Мето. Дом
Шрифт:
Мы начинаем с нашего этажа. Мы обследуем комнаты, в которых никогда не были. Все это технические помещения: хранилища инструментов для ремонта, шкафы со швабрами или трубами. За какой-то из этих дверей исчез Рем. Я понимаю, что действовать наугад опасно. Видимо, это имел в виду приятель Клавдия на собрании.
Я знаю, кто мог бы снабдить нас нужными сведениями. Говорю об этом двум своим сопровождающим:
— Надо пойти в холодильник к Ромулу. Уверен, он нам поможет.
Оптимус морщится:
— Это не очень хорошая идея. Ромул — сын Юпитера.
Я повторяю, не до конца осознавая смысл его слов:
— Сын Юпитера…
— Сын… Ты не знаешь, что это значит? Юпитер — самец, который оплодотворил самку, которая потом родила Ромула. И Рема. То есть они — братья.
— Братья? Они рождены от одних и тех же самца и самки?
— И не только: Юпитер заботился о них, когда они были маленькими. Он их кормил и защищал. Это называется быть отцом. Он — их отец.
Эти слова странным образом отзываются во мне. Я никогда их не слышал и не произносил, по крайней мере с тех самых пор, как живу здесь, но они начинают медленно всплывать в моей памяти. Отец, брат, м… м… мать.
Я должен сосредоточиться на поставленной цели и не позволяю призрачным воспоминаниям завладеть мной. Я смотрю на Марка. Он плачет.
— Ромул другой. Он уже не раз доказал мне, что я могу ему доверять.
— Как хочешь, Мето. Но было бы разумнее посоветоваться с остальными.
— У нас нет времени.
Мы бежим к холодильнику. Раз в нем никого нет, Ромулу незачем туда приходить. И все же я решаю оставить ему записку за столбом, там, где мы встречались: Ты мне нужен. Мето.
После обеда Клавдий интересуется:
— Ну, как поиски? Что-нибудь дали?
— Пока ничего, но я не теряю надежду.
Я не решаюсь признаться ему в том, что жду помощи от того, кто может стать причиной нашего провала. Я меняю тему:
— У меня к тебе вопрос. Теперь мы отрезаны от остального острова и лишены снабжения. Как мы будем выживать?
— Мы это обсуждали после твоего ухода. Мы оценили наши запасы. Их должно хватить на месяц. К тому же незадолго до начала мятежа мы передали записки слугам с внешней стороны дома. Они как раз занимаются поставками продовольствия, и мы хотим привлечь их на свою сторону.
— Что мы про них знаем?
— Что они живут в строго охраняемых лагерях. Что они обрабатывают землю и разводят скот для пропитания тех, кто живет в Доме. Что каждое утро они поставляют свежие продукты.
Я сижу в учебном классе, перечерчиваю набело свой утренний план. И вдруг слышу в коридоре громкие голоса. Я прислушиваюсь:
— Дайте мне встретиться с моим другом, иначе у вас будут неприятности.
Это голос Ромула. Он пререкается с Нумерием. Они угрожают друг другу и, похоже, никак не могут договориться.
— Я не верю тебе. Я знаю, кто ты и откуда.
— Ты не так уж много и знаешь.
Голоса приближаются, и когда Ромул толкает дверь, я уже стою наготове. Остальные входят за ним. Их четверо. Я говорю:
— Оставьте нас. Если не доверяете, оставьте стражу у двери. Ромул пришел по моей просьбе. Я знаю, что он может нам помочь.
Ромул берет стул и садится к ним спиной. Я взглядом прошу их покинуть нас. Они видят, что я не уступлю, разворачиваются и уходят. Нумерий, уходя, говорит:
— Можешь поговорить с ним, только быстро, а после приходи ко мне.
— Обещаю. Не беспокойся.
Они закрывают дверь. Ромул улыбается:
— Никак не удается поговорить наедине! Ну что, теперь он главный? Вы выбрали не самый блестящий экземпляр!
— Мы пока никого не выбирали, но…
Его замечание ввело меня в замешательство. Я меняю тему:
— Ромул, я так думаю, ты понял, что происходит.
— Разумеется. Я знал, что однажды это случится. А вот мой отец, напротив, потрясен произошедшим. Вы хорошо подготовились. Пока вы не совершили ни одной ошибки.
— Чтобы так было и дальше, нам совершенно необходимо вычислить все комнаты с двойными выходами. Ты можешь в этом помочь?
— Для этого достаточно определить номера дверей, сумма цифр которых равняется шести, например, двести двадцать два, двести четыре…
— Триста три, да?
— Да. Ты верно мыслишь.
— А ты? Как ты прошел?
— Путем, о котором знаю только я. Будь спокоен, за мной никто не следил.
— Я одного не понимаю: почему солдаты не могут вмешаться без посторонней помощи? Это же абсурд.
— Они вмешиваются только с разрешения Цезарей. Юпитер солдатам доверяет еще меньше, чем детям. Солдаты наделены такой энергией, что ей невероятно сложно управлять. Именно поэтому он отпускает их иногда на континент, где они дают волю своим инстинктам. Иногда они выходят из повиновения и могут накинуться на кого угодно, на слуг, других солдат, даже покалечить самих себя. Юпитер никогда не оставляет детей без защиты на милость этих животных.
— Так он же сам их создает, этих скотов, если я правильно понимаю.
— Да. Но когда он чувствует, что назревает кризис, он начинает добавлять им в еду разные лекарства.
— То есть мы в безопасности?
— Почти. Вы должны избавиться как можно быстрее от Цезарей и их сообщников. Иначе им удастся открыть проход или убедить сделать это кого-нибудь из сомневающихся.
— Как это сделать?
— Заприте их в холодильнике, а я переправлю их на ту сторону.