Меж явью и сном

MaryKent

Элис пред­став­ля­ла се­бе пе­чаль­но­го юно­шу, так и не пе­режив­ше­го лич­ную тра­гедию (по ин­форма­ции из ви­кипе­дии, вся его семья по­гиб­ла нес­коль­ко лет на­зад, ос­тался толь­ко тяжело­боль­ной брат), а ви­дела пе­ред со­бой ве­сель­ча­ка, по­луча­юще­го от жиз­ни удовольствие. Ко­неч­но, здо­рово, что ни­какие жиз­ненные пе­рипе­тии не уби­ли в нем оптимизм. Но… Как этот оча­рова­тель­ный Ка­зано­ва мог пи­сать та­кие прон­зи­тель­ные депрессив­ные пес­ни, бе­рущие за ду­шу, зас­тавля­ющие сер­дце бить­ся быс­трее, чувс­тво­вать его боль?.. Слов­но пе­ред ней си­дел со­вер­шенно дру­гой че­ловек — не тот, ко­го она придума­ла и лю­била.

Мол­ча при­сутс­твуя на этом

крат­ком ин­тервью, слу­шая от­ве­ты на свои воп­ро­сы, ко­торые она меч­та­ла за­дать Эд­варду Кал­ле­ну столь­ко лет, Элис не мог­ла по­нять, по­чему же она не ре­аги­ру­ет на не­го, как преж­де, по­чему его от­ве­ты та­кие… ба­наль­ные. Он с го­рящи­ми глазами рас­суждал о времени, ког­да впер­вые на­чал петь, рассказывал, как од­нажды на месяц ли­шил­ся голоса и ре­шил, что его жизнь кон­че­на, о во­каль­ных тех­ни­ках и о том, что меч­та­ет как-ни­будь записать альбом в стиле рок-н-ролл. А отвечая на воп­ро­с о том, что вдохновляет его писать такие глубокие пронзительные тексты, он отделался ка­кой-то плос­кой шут­кой.

Элис ощу­щала се­бя об­ма­нутой. Эд­вард Кал­лен ока­зал­ся пус­той, без­душной и яр­кой оберткой, в ко­торой не нашлось ни­какой кон­фетки.

Ког­да пре­зен­та­ция за­кон­чи­лась, де­вуш­ки от­пра­вились на вто­рую часть — ве­черин­ку.

Элис чувс­тво­вала, что ее ма­ки­яж уже не столь со­вер­ше­нен, и ре­шила най­ти мес­то, где мож­но при­вес­ти се­бя в по­рядок. Аф­те­пати про­ходи­ла в ог­ромном, бит­ком на­битом за­ле, и она слег­ка заб­лу­дилась в бес­ко­неч­ных пе­рехо­дах, от­да­ля­ясь от гром­кой му­зыки ку­да-то в за­тем­ненную часть дома. Ей хо­телось по­быть од­ной.

По­вер­нув в длин­ный ко­ридор, Элис вдруг ус­лы­шала му­зыку, ко­торая столь­ко лет при­тяги­вала ее. Лег­кое неп­ри­нуж­денное зву­чание ги­тары…

Убе­див­шись, что те­лох­ра­ните­ли Эд­варда ос­та­вили ис­полни­теля од­но­го, Элис пос­пе­шила вос­поль­зо­вать­ся шан­сом по­гово­рить с ним на­еди­не. Она ни­ког­да не ве­ла се­бя как одержимая фа­нат­ка, но сей­час ее ду­ша тре­бова­ла от­ве­тов с гла­зу на глаз: по­чему, по­чему Эд­вард Кал­лен не та­кой, ка­ким пред­став­ля­ет­ся в сво­их пес­нях? Как он мог так силь­но разоча­ровать свою са­мую пре­дан­ную пок­лонни­цу? Элис бы­ла уве­рена, что ви­дела Каллена ухо­дящим под ру­ку с Бел­лой Свон, и ду­мала, что они сей­час про­водят вре­мя вмес­те, но, по всей ви­димос­ти, ошиб­лась.

Звук ги­тары рез­ко прер­вался, ког­да Элис тол­кну­ла дверь. Зас­тыв на по­роге, де­вуш­ка ис­пу­ган­но вгля­дыва­лась в тем­но­ту — свет был вык­лю­чен, но гла­за пос­те­пен­но при­выка­ли разли­чать пред­ме­ты в от­блес­ке ве­чер­не­го фо­наря из ок­на. Здесь сто­ял ро­яль, ба­рабан­ная ус­та­нов­ка, мяг­кие ди­ваны, стулья, мик­ро­фоны. Пов­сю­ду ва­лялись ис­пи­сан­ные лис­ты бумаги. Это бы­ла сту­дия.

— Здравс­твуй­те, есть тут кто? — Элис уже не бы­ла уве­рена, что брен­ча­ние ги­тары ей не по­чуди­лось, по­тому что в ком­на­те не раз­да­валось боль­ше ни зву­ка, и не бы­ло вид­но людей. — Я не от­ни­му у вас мно­го вре­мени и не бу­ду на­вяз­чи­вой, я толь­ко хо­тела спросить…

Опять ти­шина. Оза­дачен­ная Элис шаг­ну­ла внутрь, пы­та­ясь раз­гля­деть че­лове­чес­кий силуэт, но ви­дела толь­ко пус­тую ме­бель и мед­ленное ко­лыха­ние от сквоз­ня­ка порть­еры. Вы­ходит, ей прос­то пос­лы­шалось. Ко­неч­но, Эд­вард сей­час раз­вле­ка­ет­ся с Бел­лой…

Пе­ребо­ров сму­щение, Элис прош­ла еще нем­но­го впе­ред, что­бы под­нять с по­ла неб­режно бро­шен­ный лист и про­честь нес­коль­ко строк:

Стран­ная жизнь: есть все, че­го не по­желаю,

Нет толь­ко чувс­тва, буд­то я жи­ву.

