Методика Наюгиры
Шрифт:
Это Кромин мог бы подтвердить – если бы возникли сомнения.
– Итак, врачи; а затем? – спросил он.
– Несколько часов вы будете совершенно свободны: разумно будет, если вы используете время, чтобы прогуляться по окрестностям – потом у вас может просто не остаться времени для этого, ваша научно-техническая программа весьма насыщена. Мы предлагали несколько растянуть её во времени, но ваша сторона не согласилась: видимо, на Терре очень нужны вы – или наши технологии. Так что вам придётся работать в поте лица.
– Наверное, у вас накопился немалый опыт по передаче технологий? Ведь во многих областях
(Вопрос был с двойным дном: известно было, что Наюгира практически не передавала своих технологий никому; Терра была едва ли не первой.)
– Ну, Федерация Гра тоже претендует на приоритеты – хотя… Но это, кстати сказать, неважно. Мы достаточно богаты, чтобы не торговать нашими технологиями – как и техникой. Так что ваш мир в этом отношении является, могу смело сказать, привилегированным. Хотя вряд ли вы сейчас можете оценить это в полной мере.
– Нет, отчего же, – не согласился Кромин. – Мы весьма в этом заинтересованы – можете судить хотя бы по быстроте, с какой нас направили сюда. Мне только не совсем ясно: почему?
– Почему – что?
– Почему именно нашему миру предоставлено такое преимущество?
Ректор усмехнулся.
– Ну… решение было принято не сразу. Были и противники такого предпочтения. Но сторонников оказалось больше. Почему? Мы внимательно изучили вашу историю – и нашли в ней много общего с нашим собственным прошлым. Правда, с определённого времени развитие у вас и у нас пошло по разным путям; но вы ещё можете вернуться к тому перекрёстку и выбрать другой путь. Для этого вы должны быть намного сильнее, чем сейчас. Таков ответ на ваш вопрос в самом общем виде. Вы удовлетворены?
Кромин не был до конца удовлетворён. Но подумал, что сейчас не время погружаться в исторические изыскания.
– Да, благодарю вас.
Преподаватели тем временем закончили завтрак. Они одновременно поднялись, отошли на четыре шага, остановились.
– Встаньте и вы, – негромко подсказал ректор. – Это очень важно. Ритуал прощания…
И поднялся сам. Кромин с Изольдом последовали его примеру.
Преподаватели разом, словно солдаты по команде, повернулись к ним. И низко, в пояс, поклонились.
– Вы тоже… – Это было сказано едва слышно.
И склонился сам. Терране повторили движение за ним – хотя и не так синхронно, как сделали это двое наюгиров.
Распрямившись, преподаватели – опять-таки вместе – произнесли несколько слов на наюгире. Повернулись. И ушли.
Оставшиеся, по приглашению ректора, уселись снова: видимо, время, отведенное для завтрака, ещё не истекло. Похоже, что намеченного распорядка здесь, на Наюгире, придерживались строго.
– Итак, – спросил ректор, – есть ли у вас какие-нибудь вопросы? Мы располагаем некоторым временем.
– Наверное, мы ещё не раз будем затруднять вас вопросами – во время обучения, – сказал Изольд. – Но сейчас у меня слишком мало информации, чтобы о чём-то спрашивать.
– Мелочь, – проговорил Кромин, – но мне просто любопытно. Ведь наш коллега профессор Горбик знал ваш язык, – вроде бы знал, он, во всяком случае, считал, что знает, – а когда вы впервые посетили нас в карантине, вы, по-моему, никак не могли понять друг друга. Это и на самом деле было так?
– Это своего рода недоразумение, – ответил ректор с готовностью. – Он изучал наш язык, как я догадываюсь, только по письменным источникам. И произносил так, как написано. Наш же язык исторически преобразовывался так, что произношение не раз менялось, орфография же оставалась прежней. Если угодно, тоже традиция. Да вам, наверное, и ранее приходилось сталкиваться с такими явлениями: пишется одно, говорится другое.
– Да, и у нас на Терре бывало такое, – согласился Изольд.
– Это он рассказал вам, как изучал наюгиру дома?
– Это моё умозаключение. Ваш коллега не мог мне рассказать этого: ведь тогда я ещё не владел терраной.
– Ну, а после того, как вы уже заговорили? Неужели вы больше не встречались с ним?
Ректор лишь отрицательно покачал головой.
– Но почему? Разве не интересно было бы…
Ректор жестом прервал Кромина, чтобы сказать:
– Это было невозможно.
– А когда сможем увидеться с ним мы?
Ректор совсем по-земному пожал плечами:
– Это будет очень нелегко. Видите ли, в вашем мире вы, быть может, и равны; но у нас он принадлежит к донорам знаний, вы же – к воспринимающим. А по нашим установлениям, общение между теми и другими может быть только на деловой основе – но вам ведь не нужно, чтобы ваш коллега преподавал вам террану?
– Опять традиции, – пробормотал Изольд. Ректор услышал.
– Если угодно, да. Однако время нашего завтрака истекло. Благодарю вас за весьма приятное общество. Гуляйте, наслаждайтесь пейзажами. Когда захотите вернуться в ваши помещения – затруднений не будет: снаружи двери открываются самым простым образом. Нажмёте на пластинку – и вы дома. Но пока побудьте здесь: к вам придут, чтобы пригласить к докторам. Скоро.
Он коротко поклонился и, чётко ступая, направился к выходу.
Уже вдогонку ему Кромин послал последний вопрос:
– А что говорили нам наши преподаватели, когда прощались?
Ректор обернулся на ходу:
– То было одно из основных правил нашего мира.
– Какое же?
– Каждый имеет право убивать и быть убитым.
– Надеюсь, – проговорил Изольд, слегка нервничая, – это имеет отношение только к вашим гражданам?
– Гражданами Наюгиры являются все, находящиеся на её поверхности. Так что не беспокойтесь: ваши права защищены законом точно так же, как, например, мои.
Сказав это, ректор скрылся в коридоре.
Кромин даже не попытался спросить его, каким образом можно будет открыть дверь изнутри – если такое взбредёт в голову. Не было нужды: он успел уже понять, как это проще всего сделать. Это – к вопросу о пользе дверных порогов.
Врачебный осмотр они прошли быстро и без лишней суеты. Прежде всего им наголо обрили головы; Изольд, у которого волос оставалось не так уж много, и он потому ими дорожил, выразил словесный протест – его, естественно, не поняли: медикам террана, видимо, тоже была ни к чему. Кромин посоветовал не противиться: в конце концов, если они приехали сюда за знаниями, то цепляться за свою причёску вряд ли имело смысл: цена явно не самая высокая. Изольд вздохнул и лишь грустно смотрел на сбритые пряди. Сам Кромин ничего против не имел: у него волос имелось в достатке, и он знал, что новые вырастут ещё гуще. Лишь бы голова оставалась на месте.