Между нами дождь
Шрифт:
Дверцы медленно закрылись, трамвай поехал.
Что там осталось за окном, кто скрывался в мокрой темноте – уже не разобрать.
«Что это сейчас такое было? – подумала Васса. – Меня хотели похитить, или мне это показалось?»
С ней такое бывало. Когда от ощущения полного отчаяния и безнадежности ей вдруг начинали мерещиться всякие ужасы. То воры лезут в квартиру через окно, то землетрясение началось, то вот прямо сейчас бандиты из-за угла выпрыгнут… Но потом каждый раз выяснялось, что все в порядке и нет повода опасаться. Воры оказывались большой вороной, вздумавшей пробежаться с грохотом по карнизу, землетрясение объяснялось тем,
И в этот раз, с фургоном доставки, не исключено, Вассе опять примерещилась опасность. Водитель там парковался с намерением разгрузиться, а Васса восприняла эти дорожные маневры как нападение на себя.
Ну кому она нужна? Упитанная девица, невзрачная настолько, что вряд ли могла заинтересовать даже самого отъявленного маньяка.
Васса пристально вгляделась в свое отражение в стекле напротив. Ничего особенного. Бледная и сероватая кожа. Темные, но все равно какие-то невзрачные брови, короткий нос, страдальчески стиснутые губы… Круглый, чуть выдающийся вперед лоб, как у людей на старинных портретах. Лбы у многих молодых людей сейчас такие, это все последствия рахита, поскольку дети почти не гуляли из-за частых карантинов, им не хватало солнца, а по поводу витамина D (восполняющего недостаток солнечного света), хоть его и активно использовали, продолжали идти ожесточенные споры – спасает он или больше вредит побочным действием и как правильно рассчитать нужную дозу…
Волосы убраны назад. То есть пухлая мордочка Вассы была полностью открыта, безжалостно обнажена во всей своей заурядности. А как не убирать волосы, не заплетать их, если к ним, говорят, вся зараза, летающая вокруг, липнет? Стрижки, даже короткие, в этом смысле тоже не образец безопасности. Нет, некоторые девушки и женщины ходили с распущенными волосами, с самыми разнообразными стрижками, поскольку не запрещено. Но все знают – небезопасно. Самая распространенная прическа сейчас – пучок или коса. Только не хвост! Еще вот шапки многие носили, даже летом, пряча под ней волосы. Некоторые и вовсе брились налысо. Экономно и гигиенично. Парикмахерские и все эти салоны красоты как массовое явление остались в прошлом. Лишь отдельные и редкие заведения еще работали… Смысл, если сейчас безопасность превыше так называемой красоты! Да и потом, во время очередного карантина все равно все по домам сидят.
Нет, допустим, есть страшненькие девушки, и что с того, они как-то умеют привлечь к себе внимание, словно внутри их горит огонек. Васса же как погода нынче – сплошная вода, сырость, серость, слякоть, влажный туман над болотом. Вассу никогда и никто не замечал, и как сексуальный объект она даже маньяка не смогла бы привлечь.
«Да и какие маньяки в наше время? – с раздражением одернула себя Васса. – Когда у всех чипы, камеры везде…»
Она немного успокоилась, но потом ей пришла в голову очередная ужасная мысль. На том фургончике была надпись «Пироги». Неспроста, ой, неспроста… Если Вассу сейчас пытались поймать вовсе не для сексуальных утех, а, скажем так, для кулинарных?
Тогда все сходится. С комплекцией как у Вассы – только на пироги. Вернее, на начинку для них…
Васса чуть не разрыдалась, потом опять стала себя успокаивать тем, что в наше время такое невозможно: чип же внутри, и видеокамеры вокруг, и вообще… Есть люди и потолще!
Васса вышла на своей остановке и перед домом чуть не упала в полутьме в лужу. «Это у меня от безделья уже крыша едет. Пойду на завод работать и перестану ерундой страдать!»
Звякнул телефон, оповещая, что пришло сообщение. Васса взглянула на экран – оказывается, с ее счета уже списали штраф. За то, что забыла воспользоваться санитайзером в трамвае… «А, плевать. Это уже мелочи какие-то…»
Васса поднялась по ступеням железного, недавно сооруженного крыльца (прежний вход в дом, что на уровне земли, был переоборудован, «поднят» в связи с наводнением), провела ладонью правой руки перед замком. Вошла в подъезд, спустилась, опять же по железным ступеням. Внизу растекалась лужа, верно, не так все хорошо тут переоборудовано было. «Надо тете Поле сказать, чтобы она в управляющую компанию сообщила…»
Оставляя за собой мокрые следы, Васса зашлепала по ступеням вверх.
Третий этаж. Знакомая и родная дверь.
Едва только Васса приблизилась к ней, дверь распахнулась. На пороге стояла тетя Поля. Пахло чем-то вкусным…
– А я вот услышала, как домофон дзынькнул, и поняла, что ты в подъезд зашла, – радостно сообщила тетя. – Что так долго-то? Я уж собиралась тебе звонить.
– Сегодня затянулось чего-то, – пожаловалась Васса. – И трамваи стояли из-за дождя.
– Надо было мне с тобой ехать, говорила я! Погоди, с тебя вода течет, я сниму…
Тетя Поля помогла Вассе снять плащ, убежала с ним и с зонтиком, потом вернулась и принялась помогать Вассе стаскивать сапоги с ног.
– Тетя, да я сама… ну ты что, я же уже давно не ребенок!
– Ты для меня всегда ребенок, – упрямо возразила тетя Поля. – Голодная? Я пирог с мясом испекла.
– Ой. С мясом…
– А что, не то? Надо было с капустой?
Тетя Поля бегала вокруг, хлопотала… Напомнила, что надо сразу руки пойти помыть (о чем Васса и сама прекрасно помнила), потом стояла в дверях ванной и наблюдала.
Пока Васса мыла руки, то смотрела в зеркало и тоже наблюдала – там как раз отражалась тетя Поля, стоявшая сзади. Васса любила тетю до беспамятства. Единственный родной человек, оставшийся возле нее.
Тетя Поля – невысокая, не худенькая, но и не толстая, с этим вечным пучком на затылке, свитым из неопределенного цвета волос, серо-рыже-русых каких-то, простым круглым лицом, с глазами тоже неопределенного оттенка, в зависимости от освещения, они казались то карими, то зелеными, а то и вовсе принимали болотный оттенок. Словом, тетина внешность являлась самой что ни на есть обычной и незапоминающейся, но Вассе тетя казалась образцом сдержанной женственности.
Возраст тети Поли приближался к пенсионному, но на самом деле она уже давно являлась пенсионеркой, поскольку работала в молодости на вредном производстве. Завершение рабочего стажа и сиротство Вассы совпали по времени. Буквально вот только тетя Поля распрощалась со своей тяжелой работой, ей тут же на руки свалилась троюродная племянница. «Ну как я могла от тебя отказаться, девочка моя? – не раз, вздыхая и одновременно улыбаясь светло и задумчиво, вспоминала тетя Поля. – Сама судьба свела нас вместе…»