Метаморфоза
Шрифт:
Дверь состояла из реек, покрывавших неизвестную основу и, действительно, казалась старой и непрочной даже в темноте. Чуть выше дверного глазка висел номер - сорок два. Они внимательно обследовали замок и пришли к выводу, что тихо его не открыть. Никаких пригодных для взлома инструментов с собой не было, не ножом же ковырять.
– Зато открывается она внутрь. Это, конечно, не по-русски, но нам на руку. Делаем так, - капитан сбросил рюкзак, - Мы с Витьком плечо к плечу, а ты Жек позади нас обнимешь. Разбежимся сколько места есть и саданем. Должна вылететь.
Дверь и в самом деле вылетела, глухо ударившись о стену. В коридоре что-то упало и звякнуло, на этом опасные
– Еб твою...
– капитан быстро натянул на нос воротник куртки.
– Там кто-то ласты склеил.
Квартира оказалась двухкомнатной, с узким коридором, кухонькой и тесными спальнями. В одной из них, в засохшей темной луже лежал труп женщины. А чуть выше, на диване, скорчилось маленькое тельце, укрытое одеялами.
Друзья выбежали на лестничную площадку, захлопнув за собой дверь.
– Вены себе вскрыла...
– Озвучил Жека общие мысли, переводя дух.
– Сколько же они там лежат?
– Да какая теперь разница? Куртка и ботинки есть мужские, а третьего трупа нет. Видно муж пропал. Может за едой пошел и не вернулся...
– Виктор помотал головой, обдумывая судьбу несчастной семьи.
– Слыш, забыли об этом. У нас дело есть, а то сами там ляжем. Рядом мля. Плохо воды нет - тряпку смочить. Да и хер с ней, нам не жить там. Если у вас получится, то выйдем на балкон. Только открывать осторожно, чтобы не скрипело сильно! А вот как слазить будем, это на месте определимся. Ну что, готовы?
– Капитан повернул голову и посмотрел в окно, выделяющееся на темном фоне лестничной площадки. На горизонте заметно посветлело. Близился рассвет.
– Тогда начинайте.
Они еще раз соединили свою волю в едином стремлении защититься, обезопаситься. На этот раз капитан уже знал, что надо делать и сразу включился в работу.
Во-первых, совершая любые ментальные действия, они возмущали общий фон. Это обстоятельство, в свою очередь, повышало риск быть обнаруженными противодействующей группой. При таком раскладе иметь сильную защиту не казалось лишней затеей, хотя они и планировали все сделать тихо, не посягая на свободу воли объекта. А кроме того, никто из бойцов пока не знал иного способа работать сообща. Только от обороны, позволяющей объединить ресурсы.
Едва сложившись, объединенная воля приподняла свою защиту. Уверенно, имея опыт, сформировала облако внимания. Легко и мягко расширившись, - бойцы и сами не понимали, как назвать то направление, в котором действовали, и было ли оно вообще - внимание почти сразу выявило интересующего их наблюдателя. Он находился на прежнем месте, если можно было так сказать. От него исходила полноценная эмоциональная гамма. В ней можно было выявить долю ощущения безопасности и облегчения. Скорее всего, решили бойцы, оно связанно с незримым присутствием где-то поблизости ТС-группы. Но в то же время безопасность и облегчение перебивались более сильным чувством страха и отвращения. Причем эти негативные чувства были более сильными, такими, которые одолевают в данный момент. Каким образом вся эта мешанина противоречивых эмоций может присутствовать в душе, никто решительно не понимал. Да и не было времени задумываться над этим вопросом. Основываясь на полученном ранее знании, Жека стал формировать зрительные образы.
