Металлист. Назад в СССР
Шрифт:
— А ты поступи туда, где военная кафедра есть, — посоветовала Любочка.
Да, другого варианта, наверное, и не будет. А косить по дурке или как-то ещё… Вредно для моих будущих планов.
— Ага… Младший лейтенант, мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобой, — процитировал я.
Любочка заулыбалась.
— Это ты сейчас зарифмовал? Что-то в этом есть, слушай! — воскликнула она. — Песню можно написать, про военных!
Я даже не нашёл, что ответить.
— Военный… Красивый, здоровенный! — она невольно процитировала ещё
— Не наш репертуар, я думаю, — сказал я. — Это девочка должна петь. Только я думал, что я петь буду. У меня песни под мужской вокал.
— А я говорю, вам солистка нужна, — настаивала на своём руководитель ансамбля. — Не знаю вот, как Варя, умеет или нет… Да и она же на клавишах, как…
— Очень даже умею! — Варя вернулась как раз вовремя. — И нам ещё одна… Солистка… Не требуется.
Любочка тут же замолкла. В воздухе повисло какое-то напряжение, которое срочно требовалось разрядить.
— Нужна или нет, будем потом решать, первым делом надо с ритм-секцией разобраться, да, Варя? — произнёс я. — Любовь Георгиевна, может, знаете, кто-то из ребят на барабанах играет?
— Саша, ну откуда? Я тут работаю без году неделя, — сказала учительница, охотно меняя тему.
— Можно объявление возле расписания повесить, — предложила Варя.
— Отличная идея! — похвалил я. — Сделаешь?
— Конечно, — улыбнулась она.
Я вдруг вспомнил график поиска барабанщика, когда требования постепенно снижаются от барабанщика с мировым именем до хотя бы просто человека с руками и ногами или просто живого существа. Да, с ударными будет тяжеловато. Особенно если играть мою музыку. Два притопа и три прихлопа в ней не сработают, она зазвучит только если играть всё как подобает, а для этого требуется высокое исполнительское мастерство.
Но я понимал, что барабанщика, скорее всего, придётся учить мне самому. С нуля. И это несколько удручало. Оставалась, конечно, смутная надежда, что к нам в коллектив заявится природный талант, но, повторюсь, в талант я не верю.
— Басист тоже нужен, — сказал я. — Хотя с этим попроще.
На гитаре играют многие, и переучиться на бас не составит труда даже у самого тугого гитариста. Главное, чтобы он мог держать ритм. И чтобы ложкой мимо рта не промахивался.
— По-хорошему, ещё один гитарист нужен, — сказала Любочка. — Чтобы и соло, и ритм были.
Бред. Абсолютный бред, но здесь так было принято. Я, впрочем, ничего против второй гитары не имел, две гитары неплохо так расширяют наши возможности. Да и гитаристов (дворовых) тут как говна за баней. Выбирай на любой вкус.
— Значит, будем искать, — заявила Варя. — Я про них тоже напишу.
— Спасибо, — сказал я.
— Пора, наверное, закругляться, ребятки, — сказала Любовь Георгиевна. — А то так кушать хочется уже, прям совсем.
Варя тихонько буркнула что-то вроде «жопу-то себе вон какую уже отъела», но Любочка, к счастью, не услышала. Она уже выходила обратно в актовый зал с ключом в
— И правда, — сказал я, соглашаясь с обеими девушками сразу. — Остальное завтра доделаем?
— Завтра суббота, — сказала Любочка. — Меня не будет, выходной.
А я, оказывается, совсем потерялся во времени. Замотался.
— В понедельник, значит, — заключила Варя. — До свидания, Любовь Георгиевна.
— До свидания, ребята, — вновь засмущавшись, произнесла Любочка. — Надеюсь, у нас всё получится.
Я тоже попрощался. Мы с Варей вышли из школы вместе, и как-то так оказалось, что идти нам примерно в одну сторону, поэтому я забрал у неё тяжёлую сумку и без лишних слов взвалил на плечо.
Вечерело, школьников во дворе уже почти не осталось, разве что на спортивной площадке пионеры гоняли мячик.
— А ты как думаешь, Варь, получится народ собрать? — спросил я, просто чтобы не молчать всю дорогу.
— Не знаю, наверное, — пожала плечами она. — В младших классах поспрашивать надо.
— Вряд ли среди октябрят найдутся музыканты, — хмыкнул я.
— Дурак! Я про восьмые-девятые! — воскликнула она.
— Этих да, надо пошерстить, — согласился я.
— А ты правда ничего совсем не помнишь? — вдруг спросила Варя.
— Как с чистого листа, — притворно вздохнул я.
Она прикусила губу, помолчала.
— Интересно, конечно, — сказала она вдруг. — Хотя это многое объясняет.
— Что объясняет? — спросил я.
— Ну… Что ты со мной общаешься, — сказала она.
Я нахмурился, не вполне понимая, к чему она клонит.
— А почему, собственно, нет? — осторожно спросил я.
— Ну… В классе никто… Я и в комсомол-то не вступила… — сказала Варя.
— Да и хрен с ним, Варь, — произнёс я. — Тут доучиться-то осталось… А на класс внимания не обращай. Пошли они все в жопу.
— Ну да, — усмехнулась она. — Ну их в жопу!
— Я вот даже не знаю до сих пор, были у меня друзья какие в классе, или нет, — сказал я. — Если бы были, то, наверное, подошли бы сами, поспрашивали, как у меня дела после больнички. А так только Пономарёва что-то там спрашивала, да и то, потому что комсорг, обязана знать.
— Как тебе сказать… Ты за всеми бегал, понравиться пытался всем… Может, кого-то и считал другом, но… — сказала она.
— Понял, можешь не продолжать, — усмехнулся я. — И с тобой тоже не общался?
— Алгебру иногда списать давал, — сказала Варя. — Рабочие вопросы, в общем.
— Дурак я был, короче, — сказал я.
— Ну… Да, — засмеялась Варя. — Наверное, нельзя так говорить, но я даже рада, что тебя по голове стукнули.
Я издал нервный смешок, Варя смутилась и покраснела. Не уверен, что Саша Таранов нравился ей раньше, но сейчас никаких сомнений не было.
— Пойдёшь завтра в кино? — вдруг спросил я. — Премьеру показывают. «Мы из джаза», про музыкантов.
Варя ответила не сразу, похлопала ресницами, будто пытаясь согнать наваждение.