Между небом и землей
Шрифт:
— «Форд», семьдесят первая модель.
Пильгез быстро подсчитал в уме. Если «форд», отправленный на свалку вчера вечером после десяти лет работы, был произведён в семьдесят первом году, думается, что его должны были одиннадцать лет хранить в целлофане, прежде чем начать использовать. Шофёр просто вешал лапшу на уши полицейским. След был у Пильгеза в руках.
— Есть кое-что ещё лучше, — добавила Наталия.
— Что?
— Они проследили его до гаража, куда он поставил «скорую». И у них есть адрес. Хочешь, отправимся туда прямо сейчас?
— Нет,
Пильгез заплатил по счёту. Они вышли и остановились на тротуаре. Место, где засекли «скорую помощь», находилось через перекрёсток от того, где они только что ужинали, и Джордж поглядывал в конец улицы, будто пытаясь различить туманный образ.
— Знаешь, чего бы мне хотелось? — спросила Наталия.
— Нет, но ты мне сейчас скажешь.
— Чтобы ты переночевал у меня, сегодня мне не хочется спать одной.
— У тебя имеется зубная щётка?
— У меня осталась твоя!
— Идём, я тоже хотел остаться с тобой сегодня. Уже много времени прошло.
— С прошлого четверга.
— Вот я и говорю.
Вторник прошёл плодотворно. Встретившись с миссис Клайн, он отмёл все подозрения в её адрес, узнав, что медики сами предлагали поставить точку. Уже два года закон закрывал глаза в подобных случаях.
Мать готова была сотрудничать. Она была потрясена по-настоящему. Пильгез умел отличать людей искренних от тех, кто изображал страдания. Миссис Клайн совершенно не подходила на роль человека, способного организовать подобную операцию.
В гараже Пильгез обнаружил подозреваемую «скорую помощь». Оказалось, предприятие специализировалось на ремонте машин срочных служб. Там работало около сорока механиков и человек десять администрации. Итого, около пятидесяти потенциальных подозреваемых.
Хозяин внимательно выслушал инспектора и задал только один вопрос — почему преступники благовоспитанно вернули машину на место. Пильгез пояснил, что кража привлекла бы излишнее внимание полицейских. Возможно, кто-то из работников гаража был замешан в деле и надеялся, что заимствование пройдёт незамеченным. Надо искать соучастников. Тем более что на замочной скважине не было следов взлома.
Пильгез спросил у хозяина, чем могли руководствоваться злоумышленники, выбирая именно эту колымагу. В ответ он услышал, что она была единственной на ходу. На вопрос, возможно ли, чтобы кто-то забрал ключ и изготовил дубликат на протяжении дня, хозяин ответил положительно. Таким образом, под подозрение попадали все. Пильгез попросил выдать ему личные дела персонала и личные дела тех служащих, кто покинул гараж за последние два года. В участок он вернулся около двух часов дня. Наталия ещё не пришла с обеда, и он погрузился в глубокое изучение пятидесяти семи коричневых папок.
Наталия появилась ближе к трём часам, с новой причёской, готовая к саркастическим замечаниям Джорджа.
— Помолчи, Джордж, сейчас ты скажешь какую-нибудь глупость, — заявила она, входя и даже ещё не положив сумочку.
Пильгез поднял глаза от бумаг, оглядел Наталию и выдавил улыбку. Наталия, не дожидаясь, пока Пильгез заговорит, подошла к нему и прижала указательным палец к его губам, чтобы не дать открыть рот: — У меня есть нечто, что заинтересует тебя куда больше моей причёски, но я расскажу, только если ты воздержишься от комментариев, идёт?
Он сделал вид, что ему заткнули рот кляпом, и издал утробный звук, означающий, что уговор принят. Она убрала палец.
— Звонила миссис Клайн, она вспомнила одну деталь, которая может оказаться важной, и просила тебя перезвонить. Она дома и ждёт твоего звонка.
— Но мне ужасно нравится твоя причёска, и она тебе очень идёт.
Наталия улыбнулась и отошла к своему столу.
Миссис Клайн по телефону пересказала Пильгезу странный разговор с молодым человеком, случайно встреченным на набережной.
Она подробно описала встречу с неким молодым архитектором, который якобы познакомился с Лорэн в отделении неотложной помощи, когда порезал руку. Он утверждал, что часто обедал с Лорэн. Собака вроде узнала его. Но ей показалось маловероятным, чтобы дочь ни разу не обмолвилась о нём, особенно если, как он говорил, встречи длились два года.
— Получается, что вы предлагаете мне отыскать некоего архитектора, который порезался два года назад, которого лечила ваша дочь и которого мы должны подозревать, потому что во время случайной встречи с вами он выразил крайнее несогласие с идеей эвтаназии?
— Вам это не кажется серьёзным следом? — спросила она.
— Нет, не кажется! — И он повесил трубку.
— Ну и в чём дело? — поинтересовалась Наталия.
— Это здорово, что ты немного подрезала волосы.
— Понятно, рано обрадовались.
Пильгез опять погрузился в личные дела служащих гаража, но ни в одном не содержалось ничего наводящего на подозрения. Раздосадованный, он схватил телефонную трубку и, зажав её между ухом и подбородком, набрал номер госпиталя. Оператор подошла на девятом гудке.
— Да уж, с вами лучше не умирать!
— Ас этим следует обращаться непосредственно в морг, — не задержалась с ответом дежурная.
Пильгез представился и спросил, позволяет ли её информационная система найти данные обращений в неотложную службу — по отделениям и по типу ранений.
— Зависит от периода, который вас интересует, — ответила она и добавила, что медицинская тайна в любом случае не позволяет ей выдавать подобного рода информацию, тем более по телефону.
Он швырнул трубку, не дав ей договорить, схватил плащ и быстрым шагом направился к машине. Промчался через весь город с мигалкой на крыше и завывающей сиреной. Не прошло и десяти минут, как он прибыл в Мемориальный госпиталь и предстал перед дежурной в приёмном покое.