Мне ка­жет­ся, я сно­ва уми­раю,

Все

как тог­да, ког­да… (за­чер­кну­то).

Это бы­ли четверостишие из еще не на­писан­ной пес­ни, но­вой пес­ни Эд­варда Кал­ле­на. Элис Брендон ощу­тила его боль все­ми фиб­ра­ми ду­ши, как и всег­да, ког­да чи­тала или слышала стро­ки из его ве­лико­леп­ных пе­сен.

Она взя­ла дру­гой ис­пи­сан­ный лист с ро­яля: здесь бы­ли не толь­ко сло­ва, но и но­ты. Имея на­чаль­ное му­зыкаль­ное об­ра­зова­ние, Элис по­чувс­тво­вала, как не­воль­но на­чала на­певать вслух, пы­та­ясь вос­про­из­вести бе­зымян­ную ме­лодию:

— Эмо­ций шквал, я весь го­рю

В ог­не нес­бывших­ся на­дежд.

Я об од­ном те­бя мо­лю:

Не ус­ту­пай хваль­бе не­вежд…

Не верь то­му, что го­ворят,

Не слу­шай лжи­вых спле­тен СМИ…

Элис вздрог­ну­ла, услышав звук по­зади. Она рез­ко обер­ну­лась, уро­нив лист, и тот упал с ти­хим ше­лес­том на ко­вер. В ком­на­те по-преж­не­му не бы­ло ни од­ной жи­вой ду­ши, за­то на тум­бе де­вуш­ка раз­гля­дела фо­тог­ра­фию в рам­ке. По­дой­дя бли­же и взяв ее в ру­ки, Элис Брен­дон с удив­ле­ни­ем рас­смат­ри­вала двух сме­ющих­ся муж­чин: они по-брат­ски об­ни­мали друг дру­га за пле­чи, на их улы­ба­ющих­ся ли­цах иг­ра­ли сол­нечные бли­ки, бро­ви, во­лосы и шар­фы бы­ли пок­ры­ты сне­гом, а по­зади в си­нее не­бо устре­млялись гор­ные вер­ши­ны. Юноши бы­ли уди­витель­но по­хожи, толь­ко у стар­ше­го во­лосы ока­зались на тон свет­лее, а на ще­ках про­яв­ля­лись прек­расные ямоч­ки. Млад­шим, выг­ля­дев­шим на этом сним­ке лет на сем­надцать, не боль­ше, был Эд­вард Кал­лен, а вот кто вто­рой, Элис мгно­вен­но до­гада­лась по сходс­тву черт — это на­вер­ня­ка был его брат, ко­торый чу­дом ког­да-то не по­гиб, и которо­го дав­ным-дав­но ник­то не ви­дел. На об­ратной сто­роне бы­ли под­пи­саны име­на: Эдвард и Джас­пер, по­кори­тели Анд, 1992.

Элис хму­ро об­ве­ла гла­зами ком­на­ту, рас­смат­ри­вая твор­ческий бес­по­рядок, и вдруг ахнула, ког­да ей в го­лову приш­ла од­на бе­зум­ная мысль. Она схва­тила еще один исписанный лист с мно­го раз пе­речер­кну­тым тек­стом не­удач­ной пес­ни, по­том еще и еще один, чи­тая стро­ки и убеж­да­ясь, что все это пи­сал один че­ловек. И вряд ли это был Эдвард Кал­лен — тот ве­селый и сло­во­охот­ли­вый, от­кры­тый ми­ру, ку­па­ющий­ся в сла­ве ис­полни­тель, с ко­торым Элис не­дав­но име­ла честь поз­на­комить­ся. Вне­зап­но ей ста­ло ясно, от­ку­да воз­ник не­объ­яс­ни­мый дис­со­нанс.

— Бо­же, это не он пи­шет эти пес­ни, это его брат! — ах­ну­ла она и тут же прик­ры­ла ладонью рот. Воз­глас проз­ву­чал слиш­ком гром­ко, на­пугав ее са­му и не­види­мого собеседни­ка, ко­торый мог пря­тать­ся здесь. Нат­кнув­шись взгля­дом на сто­яв­шую у ок­на капель­ни­цу, Элис еще силь­нее уве­рилась в сво­ем не­обык­но­вен­ном от­кры­тии.

В ее ра­зуме выс­тра­ива­лась по­нят­ная кар­ти­на: брат Эд­варда Кал­ле­на вы­жил в том туристичес­ком по­ходе, но тя­жело пос­тра­дал. Дол­жно быть, он не мо­жет по­яв­лять­ся на пуб­ли­ке, но вот че­го у не­го не от­ни­мешь, так это ог­ромно­го ко­личес­тва вре­мени и таланта! Элис не мог­ла се­бе во­об­ра­зить, что зас­тавля­ет его скры­вать­ся от лю­дей: внеш­ние увечья или не пе­режи­тая ду­шев­ная трав­ма, а мо­жет ка­кая-то страш­ная не­из­ле­чимая болезнь. Но она точ­но зна­ла: ду­ша ге­роя ее грез пла­чет с ис­пи­сан­ных лис­тов, за­девая стру­ны ее сер­дца, и Элис пла­чет вмес­те с ним. Имен­но его Элис лю­била все эти го­ды, имен­но он спас ее от смер­ти и по­мог до­бить­ся ус­пе­хов. На встре­чу имен­но с ним Элис хотела по­пасть, а Эд­вард Кал­лен — пус­тая яр­кая обер­тка без ду­ши — пусть дос­та­ет­ся Бел­ле.