Между двух огней
Шрифт:
Изящная ножка, освободившись от туфли, гладила ногу шефа. Эмма дернулась и чуть не ударилась головой о столешницу. Слава богу, повезло. «Уйти, срочно», — только одна мысль в голове. Какой она была наивной, решив пойти сюда, поддаться мимолетным эмоциям. На что она расчитывала? Отбить Громова?
— Извините, мне пора, — девушка кивнула тем, кто сидел рядом, и устремилась к выходу из ресторана. В холле Эмму догнал Страхов.
— Я тебя не отпускал, — её грубо схватили за руку. Она попыталась вырваться, но хватка у парня была мертвая. Ни туда, ни сюда. Его взгляд пугал: горящий, разгневанный, возбужденный. Эмма догадалась, что её сопротивление только больше заводит этого ненормального извращенца. Кто его только допустил до управления компанией? — Такой ты мне нравишься еще больше. Я всегда получаю то, что хочу.
Она пыталась вырваться, но Страхов резко притянул её к себе и второй рукой обхватил талию. Девушка оказалась в капкане.
— Что здесь происходит? — голос Марка за спиной, — Эмма, какого черта ты здесь делаешь? Я же предупреждал!
Он легко вырвал её из лап Страхова и потянул её прочь, сквозь плотную стену ливня к припаркованной рядом с рестораном машине. Несколько секунд под дождем и девушка промокла до нитки. Писк сигнализации утонул в раскате грома.
— Марк, что ты… — она не успела договорить, в очередной раз.
— Почему ты все портишь? Зачем поперлась в ресторан? Я же предупреждал! Держись подальше от этого! — парень смог перекричать следующий громовой раскат. Близко сверкнувшая молния едва не ослепила. По его полосам и лицу текли сумасшедшие, стремительные капли дождя. Эмма хотела объяснить, но не смогла подобрать слова. Еще один крах для писателя, не найти подходящих слов для драматичной ситуации.
Он грубо втолкнул её в салон и продолжил разговор, сев за руль. Эмма дрожала от холода и страха. Этого Марка она не знала и совершенно точно боялась.
— Я хотел. Я надеялся, что ты сможешь. Окажется выше этого. Но ты, — парень бросил на нее злой взгляд и резко нажал на педаль газа, — как все! Я покажу тебе, чего ты лишилась. Расскажу всё, как есть. Ты же любишь честность, да, Эмма? — полный боли сарказм.
Машина мчалась по улицам, окатывая грязными коричневыми волнами прохожих. Эмма вжалась в спинку пассажирского сидения. Что-то пошло не так: машина на долю секунды потеряла сцепление с дорогой, странный булькающий звук, неконтролируемое вращение, отбойник, удар, визг тормозов. Бесполезно. Грузовик несется прямо на неё. Эмма зажмурилась. Удар придется по пассажирской стороне. Рывок. Марку чудом удалось развернуть машину.
«Нет, Марк!» — в последний миг Эмма поняла, что он сделал. Удар. Крик. Боль. Темнота.
Только телефон, судорожно зажатый в руке девушки, одиноко светился пятым подряд вызовом абонента «Даниил Сергевич Громов».
Глава 24. Пока я рядом, все будет в порядке
***
Милая, снова пишу тебе. Да, я обещал, что не вернусь к этой тетради, но сегодня мне пришлось отправиться в прошлое. Как и тогда, лил дождь. Сильный, дороги почти не видно. Сегодня я впервые за много лет ехал под дождем с безумной скоростью. Впервые с той ночи.
Когда на телефон Эммы ответил незнакомый мужской голос, я запаниковал. На секунду. Страхов сказал, что она уехала с Марком. Бесконтрольное желание узнать все ли в порядке, десяток вызовов без ответа и тут этот голос. Кто этот человек? Какое место он занимает в её жизни? Как ему объяснить поздний звонок? Какого черта я обо всем этом думал? Сейчас не могу объяснить. Зато ясно помню рваную речь этого человека, превратившуюся для меня в набор фраз. «Авария». «Не справился с управлением». «Скорая».
Всё, как тогда. Только сейчас, спустя несколько часов, я могу справиться с отчаянием, которое охватило меня в тот момент. Пишу тебе, чтобы начать вновь ясно мыслить, но не могу. Марк в операционной. Я знаю, ты скучаешь по нему. Но не забирай его. Прошу. Не сейчас. Он должен жить, моя дорогая. Уверен, ты уже подружилась с ангелами, ты легко умела находить общий язык с людьми, с ними тоже нашла. Не так ли? Попроси их. Попроси оставить его в живых, и я отпущу тебя. Никогда не трону эту тетрадь. Смирюсь с собственными ошибками и буду жить дальше. Я обещаю тебе. Ты сможешь взлететь. Ты должна была сделать это при жизни, но я не дал.
Ревность. Наш сын слишком похож на меня, моя милая. На такого, каким ты меня помнишь. Импульсивным, несдержанным. Помню, как ты говорила, что это просто интервью. Этот эксцентричный актер не встречается с людьми днем, поддерживая глупый вампирский имидж. Но я не поверил. Вспылил. Прости, было больно, когда я толкнул тебя. Сиденье в машине мягкое, но мое поведение — оно само причиняло боль, да? Теперь я понимаю. Понимаю, каким ужасным был. Насколько опрометчивым. И к чему все это привело? Гнал, как безумный. Хотел свести тебя нос к носу «с любовником» и уничтожить его. Глупец. Какой я был глупец.
Больше никогда, никогда я не позволял себе подобной импульсивности. Цена за неё слишком высока. Я её уже заплатил, а Марк…ему только предстоит научиться держать себя в узде. Свой характер, свой темперамент. Почему он достался ему от меня? Я почти слышу сейчас твой смех и слова: «Твоё воспитание». Увы. Не воспитание. Моя вина, что с ним не было тебя.
Выжать педаль в пол и гнать в дождь. О чем я думал тогда? О чем думал он сегодня? Хочется схватиться за голову и закричать. Но в больнице, где я сейчас сижу, нужно соблюдать тишину. Кричать я буду ночью, не сомневаюсь, что стоит мне уснуть и все вернется снова. Тот день, в котором я потерял тебя. Сегодня в моей жизни появился еще один страшный день. День, когда я едва не потерял сына и…Эмму.
Чем больше я думаю об этой девочке, тем отчетливее понимаю, что она каким-то образом проникла в мою жизнь. Проникла в самое её сердце, и сегодня я впервые за долгое время испугался потерять кого-то помимо Марка. Сейчас она спит. Иногда её ресницы слегка вздрагивают, будто сейчас проснется, но врач сказал, что лекарство будет действовать еще два часа. Значит, у меня есть два часа, чтобы побыть рядом. Много это или мало? Я не знаю.
Почему я сижу здесь? Тоже не знаю. Последние несколько часов я знаю только одно, что не знаю ничего.