Мэйза, принцесса Луны
Шрифт:
– Именно так полагал и я, – сказал профессор. – Китайцы и родственные им народы почитают своих предков, почти обожествляют их. Не удивительно, что они испытывают почтение к живому представителю их легендарного предка Пань Ку и встали на его сторону. Господи, да это было просто неизбежно!
– И ужасно, – удрученно добавил Тед. – Объединенный мир мог бы запросто справиться с сотней Лун, но у мира раздробленного нет никаких шансов. И все это, черт побери, моя вина!
– Тысячи искр падают, не причиняя вреда, но одна из них зажигает большой пожар, – заметил профессор. –
– Я и сам себе так говорил, – отвечал Тед, – да только утешение все равно маленькое. Мне остается только пожертвовать своей жизнью, чтобы уладить этот конфликт. У меня есть один план, но сейчас я предпочитаю не говорить о нем.
– Надеюсь, вы не такой глупец, чтобы рисковать собой? – обеспокоенно спросил профессор. – Сейчас вы нужны миру, как никто другой. У нас тысячи ученых, но Тед Дастин – только один.
– Причем он – самое большое бедствие для Земли за все годы ее существования, – проворчал Тед. – Ну ладно, займемся текстом послания.
Через полчаса был готов устроивший всех вариант послания имперскому правительству Пань Ку. Еще час с небольшим ушел у профессора на то, чтобы перевести послание на язык лунян. Затем все передающие станции Земли вышли из эфира, и трое мужчин поднялись в гигантскую радиостанцию.
Пока профессор устанавливал текст на подставке перед экраном, Тед занялся настройкой, а Роджер включил запись.
Их первые попытки вроде бы увенчались успехом: послышался слабый звук женского голоса, и на экране появилось смутное изображение той самой девушки, которую они уже видели прежде. Однако изображение, едва мелькнув, исчезло с экрана, и с той минуты и до раннего утра уставшие люди уже не могли добиться ничего, кроме полной черноты и слабого рокота, напоминавшего отдаленные раскаты грома.
– Похоже, Пань Ку разорвал дипломатические отношения с Землей, – заметил Роджер, поднимаясь со своего места и с наслаждением потягиваясь.
– Боюсь, что вы правы, – отозвался профессор и придвинул подставку к спинке стула.
– Будем продолжать, – решил Тед. – Может, луняне прислушаются к голосу разума, если нам удастся передать послание.
Они продолжали свои попытки на следующую ночь и еще почти две недели подряд. Результат был один и тот же – чернота и отдаленный рокот. Даже изображение девушки не появлялось дольше чем на долю секунды.
Когда все усилия последней ночи оказались бесплодными, Тед выключил передатчик и поднялся с выражением угрюмой решимости на лице.
– Что же, – сказал он, – война неизбежна, если Пань Ку не получит нашего послания. Нам нужно еще как минимум две недели, чтобы завершить большой космический корабль. К этому времени война уже, несомненно, будет в самом разгаре.
– Что же вы предлагаете? – спросил профессор.
– Я доставлю послание лично, – ответил Тед.
– Как? – хором воскликнули его изумленные собеседники.
– Идите за мной, и я покажу вам как. Но не забудьте – вы должны сохранять полную секретность.
Глава 7
ОПАСНОЕ
Через боковую дверь Тед вывел Роджера и профессора на крышу, залитую лунным светом. Охранник резко окликнул их, но, узнав хозяина, почтительно отдал честь.
Они прошли мимо ангаров с вертолетами. То и дело охранники окликали их и при виде Теда отдавали честь.
Наконец они подошли к ангару странной формы, построенному из листовой стали. Вынув ключ из кармана, Тед отпер массивную дверь. Когда спутники вслед за ним вошли в ангар, он прикрыл дверь и включил свет.
– Вот и мой секрет, – сказал он. – Ну разве не прелесть?
– Еще какая! – воскликнул Роджер, с восхищением разглядывая капсулу из серебристого металла, шестнадцати футов длиной, с изящными обводами. Капсула по форме напоминала эскимосский каяк, но этот «каяк» имел башенку, которая выступала над корпусом и под ним. Башенка была сделана из стекла, обрамленного тем же серебристым металлом, и внутри ее виднелось мягкое, с высокой спинкой кресло, а перед ним – пульт с какими-то кнопками и рычажками. Из верхней части башенки торчали во все стороны четыре трубки, каждая из которых заканчивалась стеклянной линзой. Так же была оборудована и нижняя часть башенки. Сам корпус был снабжен четырьмя прожекторами, которые могли светить во всех направлениях.
Тед открыл тяжелую двойную дверь, расположенную в верхней части башенки, и сказал:
– Можете осмотреть капсулу, пока я надену скафандр.
– Ты мне ни о чем подобном не говорил, – упрекнул его Роджер, вместе с профессором восхищенно осматривая уютную кабину.
Молодой инженер только рассмеялся. Открыв шкафчик, он извлек оттуда скафандр и шлем.
– Хотел устроить тебе сюрприз, – сказал он, забираясь в скафандр и застегивая его. – Кроме того, у тебя и так дел было по горло.
– Но для чего предназначен этот аппарат? – спросил профессор, все еще разглядывая кабину. – Не хотите же вы сказать, что он способен летать.
– Так оно и есть, – отвечал Тед, – хотя это будет первый его полет.
– Но каким образом он сможет летать? – не отставал профессор.
– Атомотор, – кратко ответил Тед, прикрепляя шлем к подобию ранца. – Капсула полетит к Луне так же, как полетел и мой снаряд, только медленнее, потому что я не собираюсь выстреливать самого себя из пушки.
– Еще бы, – усмехнулся Роджер, – Зачем же отправлять на Луну вместо человека лужу в скафандре? Ты собираешься лететь прямо сегодня? И когда же ты прибудешь на место?
– Точно не знаю, – сказал Тед, – но если повезет, то еще в начале недели.
– Что? – воскликнул Роджер. До него наконец дошло, что Тед вовсе не шутит. – Ты отправляешься на Луну прямо сейчас – один и без оружия?
– Один, – ухмыльнулся Тед, – но не без оружия. – Он надел шлем и откинул прозрачный щиток, чтобы можно было продолжать разговор. Проверив стропы «ранца», он вынул из шкафчика пояс и застегнул его на талии. На поясе висели две кобуры, из которых торчали рукояти пистолетов.