Месяц у моря
Шрифт:
СЛАВА. А тебя?
ТОЛИК. Меня нет. По крайней мере, я стараюсь быть ненормальным. Вот ты бы смог спать на кладбище?
СЛАВА. Нет.
ТОЛИК. Вот видишь.
СЛАВА. Хорошо. А каких-то успехов в производстве герметика я достигну?
ТОЛИК. Нет, ты разоришься. Потому что много герметика не требуется. Аквариумистов вообще очень мало, особенно среди взрослых.
СЛАВА. Но ты меня хотя бы не убивай.
ТОЛИК. Пока не собирался.
СЛАВА. Пообещай, что не будешь.
ТОЛИК. Ну ладно. Обещаю.
СЛАВА. А сам то ты как? Как видишь свое будущее?
ТОЛИК. Разные варианты.
СЛАВА. Ну а девушка у тебя там есть в будущем?
ТОЛИК. Есть девушка. Ритой зовут.
СЛАВА. Рита - это Маргарита. А ты, стало быть, Мастер?
ТОЛИК. Вот опять ты путаешь литературу и жизнь.
4.
СЛАВА.(в зал) С девушками у Анатолия были проблемы. Тренер Юра по этому поводу часто советовал Толику, как надо знакомиться с дамами.
ЮРА. Когда у меня умерла жена, я решил найти себе новую подругу. Пошел в самое дорогое кафе, заказал столик на двоих. Выбрал самые дорогие блюда. Выпивка тоже дорогая. Говорю официантке, сейчас ко мне должна придти любимая женщина. Сижу час, другой. Понятно, что никто не приходит. Потому что у меня нет любимой женщины, а та, что была, умерла. Подзываю самую симпатичную официантку и говорю, принесите счет. Приносит, расплачиваюсь, мол, все нормально, я платежеспособен. Теперь, говорю, садитесь, я расскажу вам свою историю, и если вы ее выслушаете, дам еще и хорошие чаевые. Начинаю. "У меня была жена, я ее очень любил, но она умерла. Я накрыл стол в ее честь. Блюда, которые она любила. Напитки соответствующие. Перед смертью жена мне сказала, в годовщину, накрой стол, а вдруг я сумею как-то вырваться с того света и мы посидим с тобой еще разок. А если не смогу, угости моими любимыми блюдами самую симпатичную, добрую и сообразительную девушку, которая будет в том помещении. Она не смогла придти, я вас пригласил". Официантка растрогалась и согласилась попробовать любимые блюда другой женщины. Так я познакомился со своей новой подругой - Люсей.
ТОЛИК. Что же целый год ждал?
ЮРА. Да нет, через неделю где-то после смерти жены и пошел. Какая разница?
ТОЛИК. Я не хочу знакомиться с официантками.
ЮРА. Дурак. Молодая официантка - это особая категория женщин. Это еще не судьба, это просто начало трудовой деятельности. Просто девушка не хочет сидеть на шее у родителей. Потом она может архитектором станет, будет большие деньги зарабатывать.
ТОЛИК. А Люся?
ЮРА. У Люси это призвание. Не будем ее трогать.Парни, вы верите в мистику?
СЛАВА. Не очень.
ТОЛИК. А я верю
ЮРА. И я верю. Иду по городу, и вдруг мне в спину кто-то бросает жерделу. Довольно чувствительно. А вокруг - никого, ни домов, ни деревьев, и ни людей.
СЛАВА. Что за место? Где ж это вы шли?
ЮРА. По футбольному полю. Что-то потянуло пройтись по футбольному полю. Футбол для меня - все. Я же тренер.
5.
СЛАВА (в зал). Соперниками нашей сборной были несколько команд. Была команда "Пищевик". Как следует из названия, все игроки являлись работниками общественного питания, точнее, официантами треста столовых кафе и ресторанов. Была команда "Динамо". Милиция. На поле всегда выходил новый коллектив. Кроме капитана - Егорова. Он был капитаном, как по званию, так и по футбольной должности. Говорили, что он единственный в местном ОВД, кто любит играть в футбол. Остальные не любят. А не любят, потому что не хотят играть с потенциальными подозреваемыми... Говорили, что Егоров выгоняет на игру пятнадцатисуточников и условно осужденных спортсменов. Не знаю. Может быть. У нас все было по-честному. Мы все работали на кладбище, уставали, но потом шли на тренировки. Потому что платили нам очень и очень хорошо. А просто так устроиться на кладбище было невозможно. Хочешь копать, играй. Хочешь играть, копай и устанавливай оградки.
Пищевиковцы тоже подходили к чемпионату поселка ответственно. Профессия официанта была в почете у жителей Лазаревской. Формально существовала еще и команда "Педагог". Они выступали не каждый сезон - все зависело от наличия и физической формы имеющегося педагогического состава. Иногда за "Педагог" выступали женщины. Городская федерация футбола - была и такая - внесла некоторые изменения в правила игры: например, количество игроков могло быть любым, но не меньше восьми. Очень часто на поле выходили по девять или по восемь игроков, это случалось, когда в ресторанах или на кладбище был аврал. Иногда в матче участвовали по 14-15 игроков. Могли выступать и женщины. Две женщины равнялись одному мужчине.
На первенстве города обычно побеждала наша сборная. Но раз в пять лет победителями обязательно должны были стать динамовцы. Чтобы не злить милицейское начальство, говорил Кент.
Тут надо подробнее рассказать о Кенте. Этот Кент был директором местного кладбища. Футболом увлекся, потому что хотел память о себе какую-то оставить. Других способов оставить память он не видел, храмы тогда еще не строили.
Кент постоянно жил на яхте, боялся, что на него будет покушение. На яхте ему казалось безопаснее, он все время плавал вдоль берега. Потом - это уже без меня - ему построили дом, наша футбольная команда построила своими силами. Все говорили, зачем ему дом? Правильно говорили. Его в этом доме и убили. Забор - пять метров. Но не помогло, гранату перебросили через забор. То, что Кент - это кличка, я узнал не сразу, сначала думал, Кент - это друг, товарищ, чувак. Но оказалось, что никакой он не друг и не товарищ.
Однажды я за день выкопал пятнадцать могил - все ушли в запой, Толик в том числе. Я один, не успеваю, уже очередь из покойников и их родственников выстроилась. Я смотрю, рядом стройка, на стройке - экскаватор. Я поставил экскаваторщику бутылку, и он выкопал траншею на пятнадцать мест. Так что хоронили всех разом. Потом экскаватором всех разом и засыпали. Скандал был ужасный. Кент как-то уладил. Оградки всем бесплатно поставил. А тех, кто забухал, он вывез на яхте в море километров на пять от берега и сказал: прыгайте. Кто не доплывет, я не виноват. Толик доплыл. На следующий день был матч с "Пищевиком", тогда как раз девять человек от нас и вышли на поле. Один игрок утонул, у другого не было сил выйти на поле. Толик вышел.
Матч мы не доиграли. Приехали из милиции, говорят, нашли утопленника в бутсах, может, кто знает. Показали фотографию. Это был нападающий, Гаик Ионесян из Армавира, мужик лет пятидесяти. Мы сказали, что первый раз видим. Гаик много пил, копал и бегал медленно, дышал тяжело, плюс избыточный вес. Мы говорим ментам, сами посудите, какой из него футболист с таким избыточным весом? Мало ли, кто бутсы сейчас носит.
В ту ночь, когда утонул Гаик, ко мне в палатку пришел тренер Юра, поел у своей Люси, разбудил меня и спрашивает: "Слава, как думаешь, мы за какую команду выступаем? За сборную добра или зла?". Я не ответил. И тренер сказал сам: "А я думаю, что это как "Зенит" и "Спартак". Кто из них добро, а кто зло? Трудно сказать. А за кого болеть, зависит только от места жительства. Вот такие дела, брат". Юра любил парадоксы. "О том, что мы футболисты нельзя забывать даже на кладбище. Воспринимайте похоронное дело, как дополнительную физическую и психологическую тренировки". Перед игрой Юра говорил: "Не забывайте, что мы сборная кладбища, наша задача - похоронить соперника прямо на поле".
Пару слов о моей игре. Играл я неплохо, чтобы там Слава не писал в своих "путевых заметках". Был защитником, но забил за месяц три мяча. Может быть, я бы даже сделал карьеру футболиста. Но я тогда не воспринимал футбол всерьез.
6.
ТОЛИК И СЛАВА копают могилу на кладбище.
ТОЛИК. Мне в голову пришла вот какая идея. Для рассказа. Отталкиваясь от реальности, так сказать. В начале 21 века герой - Юрой его зовут - идет по городу и вдруг ему в спину кто-то бросает жерделу. А вокруг - никого, ни домов, ни деревьев, ни людей.
СЛАВА. Я понял.
ТОЛИК. Какое может быть развитие сюжета?
СЛАВА. Не знаю.
ТОЛИК. Он подбирает эту жерделу, вытаскивает косточку и сажает дерево.
СЛАВА. Вырастает елка?
ТОЛИК. Это банально. Я думаю, ничего не вырастает, а он каждый день поливает эту косточку и поливает, подвел водопровод, поставил оградку. Но ничего не растет. Проходит 20 лет. Он начинает сомневаться, была ли вообще эта косточка или ему это все померещилось? Герой идет к врачу, владеющему гипнозом, рассказывает про косточку, а врач говорит, сейчас посмотрим ваше прошлое, садитесь, закрывайте глаза, спите. Смотрит Юрино прошлое, но ничего не видит, типа я же могу на все смотреть только вашими глазами, а вы и сами ничего не видели.