Между двух огней
Шрифт:
Прости, что пишу тебе об этом. Но ты сама словно привела Эмму ко мне. Все, начиная с той лавки и заканчивая этой ночью. Сейчас я смотрю на её лицо, которое выглядит странно сосредоточенным, даже когда разум спит, и борюсь с желанием прикоснуться к ней. Обнять и спрятать от боли, которая обрушится на неё, стоит этим глазам открыться.
В голове, когда думаю о ней, только одна мысль: если она захочет уйти из моей жизни, я её не отпущу.
И к черту эти сомнительные пироги!
***
Вместе с первыми проблесками сознания в её жизнь возвращалась боль. Несколько раз Эмма просыпалась, чувствовала её и снова падала в сон. Там не было боли, там кто-то держал её руку. Нежно, словно она была сделана из самого тонкого хрусталя, прикасался к ней губами и что-то говорил. Эмма не могла разобрать слов, но от звука знакомого голоса становилось так хорошо, так светло внутри, что болезненный сон не казался чем-то ужасным.
Последнее короткое пробуждение. Девушка попыталась открыть глаза, но сознание не хотело соприкасаться с болью и снова летело в темноту. В потоке неразборчивых тихих слов ей удалось услышать тихое:
— Пока я рядом, все будет в порядке.
Этот полет кончился внезапно. Боль вернулась в полной мере. Эмма тихо застонала, пытаясь подняться с подушки. Голова мгновенно закружилась — пришлось лечь назад. К ней подбежала испуганная мама:
— Эмма, доченька! Как ты? — её глаза покраснели от слез, руки дрожали, — доченька моя, — она осторожно погладила Эмму по голове, — как же так получилось?
— Мама, — вместе с болью от прикосновения вернулось осознание случившегося. Авария, они врезались в отбойник, потом этот сумасшедший грузовик, — где тот парень, что бы со мной? Где Марк? С ним все в порядке?
— Операция прошла успешно. Его жизнь вне опасности, — голос Даниила Сергеевича одновременно испугал и обнадежил. Она медленно повернулась в его сторону. Мужчина стоял в дверях рядом с её отцом, тот как-то странно недобро смотрел на босса. «Наверное, злится, что его сын чуть не угробил меня», — предположила Эмма и улыбнулась обоим. Отец бросил еще один злой взгляд в сторону Громова-старшего и подошел к дочери. Дверь с тихим щелчком закрылась. Вопреки боли, Эмма готова была вскочить с кровати и выбежать в коридор, чтобы вернуть Даниила в палату, потому что пока он рядом все будет в порядке.
***
В следующий раз её разбудили, когда за окном ярко светило солнце. Вот они — прелести платной палаты в хорошей клинике. Никакого храпа, просыпающихся в пять утра бабушек и облезлых стен со следами пришлепнутых тапкой тараканов. Эмма прекрасно выспалась, миловидная медсестра принесла завтрак и, отчаянно краснея, передала сообщение:
— Вас хочет видеть молодой человек из соседней палаты. После завтрака я помогу вам дойти туда. И вот еще, — она протянула сложенный вдвое листок бумаги. Эмма его тут же развернула.
«Доброе утро, Эмма. На ближайшие две недели я предоставляю вам больничный с сохранением заработной платы. Счет за палату и все необходимые для вашего выздоровления процедуры уже оплачен. Отдыхайте и восстанавливайте силы, редактируйте роман. Желаю удачи и не смейте появляться в офисе. Даниил Громов»
Глава 25. Ты меня слышишь?
— Привет, ты как? — Эмма осторожно опустилась на стул рядом с кроватью Марка. Спина жутко болела, ремень безопасности сыграл с ней дурную шутку, при аварии врезавшись в плечо очень сильно. Так же врач сказал, что у неё сотрясение мозга средней тяжести и множественные ушибы. Чувствовала же она себя так, словно её перетряхнули изнутри, как баночку с конфетами. Болело, кажется, все тело. Девушка понимала, что отделалась, по сути, легким испугом. Если бы Марк не вывернул машину и не поставил себя под удар, вряд ли она была бы жива.
Парень выглядел слабо сказать неважно. Бледный, шея зафиксирована плотной пластиковой конструкцией, на красивом лице синяки и несколько крупных ссадин, плотная повязка виднелась так же в вырезе пижамы, в которую его успели переодеть. Остальное скрывало одеяло.
— Как побитая собака, — он попытался улыбнуться, но тут же поморщился, — ребро сломалось и решило меня порезать изнутри.
Марк некоторое время вглядывался в испуганное лицо девушки. Эмма вместо того, чтобы заплакать и броситься «на грудь любимому не в силах сдержать переполняющие эмоции», отчего-то разозлилась. Да, была благодарна, но и зла. Как можно вести себя так легкомысленно? Зачем спасать её? В современном мире люди не жертвуют собой ради других, это немодно и считается глупостью. «Береги свою жопу смолоду,» — примерно так должен звучать современный вариант небезызвестной поговорки. Почему же Марк оказался другим?
— Какого лешего ты так быстро ехал? — её прорвало, — почему гнал в дождь? Зачем вывернул этот чертов руль? — ей было немного больно говорить громко, поэтому оставалось только грозно шептать. Руки сами с собой сжались в кулаки, ногти царапали ладони. — Ревновал? Серьезно? К Страхову?
— Эмма, только не вздумай плакать. Всё в порядке, я жив. Врач говорит, что через месяц буду почти как новый, — парень на несколько секунд задумался. — Я даже рад, что это случилось. Все встало на свои места. Прости, что ревновал и эта авария…нелепая случайность. Я вывернул руль, потому что не мог допустить, чтобы ты погибла. Только не ты. Снова потерять кого-то так, пережить это дважды. Я испугался, что…
Дверь за спиной Эммы скрипнула и открылась. Странно серьезный сегодня Марк, так не похожий на себя, оборвал речь на полуслове. Его лицо было полно решимости сказать еще что-то, но он не успел.
— Добрый день, — девушка зажмурилась, как кошка, которую погладили по спине звуком его голоса. — Как себя чувствуете? Эмма, вы получили мою записку?
— Да, — она хотела обернуться, но на попытку тело отреагировало болью. Вчера Эмма обрадовалась появлению Даниила Сергеевича в палате, сегодня все было иначе. В голове сами собой всплыли картины вчерашнего дня и эта заигрывающая красотка, почему он терпел и не отправил её куда следует? А почему он должен был это сделать? Свободный мужчина имеет право на всякие приключения. Умом девушка это понимала, но не сердцем, которое болезненно сжималось. Кажется, это отразилось на её лице.
— Эмма, с тобой все в порядке? — спросил Марк.
— Да, неудачно дернулась, — девушка попыталась встать на ноги, но голова закружилась, пришлось снова сесть на место. За спиной зашелестели пакеты, кажется, их весьма небрежно бросили на пол. Теплая рука опустилась на плечо. Сердце рухнуло в пятки, ей казалось, что сейчас Марк все поймет. Увидит её вспыхнувшие щеки, заметит, как дыхание изменилось и все станет очевидно.
— Я провожу вас, Эмма.
Мужчина аккуратно поддержал её за руку, что помогло сохранить равновесие, но не здравый смысл. Сопротивляться и спорить, в любом случае, было бесполезно, мало того, еще и вызвало бы лишние споры, привлекло внимание Марка, хотя оно итак приковано к ним.