Припомнив виденные в счастливом прошлом фотографии, он визуализировал большого паука. Яркого желто-зеленого цвета, размером с кулак. С обеих сторон насекомое имело по четыре черных лапы. Были они волосатыми, как весь паук, с шипами на концах. Часто перебирая ими, опасное насекомое все ближе и ближе подползало к сидящему в высокой траве человеку. Вот оно коснулось голой кожи на ноге, вызывая ощущение щекотки, поползло выше - туда где бугрилась напряженная икроножная мышца. Острые шипы зацепились за тонкую кожу, удерживая паука на ноге, а зубы воткнулись глубоко под нее...
Раздался противный звук разрывающейся плоти. Резкий и хрустящий. Жека отвлекся на мгновение и понял, что звуковое воспоминание вызвано Николаем. В это же время Виктор изо всех сил пытался заново испытать болевое ощущение. Когда-то давно он сильно ударился ногой о железную трубу, под корень сорвав ноготь на среднем пальце ноги...
Помощь друзей оказалось кстати, сам Жека почувствовал, как по позвоночнику пробежала неприятная ржавая дрожь и продолжил.
Яд пущенный в рану разъедал, разрушал ее. Начался стремительный процесс гниения. Рана на глазах разрасталась, кожа кровоточила и, срываемая острыми лапами, повисала по краям. Под ней показалось красное мясо и что-то белесое. С равным успехом так могла выглядеть и кость и сухожилия. Паук завозился, устраиваясь удобнее, глубже и глубже проникая в плоть. На поверхности оставалась лишь верхняя часть его экзоскелета, перемазанного смешанной с гноем кровью. Вот последняя лапа с усилием согнулась и скрылась в красно-желтом гнойном месиве. Теперь лишь крупный шевелящийся бугорок напоминал о случившимся. Стекая по ноге, из раны сочилась вонючая жидкость...
Они сами были подобны паукам, которые плели паутину вокруг жертвы, обворачивая ее коконом, лишая свежего воздуха. Только вместо паутины были эмоции. Эмоции, вызванные силой воображения. Воспоминания, извлеченные из глубин памяти. Эмоции концентрировались и бурлили вокруг и без того испуганной жертвы. Человек не чувствовал постороннего присутствия, но его охватывал всепоглощающий страх. Еще минуту назад он казался терпимым, а теперь заставлял вскочить и убежать не разбирая дороги. Убежать куда угодно, лишь бы подальше от этих густых и темных зарослей. Сдерживало страх только одно - еще больший страх перед наказанием. Возможно, и даже скорее всего, часовой справился бы с собой. Ведь это был первый смелый опыт подобного рода на счету группы. Но все решила случайность.
Как зачастую бывает, ближе к утру поднялся ветер. Он теребил и дергал растения, играл с листьями. Один из крупных ворсистых листов чуть коснулся оголенной шеи наблюдателя. Нет, он не побежал, бросив оружие. Но быстро встав и отряхнувшись, осторожно пошел прочь. Подальше от страшного места, туда, где не было растительности. Поглядывая в сторону своего напарника, расположенного в пятидесяти метрах правее, он скрытно отошел от стены и вышел на чистую местность. С новой позиции ему было очень плохо видно окна и балконы, но он рассудил, что вероятность прорыва через его участок не велика. А кроме того, он в любом случае услышит любого человека, передвигающегося в кустах. Тот факт, что его самого напарник не слышал, ничуть не смутил. Прошло несколько минут. Человек, не застигнутый за проступком сразу, на месте, постепенно успокоился и хвалил себя за находчивость.
Жека гордо взглянул на своих товарищей. Того, что произошло на улице они не видели. Но знали наверняка, что наблюдатель ушел.
– Пошли?
Молча ухватив рюкзаки, группа вошла в квартиру. На полу, кроме гниющего тела валялось много хлама. Преимущественно пустая посуда. Осторожно переступая через все это, они подошли к балкону.
Виктор осторожно, по миллиметру, начал открывать дверь. Его ждали с нетерпеньем, изредка и неглубоко вдыхая через ткань воротников вонючий воздух. Наконец, дверь была открыта полностью, и в комнату ворвался свежий ветерок.