Меткая Пуля
Шрифт:
Отдаю тебе сердце во имя Повелителя Жизни.
Я несчастлив, и никто надо мной не сжалится,
А все же велик Повелитель Жизни для меня.
— О! Я узнаю этот голос, приятель, — радостно прошептал граф.
— И я узнаю, ей-Богу! Это Цвет Лианы.
— Что она хочет сказать?
— Она предупреждает нас о чем-то.
— Ты думаешь?
— Цвет Лианы любит вас, господин Эдуард.
— Бедное дитя, и я люблю ее, но… о жалость!
— Ба-а! После дождя проглянет солнце.
— Если бы я мог увидеться с ней!
— К чему? Когда понадобится, она сумеет показаться. Будьте спокойны, дикарки или цивилизованные — все женщины одинаковы. Но — тсс! Кто-то идет!
Они бросились на шкуры и прикинулись спящими.
Человек тихо приподнял одну полу палатки. Луч месяца проник в образовавшееся отверстие, и пленники узнали Красного Волка.
Индеец внимательно огляделся, но, вероятно, успокоенный тишиной, которая царила вокруг, опустил за собой полу палатки и сделал два шага вперед.
— Ягуар силен и смел, — сказал он вслух, как бы говоря сам с собой, — лисица хитра, но храбрый человек сильнее ягуара и хитрее лисицы, когда имеет в руках оружие, чтобы обороняться. Кто сказал, что Стеклянный Глаз и Меткая Пуля дадут умертвить себя, как робкие газели?
И, не глядя на пленников, вождь опустил к своим ногам две винтовки, на которых висели пороховницы, мешочки с пулями и два длинных ножа, а затем вышел из палатки так спокойно и хладнокровно, как будто сделал самую простую вещь на свете.
Пленники в изумлении переглянулись.
— Что вы думаете об этом? — пробормотал охотник, оторопев.
— Западня, должно быть, — ответил граф.
— Гм! Западня или нет, но раз оружие тут, то я его забираю.
Канадец проворно спрятал ружья и ножи под шкуры. Едва он успел скрыть это оружие, как пола палатки у выхода опять поднялась.
Пленники едва успели вернуться на свои места.
Человек, который вошел на этот раз, был Серый Медведь; он держал в руке горевшую окотовую ветвь, свет от которой озарял его озабоченное лицо и придавал ему мрачное выражение.
Вождь вырыл ножом яму в земле, воткнул в нее свой факел и подошел к пленникам, которые смотрели на его приближение, не трогаясь с места.
— Господа, — сказал Серый Медведь, — я просил бы вас уделить мне минуту внимания.
— Говорите, мы ваши пленники, следовательно поневоле вынуждены слушать, что вы скажете, — сухо ответил граф и слегка приподнялся на локтях, тогда как Меткая Пуля небрежно встал и пошел прикурить трубку от горевшего факела.
— С тех пор как вы мои пленники, господа, — продолжал вождь, — у вас, кажется, не было повода жаловаться на мое обращение с вами.
— Это как посмотреть на дело; во-первых, я не допускаю, что законно являюсь вашим пленником.
— О, граф! — возразил Серый Медведь, усмехнувшись. — Стоит ли говорить о законности с несчастным индейцем? Ведь вы знаете, что мы этого слова не понимаем.
— Правда. Продолжайте.
— Я пришел…
— Зачем? — нетерпеливо перебил граф. — Объяснитесь.
— Я хочу предложить вам условие.
— Мне?
— Да, вам.
— Гм! Откровенно говоря, ваше обращение со мной не внушает мне большого доверия.
Индеец сделал протестующее движение.
— Все равно, — прибавил граф, — посмотрим, о чем вы говорите.
— Я не хотел бы связать вас так, как вы были скручены, когда попали в плен.
— Очень вам признателен.
— Но в эту минуту мне необходимы все мои воины, и я никого не могу оставить, чтобы караулить вас и вашего товарища.
— Что же это значит?
— То, что я требую вашего честного слова не стараться бежать в течение двадцати четырех часов.
— Какое же тут условие?
— Позвольте, я сейчас дойду до этого.
— Хорошо, я жду.
— Взамен того я обязуюсь…
— Ага! — заметил граф. — Посмотрим, что вы там обязуетесь сделать. Это любопытно!
— Я обязуюсь, — продолжал вождь все так же хладнокровно и бесстрастно, — возвратить вам свободу по истечении этих двадцати четырех часов.
— И моему товарищу?
Индеец утвердительно кивнул головой. Граф расхохотался во все горло.
— А если мы не примем этого условия? — поинтересовался он.
— Если нет?
— Ну да.
— Примете, — возразил индеец, насмешливо улыбаясь.
— Положим, но предположите на миг противное.
— Тогда вас обоих привяжут на рассвете к столбу пыток и будут истязать до заката солнца.
— Ого! Это ваше последнее слово?
— Последнее. Через полчаса я приду за вашим ответом. Вождь повернулся, чтобы выйти.
Граф вскочил, как ягуар, и очутился на ногах перед индейцем, держа в одной руке нож, в другой ружье.
— Минутку! — вскричал он.
— О-о-а! — воскликнул вождь, скрестив руки на широкой груди и глядя на пленников с насмешливым видом. — По-моему, вы приняли меры.
— Еще бы не принять, черт побери! — посмеиваясь, возразил Меткая Пуля. — Теперь наша очередь предписывать условия, если не ошибаюсь.
— Быть может, — холодно ответил Серый Медведь, — но у меня нет времени на пустую трату слов, пропустите меня, господа.
Меткая Пуля бросился к входу.
— Полноте, вождь, — сказал он, — не может же все это кончиться таким образом; мы не старые бабы, которых легко напугать! Прежде чем нас привяжут к столбу пыток, мы вас убьем.