучше на мужика смотри.
– Не-а, не видал. А мужик что - монах наверное. Католический. Вон - плешь выбритая.
Человек верхом на муле был, действительно, одет в запыленную коричневую рясу с откинутым капюшоном. На ногах у него были покрытые пылью веревочные сандалии на деревянной подошве. В стриженных под горшок черных волосах, пробивалась седина. Начавшая зарастать тонзура, подтверждала слова Константина. На обветренном, загорелом лице выделялись кустистые брови. На вид ему можно было дать лет 45-50.
– Видимо христианство тут также есть, - тихо сказал Борис, - надо бы с ним поговорить.
Тем временем, всадник спешился, отцепил от поклажи, громоздившейся позади седла, кожаное ведро, размотал веревку, заменявшую ему пояс, привязал ее к ведру и наклонился над колодцем. Первое ведро с водой он вылил в желоб, куда немедленно сунул свою морду мул. Затем он достал еще одно ведро воды и прильнул к его краю губами. Пил он жадно и не заметил друзей, которые вышли из-за дерева и приблизились к колодцу.