Метаморфозы
Шрифт:
Такое мнение со дня на день укреплялось, и растущая слава по ближайшим островам, по материкам, по множествам провинций распространялась. Толпы, не останавливаясь перед дально стью пути, перед пучиной моря , стекались к чуду. Никто не ехал в Пафос, никто не ехал в Книд, даже на Киферу для лицезрения бо гини Венеры никто не ехал. Ж ертвоприношения ст а ли реже, храмы заброшены, священные подушки раскиданы, обряды в пренебрежении, не укр а шаются гирляндами изображения богов и алтари вдовствуют, покрытые зо лой . К девушке о б ращаются с мольбами и под смертными чертами чтят величие Б огини. К огда поутру дева п о является,
П еренесение божеских почестей на смертную девушку воспламенило Венеру , и в негод ов а нии, потрясая головой, так О на говорит С ебе:
– Как, Мат ь Природы! Как, Р одоначальница стихий! Как, Р одительница мира , Венера, Я терплю такое обращение, что смертная дева делит со М ной царски е почести и М оё И мя , у т верждённое в Небесах, оскверняется земной нечистотой ? Да неужели Я соглашусь делить п о чести со С воей зам естительницей, принимающей под М оим И менем искупительные жертв о приношения, и смертная девушка будет носит ь М ой образ? Напрасно, что ли, П астырь, суд и справедливость К оторого подтвердил Юпитер, предпо чё л меня за несравненную красоту столь прекрасным богиням? Но не на радость себе присвоила та само званка М ои почес ти! Я у строю так, что она раскается даже в своей красо те!
Она при зывает С воего крылатого сына, который, в своём злонравии общественным поря д ком пренебре гая, вооружё нный стрелами и факелом, бегает ночью по домам, расторгая супр у жества, и, совершая такие преступления, хорошего ничего не делает. Его, необузданного от природной испорченности, О на возбуждает ещё и словами, ве дёт в тот город и Психею ( таково – имя девуш ки) показывает ему , рассказывает ист орию о соревновании в красоте. В здыхая, дрожа от негодования, О на говорит:
– Закли наю тебя узами Любви Матери , ранами твоих стрел, ожогами твоего факела , отомсти за свою Р одительницу. Полной мерой воздай и отомсти де рзкой красоте, сделай то, чего М не больше всего хочется: пусть эта дева влюбится в последнего из смертных, которому судьба отказала и в происхождении, и в состоянии, и в безопасности, в такое убожест во, что во всё м мире не нашлось бы более жал кого .
Она целует сына и идё т к краю берега омываемого морем . Е два Она ступила розовыми ступнями на поверхность волн, как уже покоится на глади моря, и едва пожела ла, как показ а лась и морская свита: здесь и дочери Нерея , хором поющие, и Портун со всклокоченной синей бородой, и Салация, складки одежды которой полны рыбой, и возница дельфинов Па лемон. В от по мо рю прыгают тритоны: один в раков ину трубит, другой от зноя солнца про стирает шё л ковое покрывало, третий к гла зам Г оспожи подносит зеркало, прочие на двухупряжных коле с ницах плавают. Такая толпа сопровождала Вене ру, К оторая держала путь к Океану.
Между тем Психея, при всей своей красоте, прибыли от своей наружности не имела. Все любуются, все про славляют, но никто не является - ни царь, ни царевич, ни хотя бы кто-нибудь из н арода, кто бы пожелал просить её ру ки. Дивятся на неё, как на явление Б огини , но все д и вятся, как на искусно сделанную статую. Старшие две сестры, об умеренной красоте которых молвы не распространялось в народе, уже были п росватаны за женихов из рода царей и закл ю чили уже браки, а Психея, в девах вдовица, сидя дома, оплакивает своё одиночество, недомогая телом, с болью в душе, ненавидя свою кра соту, хоть она и всех людей привлекала. Тогда отец девицы, подумав, что это – знак неблаговоления Небес , и страшась гнева бо гов, вопрошает м и летского бога и просит у святыни мольбами и жертвами для девы мужа и брака. Аполлон же, хо ть и грек и даже иониец, из уважения к составителю милетского рас сказа даё т прорицание на латинском языке:
Царь, на обрыв поставь обречё нную деву
И в погребальный наряд к свадьбе её обряди.
Смертного зятя иметь не надейся, родитель:
Будет он дик и жесток, словно дракон.
Он на крылах облетает эфир и всех утомляет,
Раны наносит он всем, пламенем палит.
Даже Юпитер трепещет пред ним и боги боятся.
Стиксу внушает он страх, подземной реке.
Царь пускается в обрат ный путь и сообщает своей супруге предсказания жребия. Гр у стят, плачут, убиваются немало дней. Но ничего не поделаешь, приходится исполнять веление судьбы. Идут уже приготовления к погребальной свадьбе девы, уже пламя факелов чернеет от копоти и гаснет от пепла, звук флейты переходит в лидийский лад, и гименеи оканчиваются воплями, а невеста отирает сл ё зы подвенечной фа той. Г ород сострадает участи семейства, и по всеобщему согла сию изда ё тся распоряжение об общественном трауре.
Но необходимость подчиниться указаниям Небес призывает Психею к уготованной муке. И так, когда всё было приготовлено к торжеству погребального бракосочетания, трогается в путь в сопровождении всего народа, при общей скорби, похоронная процессия без покойника, и заплаканную П сихею ведут как на собственное погребение. И когда родители, взволнованные такой бедой, медлили совершать преступление, их дочка такими словами подбодряет их: